Пасьянс на красной масти - Кирилл Шелестов

Я подумал.

— Давай возьмем Плохиша! — предложил я.

— Да ты что? — изумился Храповицкий. — Он же бандит! Разве его можно брать в поездку с губернатором!

— Плохиш пристойнее малолетки, — возразил я. — К тому же он вовсе не бандит по своей сути. Он, скорее, разыгрывает из себя бандита, поскольку сейчас это ему выгодно. У него это неплохо получается. Значит, артистичный. Он совсем не дурак. Во всяком случае, со своей ролью экзотического клоуна он вполне справится. Егорке наверняка будет любопытно. К тому же кто-то должен выслушивать его бесконечные поучения. А Плохиш стерпит все, лишь бы получить то, что он хочет.

— А чего он хочет? — озабоченно осведомился Храповицкий.

— Денег, конечно. И пока он крутится возле нас в надежде чего-то от нас добиться, глупо было бы его не использовать.

— То есть он хочет использовать нас, а мы в это время используем его? Так? Ну что ж, это по-деловому. Ты, кстати, не забыл про Васин праздник?

— Какой праздник с такой рожей! — огрызнулся я.

— Ну, на мой вкус, ты красавцем никогда не был, — ответил Храповицкий. — Так что, никто и не заметит перемены.

Я выругался и положил трубку.

Вообще-то сегодняшнюю гулянку вполне можно было бы и пропустить, принимая во внимание количество наших корпоративных вечеринок. Помимо собственных дней рождения и общенациональных праздников мы собирались вместе на дни рождения своих жен, подруг, детей, не говоря уже о днях коллективного отдыха, которые произвольно объявлял Храповицкий, когда ему или его женщинам становилось скучно. В сумме таких торжеств в году набиралось не меньше сорока.

Но легче было отмучиться сегодня пару часов, чем завтра выслушивать обиженное нытье Васи и выговоры Храповицкого за мой эгоизм. Часов в пять я начал собираться, стараясь не заглядывать в зеркало. А в половине шестого позвонила Ирина.

— Я должна сообщить тебе две вещи! — решительно заговорила она, едва услышав мой голос. — Во-первых, я подписала документы с Собакиным. Так что отныне можешь забыть про мои проблемы. Я с ними справлюсь сама.

— А какая вторая вещь? — спросил я безнадежно. В отличие от нее я не надеялся избавиться от всех ее проблем одной торопливой подписью.

— Я в Уральске! — объявила она. — Я приехала специально. Чтобы сказать тебе, что я тебя люблю! Я без этого не уеду, и не надейся! Поэтому хватит со мной ссориться. Лучше объясни, как тебя найти.

Я задохнулся.

— Где именно ты находишься?

— Откуда я знаю? — отозвалась она беспечно. — Мог бы, между прочим, тоже сказать, что меня любишь! Свинья! Только и умеешь, что издеваться над бедной женщиной! Почему я должна повсюду таскаться за тобой?

— Хватит ворчать! — прервал я. — Я тебя люблю!

— Ну, наконец-то! Выпросила! Спасибо вам, Андрей Дмитриевич. Я, кстати, сегодня одна, без Кости. Я у вас тут совершенно не ориентируюсь. Ты не мог выбрать для проживания какой-нибудь другой город? Мне, например, нравится Париж.

Честно говоря, романов в моей жизни случалось совсем немного, несмотря на избыток женщин, с которыми я делил постель. И если уж меня неожиданно потянуло на откровенность, то следует признать, что из всех моих пяти или шести затяжных романов этот был самым сумасшедшим.

За последние годы я привык к тому, что женщины ложатся с вами просто для продолжения знакомства. Иногда по две сразу, чтобы было веселее. И если ночью вы не напугаете их своими извращениями, к которым, например, относится привычка начинать с поцелуя, а не с минета, а с утра вы не станете жадничать, то они, может быть, назовут вам свое имя и оставят номер телефона. Заметьте, я говорю о порядочных женщинах, других я просто не знаю.

О том, что вы стали женщине симпатичны, вы обычно догадываетесь по тому, что в ответ на очередное предложение расширить интимную компанию приглашением ее или своей подруги она обижается. Иногда самые дерзкие из них интересуются, нравится ли вам с ней? И если нравится, то как именно? Поскольку вопрос относится не к ее личности, а к различным частям ее тела.

Что же касается неприличных слов «я тебя люблю», бывших в употреблении в прошлом веке, то современные женщины их не произносят даже на седьмом году замужества. Тем более, что замужество, как правило, распадается гораздо раньше седьмого года.

Мы с Ириной еще не успели притронуться друг к другу, а страсти уже бушевали так неистово, что мне становилось не по себе.

Следующий час у нас ушел на взаимные поиски и непрерывные обмены звонками. Наконец, мы съехались возле центрального парфюмерного магазина, единственного места, которое она твердо помнила в Уральске.