Черные крылья - Николай Иванович Леонов

Если бы не эта деталь, то можно было подумать, что мужчина на диване утомился от вечеринки, шумных гостей. Зашел в свой кабинет, скинул маску, расслабил галстук и прилег на диван на пару минут отдыха.

Только теперь он больше не откроет глаза, не пошевелится и не вскочит проворно на ноги…

Горло Льву Ивановичу по-прежнему сдавливала судорога от боли, притаившаяся под ребрами, он с трудом выдавил из себя:

– Где его нашли?

Криминалист ткнул в турник – часть небольшого спортивного уголка, где хозяин кабинета иногда разминался во время работы:

– Висел вот здесь. Его снял тот, кто обнаружил тело, – мужчина кивнул на канцелярский нож, который лежал у турника. – Срезал ремень, взял нож из набора на столе. Свидетель снял труп и отнес на диван. Снял ремень с шеи и проводил реанимацию до нашего приезда, – эксперт махнул рукой. – Хотя толку-то, конечно, никакого, он уже тогда больше часа, как был мертв.

Лев подошел поближе к турнику, тот был настроен по высоте под рост Терехина. На таком сооружении удобно подтягиваться, а вот покончить с собой достаточно сложно. Сыщик прикинул, что для того, чтобы осуществить задуманное, его другу сначала пришлось бы соорудить петлю, потом подтянуться на двух руках, на одной висеть, второй надеть себе петлю через голову на шею и затем резко разжать пальцы. Если чуть помедлить или выбрать недостаточно прочный ремень, то можно просто долго висеть в петле на грани смерти и жизни, мучаясь от медленного удушения. И высока вероятность, что умереть человек не сможет, лишь получит огромные проблемы со здоровьем из-за долгого воздействия ремня и силы тяжести.

Турник – способ получить тяжелую травму, но не умереть. И это не мог не знать бывший опер Терехин. Его дед был экспертом-криминалистом с огромным опытом, сам Василий видел последствия игр с ремнем, попыток не свести счеты с жизнью, а позаигрывать со смертью и напугать близких. Василий, даже если допустить безумную мысль, что он решил уйти из жизни, точно не выбрал бы такой ненадежный и глупый способ.

Неотвеченный звонок, странный выбор способа самоубийства – вот уже два явных факта, говорящие о том, что смерть Терехина совсем не то, чем кажется. Сюда же можно отнести и то, что знал Лев Гуров о своем друге: обаятельный и общительный человек, счастливый муж, удачливый бизнесмен с большими планами на жизнь. У него не было причин для такого страшного решения, как уход на тот свет. Тем более вот так – в разгар вечеринки, когда внизу веселятся гости, сверкает красотой любимая жена.

Как и Вера, Лев Иванович закрутил головой в молчаливом несогласии – нет, это неправда! Его друг, Василий Терехин, не мог сам покончить с собой. А значит, его смерть – дело чьих-то преступных рук. И он должен доказать это, найти преступника, чтобы избавить Василия от страшной посмертной славы суицидника.

После осмотра тела сыщик принялся за комнату. Пока не затоптаны следы, не проведена здесь уборка, он может найти доказательства, что смерть друга носит криминальный характер. Лев прошелся взглядом по знакомой обстановке кабинета: все бумаги на месте, педантичный Василий никогда ничего не оставлял на столе после работы; документы на отдельной полке, книги – на другой; на дубовой столешнице только канцелярский набор из мрамора – подарок жены; у каждой вещи есть свое место.

Единственный предмет на столе выглядел непривычно – карнавальная маска классической формы, в виде «очков» с прорезями для глаз и шелковыми лентами по бокам.

Больше ничего, что могло бы подсказать, что произошло здесь несколько часов назад. Конфликт? Серьезный разговор? Скандал?

Хотя никаких улик Гуров в кабинете не обнаружил, но когда спускался вниз, уже был уверен: Василий не сам принял такое решение. Кто-то очень искусно имитировал его самоубийство. Этому нет никаких доказательств, но теперь его долг, как опера и как друга, – найти их, обелить имя Василия Терехина и наказать убийцу.

Правда, вслух свое мнение без фактов и доказательств Гуров озвучивать не торопился. Да и его никто не расспрашивал ни о чем.

Большая комната внизу оказалась пуста – гости разошлись по домам, в коттедже завершала свою работу только оперативно-следственная бригада.

На диване рядом со столом, заставленным пустыми бокалами, пристроилась девушка с папкой, следователь Валерия, и что-то записывала. От усталости рука ее то и дело съезжала в сторону со строчек, а голова клонилась вперед. Однако при виде опера девушка мгновенно взбодрилась и повторила свой вопрос, что так терзал ее с момента неожиданного появления Льва Гурова в коттедже на месте происшествия:

– Вас из управления прислали?

Он наконец объяснил ей, как оказался в доме:

– Нет, я здесь как друг Василия и скорее как свидетель. Лев Иванович Гуров, оперуполномоченный, – уточнять свой отдел и звание полковника он не стал. – Сегодня вечером он звонил мне, я не ответил. Перезвонил, но Василий уже не брал трубку. Я так понимаю, это произошло буквально за полчаса до его смерти. Может быть, даже за несколько минут, это будет ясно после заключения криминалистов с указанием точного времени.

Валерия закусила губу, явно сдерживая какую-то мысль, но потом все же выпалила:

– Какое это имеет значение? Смерть не криминальная, нет никаких признаков насильственных действий. Поэтому вы не можете быть свидетелем, дело я возбудить не могу, нет никаких оснований. Будет только доследственная проверка – и все на этом.

Лев промолчал. Даже если рассказать этой девочке все его догадки, даже если она поверит его оперскому чутью, все равно этого будет мало, чтобы возбудить уголовное дело. Просто кивнул, а потом оглядел пустой зал. На креслах и диванах валялись маски, их бросили впопыхах, когда можно было ехать домой, подальше от случившейся чужой беды.

Сейчас эти карнавальные аксессуары стали символом трагедии. Когда хозяина дома не стало и веселье внезапно оборвалось, участники карнавала поспешили сбежать. Они открыли свои настоящие лица. Испуганные, перекошенные из-за близости смерти, а актерские маски остались лежать пестрыми фантиками на месте трагедии.

– Где все гости? – от вида опустевшего дома Льву было не по себе, будто коттедж умер вместе с хозяином.

Следовательница пожала плечами:

– Отпустила по домам. Я составила список гостей с их данными, объяснила, что их вызовут для дачи показаний. Не могу же я держать их здесь непонятно сколько и… для чего. – Она как-то вопросительно смотрела на опера. – Я опросила почти всех, кто его нашел, и тех,