Ключи к Тайнику - Мария Владимировна Карташева

Унге с Береговым переглянулись, и девушка осторожно спросила:

— Вы точно больше ни про какие трупы нам не забыли рассказать?

— Да нет, доча их приехала на хату, а тут такое. Мать висит, отец в сараюге с топором в голове сидит, — отмахнулся участковый. — Ну, если точно не ваше, то я тогда наших вызываю, — сказал он.

— Вызывайте, но мы на труп в сарае глянем. — вздохнула Унге, понимавшая, что они потеряли уже почти два часа, а у неё не закончен общий анализ опроса свидетелей и подозреваемых. И ещё она сегодня совершенно вымоталась, потому что допрос шёл долго, а потом, когда она только коснулась головой подушки, её почти сразу выдернули из постели. И ещё удар, приключившейся с Малининым, всё это было просто невыносимо, хорошо хоть Соня взяла на себя разбор бумаг. Перебирая тошнотворный хоровод мыслей, Унге спустилась за Береговым по шаткой, чуть скрипящей лестнице, поплотнее завернулась в дождевик, но это мало спасло от бушующей непогоды, тем более при входе в злосчастный сарай она зацепилась за гвоздь и порвала тонкую ткань накидки.

— Во! — светя фонарём, молодой человек показал на сидящего у стены человека с топором, вошедшим в череп почти по нижнюю пятку.

В это время за стенами сарая раздался треск, казалось, небо шипит, свистит и рвёт своё мрачное одеяние на части, метая ломанные копья молний.

— Это ад какой-то, — вытирая мокрое лицо, проговорила Унге, — нужно выбираться отсюда.

— Да уж. Даже за трупами спецтранспорт приедет только к утру, — трясясь от холода, проорал в ответ лейтенант. — Ураган очень сильный, на дороге уже лежат несколько деревьев!

— А дочка где, которая звонила? — вдруг спросила Унге.

— Не знаю, — пожал плечами молодой человек. — Спросить?

— Да, — покивала Унге. — И попроси люстру синюю выключить, уже в глазах мелькает, — поморщилась она.

— Океюшки. Он сейчас всё равно поедет за нашими, — выбегая из сарая, сказал молодой человек.

— Пусть подождёт, мы сейчас в дом заглянем и до города с ним доберёмся! — крикнула вдогонку Унге.

— Совсем оборзели. Океюшки у них, — высоко подняв брови, проговорил Береговой.

— Пошли на улицу, — сказала Унге. — Что-то на мозги в прореху черепа у меня нет желания долго смотреть.

— Океюшки, — усмехнулся Береговой.

— Что делать будем? — переступив порог сарая, спросила Унге и попыталась поглубже натянуть капюшон, но от неловкого движения он вообще слетел с головы и ей показалось, что на голову вылили ведро воды. — Да что ж такое, — Унге дёрнулась, ей показалось, что сбоку, спотыкаясь во тьме, блещет луч фонаря. — К нам кто-то идёт, — она показала в сторону леса, но в следующую секунду схватила Берегового за руку и потащила за угол сарая.

— Ты чего? — прошептал он у неё над самым ухом.

— Там странное что-то, — вглядываясь во тьму круглыми от страха глазами, сказала Унге.

В следующую секунду в светлое пятно, падающее из окна, вышел очень высокий человек, поводил в стороны квадратными плечами, потом встал в профиль, отчего показался выпирающий из-под одежды горб, вслед за ним из темноты вышли три самых обычных человека и пошли в сторону входа.

— Кто это? — негромко спросил Береговой.

— Братья мои троюродные, — отрезала Унге. — Что ты меня спрашиваешь, я откуда знаю? Ладно, пошли, а то там участковый один.

— А что мы прятались тогда?

— Чтобы рассмотреть, кто пожаловал, а то вдруг они бы испугались, — язвительно проговорила Унге. — Но видишь, смело в дом идут.

— Стоп, — вдруг тихо проговорил Береговой и схватил Унге за руку.

— Что?

— Что-то здесь не то. Участковый из дома выходил, это точно. Мы из сарая шли, я видел, как он по лестнице спустился. Лейтенант куда-то срулил. И куда машина исчезла, если спецтранспорт не может проехать?

— Юра, что ты хочешь сказать? — нахмурившись, спросила Унге.

— Что-то здесь не так. Мне с дежурки позвонили, сказали, точно наш случай. Письмена на стенах и так далее. Ну ладно, можно списать на то, что один другому передал, и информация исказилась. Но сейчас мы с тобой вдвоём здесь остались. Мамыкин сегодня в Питер уехал, он на экспертизу сдавал улики, его как раз пэпээсники отвозили.

— Думаешь, подстава, какая-то? — спросила Унге, напряжённо вглядываясь в освещённое окно дома. — Думаешь, нас специально выдернули?

— Да.

Словно в ответ на домыслы Берегового, на крыльце показался один из недавно пришедших, достал большой фонарь и стал медленно обводить двор.

— Сюда иди, — хрипло сказал он в темноту, и из-за угла дома появился участковый. — Позови их.

— Я-то чего? Я всё сделал, как мне начальство приказало.

— Девка где? — тяжёлым низким басом спросил незнакомец.

— Ну как где? В клетке сидит, наверное. Он её дождался, родителей порешил, заставил позвонить и запихал в клетку в дальнем сарае, чтобы вы забрали. Я когда приехал, всё так уже было, — нервно заметил полицейский. — Вы, честно, оборзели, скоро девок в деревнях окружных не останется.

— Не тебе решать. Зови этих.

— Вот всегда так, платите за одну работу, а потом куча неприятных бонусов, — участковый дёрнулся от занесённой над ним руки и тонким, сломанным волнением голосом прокричал:. — Эй, вы где?! Юрий! Унге!

Береговой и Унге в это время стояли возле стены сарая и после услышанного переглянулись.

— Девочку надо спасать, — сдавленно сказала Унге.

— Пошли позади сараев, дождища такой, что они нас вряд ли увидят, — Юра взял за плечи Унге и подтолкнул вперёд себя. — Иди в лес.

— Там же девочка в клетке.

— Унге, я не могу одновременно оберегать тебя и девочку. Сейчас нужно, чтобы ты заныкалась где-нибудь в лесу, а я за ней. Ты пока вызывай подмогу. Но учти, что все местные в теме, как оказалось.

Продравшись сквозь завесу мокрых веток, Юра с Унге увидели поваленное вверх корнями дерево, и Береговой подтолкнул Унге туда.

— Аккуратнее там. Сиди тихо. Даже если будет драка, не встревай ни в коем случае. Ты всё равно не поможешь, а нашим кто-то должен всё донести.

— Сеть вообще не ловит, — хлюпая носом, сказала Унге.

— Прорвёмся. Не дрейфь, — сказал Юра и, потрепав Унге по плечу, побежал обратно, но вернувшись, взял лицо Унге в руки и, поцеловав её, снова ретировался на спасение другой девушки.

Юра быстро перемахнул забор, так как до калитки с задней стороны, через которую они выходили, идти было долго и небезопасно, потом, прижимаясь к забору, пробрался к сараюшке, куда указывал участковый и, найдя вход, пробрался внутрь. Внутри был слышен только беснующийся ветер, пахло сыростью и навозом, и среди валяющегося барахла в жидком луче телефонного