Лес нас найдет - Мэтью Лайонс

Паркер тут же кинулся к ней и подхватил своими ручищами:

– Хлоя, ты что?..

– Нам не надо было приходить сюда, – выдохнула она; струйки зеленой блевотины стекли из ее рта прямо на Паркера. – Здесь что-то не так, ужасно не так. Что-то не так со здешней землей, со здешними деревьями… Паркер, Паркер, какого хрена здесь происходит?..

Паркер нежно поддерживал ее. Он всегда был с ней нежен, даже когда они были детьми.

– Просто… о господи… – выдохнула Хлоя, безуспешно пытаясь подавить рвотный спазм.

Вдалеке опять послышался крик и громким эхом отразился от деревьев, но Хлоя почти не слышала его из-за рева в ушах.

– Мы можем остановиться, – предложил Паркер. – Мы можем остановиться здесь на минутку.

– Нет, не можем! Паркер, она где-то там… она где-то там, и она погибнет, – пролепетала Хлоя, пытаясь вырваться из его хватки, но это было все равно что пытаться сдвинуть кирпичную стену. – Только мы можем ей помочь. Мы должны, должны ей помочь…

– Да, Хлоя, знаю. Давай подыши несколько секунд. Мы догоним ее, я тебе обещаю. А пока просто постарайся восстановить дыхание.

Она закрыла глаза и позволила брату вести себя, обхватив за плечи.

– Вот, – сказал Паркер, и под их ногами зашуршали палые листья. – Просто прислонись к этому дереву… ну, вот к этому, впереди. Протяни руки и прислонись к нему. Ты сможешь не упасть?

Зажмурив глаза, она вдохнула холодный воздух и задержала его в легких, пытаясь снова взять свое тело под контроль. И, выдохнув, кивнула.

– Хорошо… Дерево прямо перед тобой. Да, вот так, давай…

Паркер медленно вел ее к дереву. Полсекунды все было спокойно. С ней все будет хорошо.

В последний момент она открыла глаза и увидела это дерево – его мертвую пепельно-белую кору, похожую на коросту.

– О черт, нет, Паркер, нет…

Но было уже поздно. Хлоя начала падать и рефлекторно выбросила обе руки вперед, чтобы схватиться за дерево-страж, хотя голос в ее голове вопил: не трогай его, не трогай его, пожалуйста, не трогай его…

Ее ладони уперлись в мерзкий белесый ствол, и секунду она не чувствовала ничего.

А затем почувствовала все.

* * *

Реальность спала коростовыми чешуйками, и теперь Хлоя парила в пустоте, чувствуя, что ее сердце замерло, так бывает, когда ты задерживаешь дыхание за секунду до того, как тележка на американских горках полетит вниз. Она попыталась сделать вдох, но вокруг нее не было воздуха. Она попыталась сдвинуться с места, но ей некуда было идти. Она была заперта в том, что представляло собой ничто и нигде, заперта в своем собственном теле на протяжении одного-единственного ужасного момента, который длился всю жизнь, пока вокруг нее не начала образовываться новая реальность. Кусок за куском эта реальность материализовывалась, приходила в равновесие, и лес вставал на свое место.

* * *

Вокруг опять царил день. Она понятия не имела, как долго стоит здесь, купаясь в холодном белом свете. Хлоя задрала голову и посмотрела на белесое небо. Солнце было в зените, однако она не чувствовала его жара. Деревья качались на ветру, однако она не ощущала его дуновения на своей коже. Лес вокруг был словно сделанным из папье-маше, казалось, она может разорвать его голыми руками.

Это был тот самый лес, но в то же время не тот. Этот лес она еще не видела.

Хлоя оглядела окрестности, когда они, как кусочки пазла, встали на место. Где-то недалеко слышались шаги – быстрые и легкие, – и эти шаги приближались. Она повернулась и увидела, как из-за деревьев выбегает девушка. Ненамного старше Хлои – на вид ей было лет двадцать; на ней было длинное черное платье, ноги в потрепанных ботинках проворно двигались под подолом. Лицо с широко поставленными глазами было красно, опухшие щеки покрыты грязью и испещрены следами слез. Видя, что девушка приближается, Хлоя помахала ей рукой, но та не обратила на нее ни малейшего внимания. Кажется, она вообще не видела ее.

Хлоя знала, кто это. Она видела ее прежде, когда девушка стояла посреди ночи на поле и за ее спиной горел дом.

Мэри Кейн. Ее звали Мэри Кейн.

Девушка промчалась мимо, и Хлоя последовала за ней. Она приготовилась к новой вспышке боли в животе, но боли не было. Она обнаружила, что может двигаться без усилий, как будто никакой раны и нет. Положила руку на живот… Живот был цел. Ни крови, ни дыры в ее плоти, ни взрывов адской боли.

Хлоя опустила взгляд и ощутила противное головокружение, когда не увидела своих ног. Ноги просто… исчезли. Как и ее туловище, как и она вся. Она находилась внутри какого-то воспоминания… видения или кошмара. Час от часу не легче.

Не переставая двигаться вперед, Хлоя составила в уме список того, что она уже видела: вот мужчина, похожий на пугало, вот служанка, вот убитая семья и их горящий дом. Побег в лес. Странный гипнотический голос, шепчущий Мэри, но звучащий и в ее собственной голове. Огромный старый дуб. Хлоя чувствовала то, что чувствовала Мэри, убегая от этого высокого мужчины: радость спасения и бездонный стыд из-за того, что она позволила ему сделать с семьей Гэндерсов. Гэндерсы не заслужили такого. Они были добрыми и терпеливыми, но Саймон зарубил их, как забивают скот, а Мэри убежала.

Время от времени Хлоя оглядывалась по сторонам, пытаясь определить, где она находится, куда бежит. Точнее, куда бегут они с Мэри. Она знала, что у Мэри нет никакого плана – та бежала куда глаза глядят, и Хлоя следовала за ней. По временам из-за деревьев за ее спиной доносились какие-то звуки, слишком мелодичные, чтобы это могло ей померещиться. Не сразу, но Хлоя поняла: там, сзади, кто-то пел.

Мэри и Хлоя пробежали мимо извилистого ручья и вверх по склону еще одного холма, где лес вдруг просто… расступился, уступив место широкой прогалине, пустому пространству, окружающему древнее корявое дерево. Хлоя уже видела все это прежде.

Должно быть, высотой это дерево было футов сто, а может, и все двести; из массивного ствола прорастали толстые узловатые ветви, а корни толщиной с человеческую ногу выступали из земли, образуя что-то вроде круга. В стволе зияло дупло, вид которого привлек Хлою; внутри этого дупла мог бы поместиться человек, и в нем царила темнота, которую не нарушали лучи полуденного солнца.

Под ногами Мэри захрустели камни, когда они приблизились к этому огромному старому дубу. Хлоя посмотрела на девушку – лицо Мэри сморщилось в раздумье. Сама Хлоя чувствовала все то,