Этюд в багровых тонах. Приключения Шерлока Холмса - Артур Конан Дойль

Я кинулся туда, мистер Холмс, но там оказалась мастерская по производству искусственных коленных чашечек, и никто из служащих слыхом не слыхивал ни о Уильяме Моррисе, ни о Дункане Россе.

– И что вы предприняли?

– Я вернулся на Сакс-Кобург-Сквер и спросил совета у моего помощника. Он не придумал ничего полезного: сказал только, что нужно подождать, пока меня известят почтой. Но я на этом не успокоился, мистер Холмс. Я не собирался покорно терять такое выгодное место и, зная, что вы любезно оказываете помощь бедолагам вроде меня, прямиком явился к вам.

– И очень мудро поступили, – кивнул Холмс. – Ваше дело чрезвычайно примечательное, и я охотно им займусь. Из вашего рассказа я заключаю, что оно может иметь более серьезные последствия, чем кажется на первый взгляд.

– Куда уж серьезней! – воскликнул Джейбез Уилсон. – Я лишился целых четырех фунтов в неделю.

– Но что касается вас лично, – заметил Холмс, – я не вижу никаких причин обижаться на это удивительное общество. Напротив, вы, как я понимаю, обогатились на тридцать с лишним фунтов, а сверх того, приобрели обширный запас знаний обо всех предметах на букву «А». Союз рыжих не нанес вам никакого ущерба.

– Верно, сэр. Но я хотел выяснить, кто они такие и зачем сыграли со мной шутку – если это и вправду была шутка. Она недешево им обошлась: как-никак тридцать два фунта.

– Мы постараемся это выяснить. И для начала, мистер Уилсон, я задам вам несколько вопросов. Этот помощник, который первым указал вам на объявление, – как долго он при вас состоял?

– Около месяца.

– И как он к вам устроился?

– Откликнулся на объявление.

– Он был единственным желающим?

– Нет, их явилась целая дюжина.

– Почему вы избрали именно его?

– Он хороший работник и просил недорого.

– Половинное жалованье.

– Да.

– Как он выглядит, этот Винсент Сполдинг?

– Невысокий, крепко сбитый, очень проворный, борода не растет, хотя ему уже под тридцать. На лбу белый след от ожога кислотой.

Холмс, взволнованный, выпрямился в кресле.

– Я так и думал, – сказал он. – Вы не замечали – у него проколоты мочки ушей?

– Да, сэр. Он рассказывал, что это сделала цыганка, когда он был маленьким.

– Хм! – Холмс в раздумье откинулся на спинку кресла. – Он по-прежнему у вас служит?

– Да, сэр. Когда я собирался к вам, он был на месте.

– А как он справлялся в ваше отсутствие?

– Пожаловаться не на что, сэр. Да и дел-то по утрам – всего ничего.

– Отлично, мистер Уилсон. Через день-два я буду готов высказать свое мнение об этой истории. Сегодня суббота, а в понедельник, надеюсь, наше расследование успешно завершится.

Ну, Ватсон, что вы об этом думаете? – спросил Холмс, когда наш посетитель удалился.

– Ума не приложу, – честно признался я. – Сплошная загадка.

– Как правило, чем необычней дело, тем менее замысловатым оно оказывается. Сложней всего расследовать преступления банальные, безликие – так же трудно, к примеру, опознать человека с ничем не примечательной внешностью. Но здесь мне нужно будет поторопиться.

– Что же вы собираетесь делать?

– Курить, – ответил Холмс. – Это проблема на три трубки, и я вас попрошу в ближайшие пятьдесят минут ко мне не обращаться.

Холмс свернулся в кресле, подтянув тощие колени к орлиному носу. Веки его были опущены, темная глиняная трубка торчала, словно клюв какой-то странной птицы. Я решил, что он задремал, и сам начал клевать носом, но тут он с победным жестом человека, совершившего открытие, вскочил на ноги и положил трубку на каминную полку.

– Нынче вечером в Сент-Джеймс-Холле играет Сарасате, – сообщил он. – Как вы думаете, Ватсон, пациенты обойдутся без вас часок-другой?

– Я сегодня совершенно свободен. Практика у меня не такая уж обременительная.

– Тогда надевайте шляпу и в путь. Сначала мне нужно в Сити, по дороге мы перекусим. Смотрю, в программе сплошь немецкая музыка, а ее я люблю больше, чем итальянскую или французскую. Она помогает углубиться в себя, и это как раз то, что мне нужно. Пошли!

Мы доехали подземкой до Олдерсгейта, откуда рукой подать до Сакс-Кобург-Сквер, где разыгралась странная история, о которой мы слышали утром. Это тесная, убогая площадь, пытающаяся скрыть свою нищету; обшарпанные трехэтажные дома из кирпича с четырех сторон смотрят на обнесенную оградой лужайку, где сорные травы и чахлые лавровые кустики борются за выживание в отравленной дымом атмосфере. Три золоченых шара и коричневая вывеска с белой надписью «ДЖЕЙБЕЗ УИЛСОН» на угловом доме являли миру ломбард нашего рыжеволосого клиента. Шерлок Холмс остановился перед домом и, склонив голову набок, тщательно оглядел фасад. Глаза его блестели меж прищуренных век. Все так же пристально осматривая дома, он медленно прошелся по улице, повернул обратно к углу. Наконец он возвратился к ломбарду, два-три раза с силой ударил тростью в тротуар, подошел к двери и постучал. Дверь тотчас же распахнул молодой человек с приветливым, чисто выбритым лицом и пригласил его войти.

– Спасибо, – отозвался Холмс. – Я только хотел спросить, как добраться до Стрэнда.

– Третий поворот направо, четвертый налево, – тотчас же выпалил помощник и закрыл дверь.

– Сообразительный малый, – заметил Холмс, когда мы зашагали прочь. – По сообразительности я поставил бы его на четвертое место в Лондоне, а по дерзости пожалуй что и на третье. Мне уже доводилось о нем слышать.

– Очевидно, помощник мистера Уилсона имеет самое прямое отношение к этой загадочной истории с Союзом рыжих. Я понимаю: вы справились о дороге лишь затем, чтобы на него посмотреть.

– Не на него.

– А на что же?

– На колени его брюк.

– И что вы увидели?

– То, что и ожидал.

– А зачем вы стучали по тротуару?

– Дорогой доктор, сейчас время наблюдений, а не разговоров. Мы шпионы в стане врага. О Сакс-Кобург-Сквер нам кое-что известно. Теперь надо узнать, что находится по ту сторону.

Улица, на которой мы очутились, свернув с тихой Сакс-Кобург-Сквер, была столь же несхожа с ней, как лицевая сторона картины с оборотной. Это была одна из главных артерий, по которой транспорт стремится на север и запад от Сити. Дорогу в обоих направлениях захлестывал бесконечный поток товаров, на тротуарах роились черные толпы пешеходов. Глядя на дорогие магазины и солидные конторы, трудно было поверить, что они находятся в тесном соседстве с забытой Богом и людьми площадью, которую мы только что покинули.

– Ну-ка посмотрим, – сказал Холмс, остановившись на углу и оглядывая улицу. – Мне