Дом на Локте Сатаны - Джон Диксон Карр

– Погоди, Ник! Ты ведь не предполагаешь, что старый Кловис выходит тайком из могилы и бродит по дому?

– Господи, конечно нет!

– Ну, тогда кто?

Ник указал стаканом на портрет в полный рост Дэвида Гаррика[4]в роли Макбета.

– Восемнадцатый век! – сказал он. – Сэр Хорас Уайлдфер – жестокий старый судья, который построил дом двести лет назад. Хотя почему его призрак именно сейчас должен там бедокурить, выше моего понимания.

– Полагаю, ты не веришь в привидения?

– Конечно нет! Не больше, чем дядя Пен или Эндрю Долиш. Кто-то прикидывается – вот и все. Но кто? С какой целью? И каким образом он проникает через крепкие стены и запертые двери? Надеюсь, это не обернется историей для твоего старого приятеля, доктора Гидеона Фелла, о котором ты часто писал. Между прочим, как он поживает?

– Постарел, как и все мы, но по-прежнему бодр. Он и его друг Эллиот, который теперь депьюти-коммандер[5]отдела уголовного розыска, иногда заглядывают ко мне поболтать.

– Короче говоря, ситуация неприятная. Кухарка и служанки грозят уходом, Дейдри вне себя от волнения, тетя Эсси тоже не в своей тарелке. Так или иначе…

– Да, понимаю. Как насчет последней порции перед обедом?

– Почему бы и нет? В моем теперешнем состоянии остается только напиться. Фред!

Бармен тотчас появился, быстро смешал и разлил коктейли и сразу же исчез. Сигаретный дым вновь поплыл к потолку.

– Ты спрашиваешь, – продолжал Ник, потягивая мартини, – почему я нуждаюсь в моральной поддержке? Уверяю тебя, дело не в призраке. Что-то во всей этой истории мне чертовски не нравится. Я собираюсь в этот дом, который мне не принадлежит, благодаря моему же необычайному великодушию…

– Ты поступил очень достойно, Ник.

– Черта с два! Это всего лишь справедливость, как ты отлично понимаешь. Боже мой, Гэррет, как еще я мог поступить? Деньги ничего не значат для дяди Пена – к тому же он достаточно обеспечен. Но я не могу отобрать его любимый Грингроув, даже если… – Ник умолк.

– Даже если что?

– Не важно. Забудь – это все выпивка.

– Я так не думаю. Что не так, Ник?

– Не так?

– Тебя что-то беспокоит куда сильнее, чем все, о чем ты рассказал, но по какой-то причине ты не хочешь признаться в этом.

– Нет, Гэррет, не меня беспокоит, а тебя!

– Меня?

– Да. Я понял это по твоей реакции на мое упоминание о таинственных женщинах и о том, что жена Пена гораздо моложе его. Что-то тебя гложет. Выкладывай, о муза истории и биографии! Неужели тебе нечего мне сказать?

Гэррет задумался.

– Возможно, есть. Надеюсь, дальше это не пойдет?

– Ты знаешь, что я буду нем как рыба. Ну, какие жалобы?

– Это не совсем жалобы…

– Тогда что?

Невидимые демоны плясали и били в барабаны. Дэвид Гаррик, мисс Сиддонс[6], весь сонм театральных знаменитостей от восемнадцатого столетия до конца викторианской эпохи вопросительно взирал со стен. Гэррет чиркнул спичкой, и в тусклом баре вспыхнуло яркое пятнышко света.

– Не знаю, как сейчас, но тогда это значило для меня очень много. В прошлом году в мае, после завершения «Дизраэли»[7], я позволил себе короткий отпуск в Париже.

– И правильно сделал. Что дальше?

Гэррет снова помолчал, думая о прошлом.

– Ну, как ты и предполагал, я встретил даму.