Синдром пустоты - Эдуард Сероусов

Я решил начать с Геннадия. К счастью, я запомнил его номер – старая привычка журналиста запоминать важные контакты на случай, если телефон будет недоступен.

Телефон звонил долго. Я уже готов был сдаться, когда на другом конце ответили:

– Слушаю, – голос Геннадия звучал напряженно.

– Это Кирилл, – сказал я, ощущая странное облегчение от того, что он жив. – Ты в порядке?

– Насколько это возможно, – ответил он. – Они приходили ко мне домой, но я успел уйти. Сейчас скрываюсь. Где ты? Что с Верой?

Я вкратце рассказал о произошедшем – о ловушке Рогова, о нашей попытке записать признание, о побеге и о том, что Вера осталась в плену.

– Нам нужно спасти её и опубликовать материалы, – закончил я. – Есть идеи?

Геннадий молчал несколько секунд, затем сказал:

– Кое-что есть. Я работал с системой безопасности загородного дома Рогова два года назад. Делал аудит, знаю слабые места. Но нам понадобится помощь. Я могу связаться с несколькими людьми, которым доверяю. Можешь добраться до Москвы?

– Возможно, – я посмотрел на Ивана Петровича, который кивнул. – Когда?

– Чем скорее, тем лучше. Рогов не из тех, кто долго держит свидетелей в живых. Особенно тех, кто может его уничтожить.

Мы договорились о встрече в Москве, в безопасном месте, которое знал Геннадий. Следующим я позвонил Олегу.

– Кирилл? – в его голосе слышалось искреннее удивление. – Ты жив! Я уже думал, что Рогов до тебя добрался.

– Почти, – я невесело усмехнулся. – Но мне удалось сбежать. Вера всё еще у него. Мне нужна твоя помощь, Олег.

– Что я могу сделать? – спросил он без колебаний.

– У тебя есть связи в определенных кругах, – осторожно сказал я, понимая, что телефон может прослушиваться. – Мне нужны люди, которые не боятся… решать проблемы нестандартными методами.

Олег понял.

– Это можно устроить. Но это будет стоить денег. Много денег.

– У меня ничего нет, – признался я. – Все счета заморожены, недвижимость под арестом.

– Это не проблема, – ответил Олег, и я поразился, как эхом отозвались слова Ивана Петровича. – Я могу авансировать. Считай это моим вкладом в борьбу с корпоративной жадностью. Или долгосрочной инвестицией в твое будущее, если выживешь.

После звонков мы с Иваном Петровичем отправились к его соседу – мрачному мужчине средних лет с прокуренным голосом и старым, но крепким «Фордом».

– Пятнадцать тысяч до Москвы, – сразу сказал он, выслушав просьбу Ивана Петровича. – И никаких вопросов о том, почему твой друг в помятом костюме и с синяками хочет ехать в город, не привлекая внимания.

Иван Петрович отсчитал деньги из старого кожаного кошелька.

– Спасибо, – сказал я, когда мы остались наедине перед отъездом. – Я верну долг, обещаю.

– Не нужно, – Иван Петрович махнул рукой. – Просто сделай то, что должен. Останови этих ублюдков, которые травят людей ради прибыли. Это будет лучшей благодарностью.

Я кивнул, чувствуя ком в горле. Этот старик, потерявший жену из-за людей вроде Рогова (и меня, служившего системе), помог мне без колебаний, отдал последние сбережения, поверил в мою историю. В мире, полном предательства и лжи, такая простая человеческая порядочность казалась чудом.

Дорога в Москву была долгой и напряженной. Я постоянно ожидал, что нас остановит полиция или люди Рогова. Водитель, которого звали Сергей, не задавал вопросов, как и обещал, но изредка бросал на меня подозрительные взгляды в зеркало заднего вида.

Ближе к Москве я позвонил доктору Левину. Не знаю, почему именно ему – возможно, потому что он был единственным человеком из моей прошлой жизни, кому я еще мог доверять.

– Кирилл? – его голос звучал встревоженно. – Где вы? Вас ищут везде. В новостях говорят, что вы напали на Рогова, похитили какие-то документы.

– Это ложь, – я говорил тихо, чтобы водитель не слышал. – Всё наоборот. Рогов похитил нас с Верой. Мне удалось сбежать, она всё еще у него. Доктор Левин, мне нужна ваша помощь.

– Чем я могу помочь? – спросил он после паузы. – Я всего лишь психотерапевт.

– Мне нужно безопасное место, где можно переждать несколько часов, пока я встречусь с нужными людьми. И мне может понадобиться медицинская помощь… для Веры, когда мы её освободим.

Левин долго молчал, затем вздохнул:

– Хорошо. У меня есть домик на Клязьминском водохранилище. Сейчас не сезон, там никого нет. Я пришлю адрес сообщением. Ключ под камнем у крыльца. Но будьте осторожны, Кирилл. Если всё, что вы говорите, правда, вы играете с огнем.

– Я знаю, – тихо ответил я. – Но у меня нет выбора.

В Москву мы въехали вечером. Сергей высадил меня у метро «Алтуфьево», на севере города. Оттуда я поехал на такси, которое вызвал через приложение на телефоне Сергея, до Клязьминского водохранилища. Вокруг была кромешная тьма – ноябрьский вечер, безлюдные дачные поселки, только редкие огоньки в окнах немногих домов, где жили круглый год.

Домик Левина оказался небольшой двухэтажной дачей среди сосен. Я нашел ключ, как он и сказал, и вошел внутрь. Дом был прохладным, но чистым и ухоженным. Я включил обогреватель, нашел в шкафу чистое полотенце и отправился в душ – первый раз за несколько дней.

Горячая вода смывала грязь, усталость, следы моего падения в лесу. Но не могла смыть тревогу и чувство вины. Что сейчас с Верой? Жива ли она? Что делает с ней Рогов, пытаясь узнать, где может быть спрятана копия документов?

После душа я нашел в шкафу чистую одежду – она была велика мне, видимо, принадлежала Левину, но всё же лучше, чем мой грязный, порванный костюм. Затем прилег на диван, чувствуя, как усталость накатывает неудержимой волной.

Я не собирался спать – просто отдохнуть немного перед встречей с Геннадием. Но организм, измученный стрессом, побегом, недосыпом и отходняком от наркотиков, взял своё. Я провалился в глубокий сон без сновидений.

Разбудил меня звонок телефона. Незнакомый номер.

– Да? – хрипло ответил я, с трудом соображая.

– Кирилл Андреевич, – голос Рогова звучал удивительно спокойно. – Рад, что смог до вас дозвониться. У меня есть предложение, которое вас заинтересует.

Я мгновенно проснулся, адреналин прогнал остатки сна.

– Как вы нашли этот номер?

– Это не имеет значения, – Рогов усмехнулся. – Важно то, что я предлагаю вам сделку. Жизнь Веры Соколовой в обмен на флешку, которую вы украли из моего кабинета.

Я лихорадочно соображал. Какую флешку? Я ничего не крал из его кабинета. Если он о microSD-карте, которую я прятал в пиджаке, то она всё еще там, в доме Рогова – я убегал в такой спешке, что не успел её забрать.

– У меня нет никакой флешки, – честно сказал я. – Все документы остались у вас.