Черные крылья - Николай Иванович Леонов

Это оказался маленький прозрачный камешек, сияющий в искусственном свете санузла сотнями искорок. Бриллиант?! Опер с удивлением рассматривал находку: неужели Василий хранил здесь какие-то драгоценности? И для чего?

– Да вот он, грузи! – Голоса в кабинете заставили его быстро закрыть дверку. Обнаруженный бриллиант нырнул в бумажное полотенце, а потом в карман куртки. Опер шагнул за панель душевой, ему не хотелось возвращаться в кабинет и видеть, как выносят тело друга.

Одним толчком он сдвинул пластиковую пластину. За ней Василий скрыл проход к старой части дома. Сдвигаешь панель и попадаешь в полумрак старой скрипучей лестницы, которая коротким поворотом приводила на первый этаж прямо в старый дом. Теперь он был частью коттеджа, хозяйственной пристройкой для хранения хозяйского имущества.

Лев Иванович зашагал по лестнице, руками касаясь деревянных перил. Два десятка шагов, и он оказался в пристройке, которая когда-то была дачным домиком.

Здесь после выхода на пенсию жил Василий Петрович Терехин-старший, а после его смерти старенький загородный дом внук превратил в двухэтажный коттедж.

Хотя кабинет деда Василий оставил почти в первозданном виде. Остались шкафы, стол, кресло, они всё так же стояли у окна, а остальное пространство заняли стеллажи. Здесь хозяин хранил удочки, лодку и прочее снаряжение для любимого хобби.

Комната теперь выглядела так, словно была сделана из двух частей: прошлое в виде потертой мебели, со стопками документов, книг; и настоящее – опрятные, современные стеллажи с ровными рядами коробок и ящиков. И дед, и внук отличались системностью и любовью к порядку.

Здесь в тишине, среди ровных рядов, Лев Гуров наконец разрешил себе подумать о друге, вспомнить его, дав волю боли в сердце.

Он тяжело опустился в старое кресло. Пускай вынесут тело Терехина не на его глазах, он не хочет этого видеть, не хочет, чтобы в воспоминаниях о Васе отпечатались такие страшные моменты.

Лев провел пальцами по корешкам больших тетрадей. Они были строго пронумерованы по годам крупными округлыми цифрами. Терехин-дед на пенсии занимался тем, что систематизировал и записывал свою долгую деятельность в качестве криминалиста. На Васины смешки, что, мол, на старости лет заделался писателем, лучше, дед, айда на озеро рыбачить, отмахивался и бурчал:

– Спину застужу я с твоей рыбалкой, а улову коту на один зуб. Нет, лучше вот, жизнь свою повспоминаю. Глядишь, кому пригодится мой архив, в этих тетрадках, Вася, знаешь, случаев интересных сколько! На десять фильмов хватит.

От боли заныло в груди…

Ушел старик, не успел закончить свой труд, а теперь и внука нет. Дом застынет мертвый со всеми своими тайниками, парадными комнатами.

Снаружи раздались голоса, хлопнула дверь «труповозки», заурчал мотор. Потом застучали двери полицейского «уазика», и Лев поднялся с места, чтобы поговорить напоследок с Валерией.

Девушка с папками стояла у фыркающей от нетерпения машины, ждала его. Она сунула оперу в руку номер телефона на половинке листка:

– Это мой номер, позвоните, если… вдруг вы… что-то придумаете…

Гуров понимал, что она хочет сказать. Младший лейтенант юстиции приедет сейчас в отдел, отчитается о том, как прошло дежурство, и напишет отказ в возбуждении уголовного дела по смерти Терехина из-за отсутствия состава преступления. Но молодой девушке Лере не хватало черствости, чтобы позабыть о том, что она увидела в доме Терехина, обо всех нестыковках в самоубийстве бизнесмена, поэтому она хотела помочь в расследовании.

Полковник Гуров взял телефон и кивнул:

– Я найду криминалиста и пришлю на вскрытие, он докажет, что мы правы.

Девушка кивнула – лицо у нее было снова серым от усталости и недосыпа, особенно сейчас, под первыми лучами рассвета – и исчезла во внутренностях старенькой машины.

Лев, не дожидаясь, пока автомобиль дежурной группы скроется за воротами, набрал знакомый номер в телефоне. Ответил ему сонный голос Станислава Крячко:

– Что случилось?

Гуров почувствовал, как напряглась челюсть, сейчас придется это произнести вслух.

– Стас… Вася Терехин умер, нужна твоя помощь, – и, обрывая удивленное «как», сразу объяснил, что надо делать. – Приезжай в коттедж, возьми с собой Наталью. Вере, мне кажется, понадобится помощь, лучше пускай рядом будет женщина.

Марии он звонить не стал, пускай будет подальше от тяжелых событий оперской жизни. Лишь написал короткое сообщение о том, что задерживается, и решил, что пока не хочет снова вслух повторить эти страшные слова: «Вася Терехин умер».

Глава 2

Золотой луч пролез в щелку между двумя плотными шторами и лег на лицо спящего человека. От его теплого касания Лев Гуров проснулся и тотчас же вздрогнул, словно от удара. Сразу всплыло перед глазами искаженное рыданиями лицо Веры Терехиной: потекшая косметика; маска, съехавшая куда-то на ухо, висела нелепым кружевным обрывком и раскачивалась в такт ее крику.

– Он так не мог сделать! Нет! Вася бы так не поступил! – красавица в вечернем платье беспомощно ловила пальцами в воздухе что-то невидимое. – Лев! Объясни им! Всем им! Полиции, журналистам, всем объясни! Он не мог сам! Он не мог так поступить со мной!

Наташа Крячко в тот момент неожиданно ловко подхватила Веру под локоть, приобняла и увлекла куда-то в сторону ванной, приговаривая на ходу, словно мать плачущему ребенку:

– Тише, тише. Идем, надо переодеться и умыться.

Стас проводил растерянным взглядом жену и повернулся к Гурову:

– Ты разговаривал с ней? Что вообще произошло? – Он повторил слова следом за Верой: – Лев, он же не мог сам!

Напарник только нахмурился в ответ и коротко кивнул. Он тоже понимал, что сам Василий не мог поступить так. Но этого мало! Нужны доказательства!

– Заключения патологоанатома нет, идет доследственная проверка, так что пока работаем, Стас. Просто работаем, как положено. Сами… Что узнаем, то узнаем, а дальше уже будем думать над информацией.

Деловой настрой коллегу приободрил. Со сбором данных проще, чем с женской истерикой, – это они умеют.

Крячко сразу наметил себе фронт работ:

– Слушай, давай пока Наташу здесь оставим. Если совсем худо станет, она вызовет там доктора одного знакомого. Отвезут в клинику в платную палату, прийти в себя немного. Машину свою ей оставлю, а сам за руль твоей сяду. Ты серый весь от недосыпа, тебе точно домой. Сразу из ресторана сюда рванул?

Лев молча кивнул в ответ, напарник был прав – надо хоть немного поспать, восстановить силы перед тем, как нырять с головой в расследование. Он уже сутки на ногах, и усталость наваливается все больше ватной тяжестью, заставляя мысли разбегаться в стороны.

По дороге от коттеджного поселка Лев успел рассказать