Тридцать сребреников в наследство - Татьяна Рябинина

на слово. Последнее обстоятельство, кстати, Никиту не переставало удивлять. Если бы он представлялся милиционером, с ним бы и разговаривать никто не стал, не сунув нос в корочки, — Обрузговец тому подтверждение. А вот детектив — совсем другая песня, еще ни разу никто не попросил показать удостоверение или там лицензию.

Начальник охраны сдержанно поинтересовался, не бывший ли Никита военный, — видимо, не полностью еще выправка испарилась. Узнав, что да, пограничник, бурно обрадовался и вытащил из сейфа бутылку коньяка. В разговоре выяснилось, что где-то на Памире они даже пересекались мимоходом и знакомых общих в Москве имеют. К тому моменту, когда добрались наконец до цели Никитиного визита, бутылку почти допили и перешли на ты.

— Бессонов? — скривился Павел. — Говно, а не мужик. Гнида подзаборная. Давно бы уже вытурил, да все было особо не за что.

— А сейчас есть за что?

— Работаем, работаем. Понимаешь, у нас тут одного мужика выгнали без особых оснований, а он, гад, в суд подал. Так что теперь приходится быть аккуратнее. Но я за Бессоновым уже месяца два слежу, каждый шаг и каждый пук на карандаш беру.

— Есть результаты? — не веря своей удаче, осторожно поинтересовался Никита.

— А то! — довольно усмехнулся Павел, разливая по рюмкам остатки коньяка. — Они, паразиты, моду взяли — после закрытия банка по своим делишкам шататься. Кто к бабе, кто еще куда. Один остается, другой шляется. Покрывают друг друга. Вот тут у меня на него целый коитус… пардон, кондуит составлен — какого числа, во сколько ушел, во сколько вернулся.

— Можно полюбопытствовать?

— Любопытствуй, — разрешил Павел. — Хочешь, отксерю?

Выйдя из банка, Никита сел в машину и достал из кармана список. Он подсчитал, что за два месяца Алексей должен был отработать пятнадцать суточных смен. Если верить «кондуиту», он не отлучался из банка всего лишь пять раза. Как раз на время отлучек попадали покушение на Диму и взрыв в квартире Суровцевых. Что касается покушения на него самого, у Алексея в тот день был выходной. И когда ездил в Озерки смотреть участок — тоже.

Один крохотный шажок, другой. Маловато будет.

Разве что попытаться выманить на живца?

* * *

Костя лежал на кровати, смотрел в потолок и машинально стряхивал пепел с сигареты мимо пепельницы — прямо на ковер.

От матери по-прежнему было ни слуху ни духу. Вернее, она пару раз звонила с мобильного, чтобы сказать, что у нее все в порядке. Но и только. Он не представлял, где она. Даже приблизительно.

И слава богу. Давало надежду, что и другие тоже не представляют.

Она все сделала правильно. Когда ее чуть не сбила машина, буквально в тот же день собралась и исчезла, не сказав никому ни слова. Нет, не зря бабка завещала весь бизнес ей. Мать — единственная во всей семье, у кого в голове мозги, а не пшенная каша. Жаль, конечно, что все так вышло, но ничего не поделаешь. Осталось чуть больше четырех месяцев. Но за это время многое может случиться…

Телефон зазвонил как-то необыкновенно, вкрадчиво. Потянувшись до хруста, Костя взял трубку:

— Алло!

Тишина. Живая, сопящая.

Мать? Но почему молчит?

— Алло! Мам, ты? Ничего не слышно!

Трубка взорвалась пульсирующими гудками. Костя положил ее на рычаг, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. Какой-то скрип заставил его замереть и прислушаться.

Медленно, очень медленно он встал с дивана и пошел в прихожую, но тут открылась дверь. Что-то темное метнулось навстречу, удар оглушил и ослепил, мир свернулся в точку и перестал существовать…

— Ну что, очухался?

Боль пульсировала в висках, губа превратилась в пухлый вареник, во рту плескалась медь, тяжелая, тянущая голову вниз. Кто-то рванул за волосы, поднимая, все вокруг подернулось красно-лиловым.

Того, кто был сзади и держал его за волосы, Костя не видел. Второй, приземистый и коренастый, одетый в темно-синий спортивный костюм, стоял перед ним, поигрывая пистолетом.

— Ну, сучонок, где твоя мамаша?

— Не знаю, — голос противно сорвался, дав петуха.

Второй удар был, наверно, еще сильнее, но упасть с табуретки, на которой он себя обнаружил, ему не дали. Окружающие предметы то отдалялись на край вселенной, то придвигались вплотную, их очертания колебались, словно он смотрел на зыбкое отражение. Очки куда-то исчезли.

— Так что?

— Она уехала. Я не знаю куда. Она не сказала, — слова выталкивались с трудом, шершавые и тяжелые.

Еще один удар, в живот. Он инстинктивно попытался нагнуться, закрыться, но стоящий сзади не позволил, по-прежнему удерживая за волосы. Едкая, кислая тошнота плескалась у самого горла.

— Вы хотите, чтобы я что-то придумал? — как ни противно было, но Костя не удержался и выплюнул на ковер кровавый сгусток. — Если я не знаю, то могу только придумать.

Висок почувствовал холодную тяжесть. Несмотря на то, что ситуация к юмору нисколько не располагала, Костя внутренне усмехнулся. Вот она, классическая ирония судьбы! Обхохочешься!

— Подожди, Попугай, — голос второго, которого Костя по-прежнему не видел, звучал мирно и нисколько не походил на блатную растяжку первого — можно даже сказать, вполне интеллигентный голос. — Похоже, он не врет. Скажи, парень, она тебе звонила хоть раз?

Костя лихорадочно соображал. Сказать, что не звонила? Но ведь это легко проверить.

— Звонила, — нехотя кивнул он. — На городской.

— С мобильника?

— Не знаю.

— Ладно, — он наконец оставил в покое Костины волосы, отошел, и его стало видно: среднего роста, худощавый, в маленьких очках с прямоугольными стеклами без оправы. — Проверим через оператора. Хотя и так известно, что она поехала в Петрозаводск. Но ведь могла и в другое место оттуда перебраться.

Петрозаводск? Костя невольно вздрогнул. Ничего себе фокусы! Значит, он не ошибся.

Очкастый его дрожь уловил, придвинул лицо так близко, что стали видны коричневые крапинки на его буро-зеленых радужках. Несколько секунд, показавшихся Косте вечностью, он смотрел прямо ему в глаза. Потом повернулся и кивнул Попугаю. Тот принялся выдвигать ящики стола, вытряхивать содержимое, сметать все с полок шкафа. Потом то же самое он проделал в гостиной. Конечно, на настоящий обыск это не тянуло, похоже, искали что-то определенное, но так и не нашли.

— Короче! — Попугай сгреб Костю за окровавленную футболку. — Если мамаша твоя объявится…

— Подожди! — Очкастый отстранил его легким движением руки. — Слушай, парень. Ничего с твоей матерью не случится. Не маленький, понимаешь, что все дело в наследстве. Просто она должна от него отказаться, вот и все. Не по чину ей. Если она поведет себя благоразумно, ничего страшного не произойдет. Будет хуже, если придется ее искать при помощи определенных… структур. Знаешь такой анекдот? Заказчик платит киллеру деньги вперед и