Красный Нарцисс - Елена Анатольевна Леонова

Феранси улыбнулся.

— Не всё так просто в этом мире. Я потратил годы, изучая древние тексты, расшифровывая забытые языки в поисках уникальных реликвий. Не стоит обесценивать мой труд только потому, что я не передаю артефакты в музей.

Филипп поморщился, чувствуя, как сказанное задело его за живое. Он уже слышал примерно такое же объяснение своих действий от родного дяди, известного профессора, который оказался основателем тайного ордена и теперь сидел в тюрьме. Он точно так же разыскивал древние реликвии, но с одной лишь разницей: не продавал, а создавал коллекцию. Но для Смирнова сути это не меняло. Артефакты похищались у мировой истории, у миллионов людей, достойных узнать правду о прошлом цивилизации.

— Вы всё время притворялись! — выпалил писатель. — Даже тогда, на Крите, не Риццоли был главным, а вы![16] Вы управляли всем, желая казаться невинной жертвой обстоятельств, чтобы не навлечь подозрений.

— Ну надо же, какая блестящая догадка! — Джулио вздохнул. — Однако, похоже, вы не так умны, как я думал.

Филипп выругался.

— Да пошёл ты!

— Фу, — профессор показал отвращение на лице. — Я был о вас лучшего мнения, — он обернулся и что-то выкрикнул на арабском. — Но спасибо за помощь. В этот раз вы куда более полезны.

— Что собираетесь сделать? — взволнованно спросил писатель.

— Как — что? Забрать свою находку.

— Стойте! Подождите! Возможно, посох опасно извлекать из гробницы!

— Не опаснее, чем его искать.

На лестнице послышался топот, и в помещение зашли несколько человек с инструментами и строительными носилками. Среди них Смирнов заметил Мухамеда. Араб бросил на писателя тяжёлый взгляд, и тут же подошли двое мужчин, отталкивая Филиппа в сторону и преграждая путь.

Глава 70. Аравийская пустыня. Понедельник. 15.30

Смирнов беспомощно наблюдал, как каменную глыбу упаковывают с использованием современного оборудования, поднимают и выносят из помещения, предварительно расширив узкий проход к лестнице мощными отбойными молотками, подключёнными к бензиновым генераторам. Филипп морщился и чертыхался, глядя, как в сердце древней гробницы Каср аль-Фарид разворачивалась дерзкая и губительная для памятника истории операция. Профессор же, окружённый своими приспешниками с суровыми лицами, спокойно руководил извлечением находки.

На раскалённой солнцем пустынной равнине перед гробницей реликвию ждали три внедорожника. Глыбу бережно погрузили в один из них. В другом разместились люди профессора, закончив работы. В третий заставили залезть Смирнова. Рядом с ним на заднем сиденье расположился сам профессор. Мухамед сел за руль.

— Мы довезём тебя до города, — сообщил Феранси, глядя на напряжённого писателя. — Посох у меня. Но я бизнесмен, а не убийца. В благодарность за находку мы не бросим тебя здесь.

— Вот уж спасибо, — хмыкнул Филипп. — Только вы, кажется, собирались меня убить в отеле.

Профессор не отреагировал на слова Смирнова, удобно устроившись на сиденье.

— Поехали!

Джипы взревели моторами и двинулись по пустыне, оставляя за собой клубы пыли.

— Кому вы собираетесь продать артефакт? — поинтересовался писатель.

— Это не твоё дело, — коротко ответил Феранси.

— Даже не попытаетесь вытащить его из камня?

— А зачем? В таком виде артефакт выглядит солиднее. Мне нет дела до того, что с ним будет дальше.

Яркое аравийское солнце заволокло тучами. Мухамед, управлявший машиной, обратился к Джулио по-арабски. Профессор кивнул и посмотрел в окно.

— Будет буря, — произнёс он. — Нехорошо. Но, надеюсь, мы успеем доехать.

Смирнов глянул в небо. Оно потемнело, и уже не облака, а тучи, как будто из ниоткуда, сгущались у горизонта. Поднялся ветер. Редкие сухие кустарники, мимо которых неслись автомобили, клонились к земле, прижимаемые стихией. Внезапно свирепый порыв воздуха толкнул джипы. Песок под колёсами начал подниматься, образуя вихри, и захлестал по стёклам и кузовам автомобилей. Видимость упала. Небо заволокло тьмой. Мухамед, пытаясь сохранить контроль над управлением машиной, крепче сжал руль.

— Это просто буря, — прокричал он по-английски, — не волнуйтесь! Скоро пройдёт!

Профессор кивнул. Несмотря на бушующую стихию, Джулио казался спокойным.

Но Филипп, вжавшись в сиденье, почувствовал: что-то не так.

— Такое здесь часто бывает? — громко спросил у Мухамеда.

— Да! Случается! — прозвучал ответ, но в тот же момент земля задрожала. Это показалось лёгким покачиванием, но вскоре джипы, словно игрушки, затряслись из стороны в сторону.

— Землетрясение! — выкрикнул Мухамед.

Водители всех автомобилей, осознавая всю серьёзность ситуации, принялись действовать слаженно. По рации сквозь треск помех раздавались короткие команды и предупреждения на арабском. Машины сбавили скорость и попытались сгруппироваться, сокращая дистанцию. Фары, пробиваясь сквозь песок в воздухе, создавали слабый ореол света, в котором теперь с трудом можно было различить силуэты других джипов. Но видимость стремительно падала к нулю.

Землетрясение не утихало. Под колёсами появились трещины, и джипы, лавируя, с трудом удерживались на поверхности. Филипп увидел страх в глазах Мухамеда, обычно невозмутимого. Водители в других машинах, судя по их нервным и громким репликам, тоже были напуганы.

Толчки усиливались. Земля содрогалась. Трещины расползались во все стороны, превращая пустыню в хаотичное месиво из песка и камней.

Внезапно один из джипов, ехавший впереди, резко затормозил. Послышался отчаянный крик в рации. Профессор подался вперёд, наблюдая за происходящим. Там, где ехал первый джип, разверзлась трещина в земле, мгновенно поглотившая машину вместе с пассажирами.

— Что это?! — завопил профессор, его голос дрожал от ужаса.

Мухамед остановил машину.

Но было поздно. Земля под ними начала проваливаться. Джип покосился на левую сторону, медленно сползая в образовавшуюся под ним пропасть. Феранси, не теряя времени, открыл дверь и выпрыгнул наружу, упав на песок.

Филипп принялся судорожно двигаться на сиденье следом за профессором, но автомобиль всё сильнее заваливался. Он отчаянно пытался зацепиться за дверь, через которую выпрыгнул Феранси.

— Не бросай меня! — прохрипел Мухамед, протягивая к писателю руку.

Смирнов, не раздумывая, ухватился за неё и потянул араба к себе, помогая выбраться с переднего сиденья. В тот же миг Мухамед выхватил нож и вонзил его в руку писателя. Он с силой оттолкнул Филиппа, пролезая к открытой двери, выкарабкиваясь из машины и откатываясь на безопасное расстояние.

Автомобиль дёрнулся и сполз ниже в пропасть. Песок с силой струился в расщелину. Два колеса беспорядочно закрутились над бездной.

Кровь хлестала из раны Смирнова. Здоровой рукой он ухватился за сиденье впереди и подтянулся ближе к двери. Автомобиль стал падать, и писатель прыгнул. Обессиленный, морщась от боли, он повис над бездной, зацепившись за камень обрыва. Машина с грохотом рухнула в пропасть. Паника накрыла Филиппа. Песок лился на него сверху, как вода, попадая на лицо и застилая глаза. Ещё мгновение — и