Жить и сгореть в Калифорнии - Дон Уинслоу

Джек прибывает в Агентство «Покупки и продажи плавательных средств» в Дана-Харбор.

Поднимается по ступеням деревянного домика, который он так хорошо знает. Знает в нем каждую дощечку, потому что строил этот дом вместе со своим стариком сам.

В общем, он поднимается в офис, где за столом сидит Джефф Уинанд и, как всегда, разговаривает по телефону. С его места, как всегда, открывается вид на взморье, где воду бороздят бессчетные суда, половина из которых была за эти годы куплена при его непосредственном участии.

Увидев Джека, он улыбается и жестом приглашает его сесть. Джек ждет, когда Джефф покончит с перечислением достоинств тридцативосьмифутовой гоночной яхты. Джефф выглядит в точности так, как должен выглядеть торговец яхтами. Одет он так же небрежно и каждодневно, как Гэри Миллер, но ему его костюм больше к лицу. Ничего показного, просто одежда, но она сразу же приводит на память мысль о яхтах и гонках моторных катеров в гавани. Одежда Джеффа осталась еще с тех пор, когда Джек доставлял ему газеты.

Когда он вешает трубку, Джек спрашивает:

— Могу я пригласить тебя пообедать?

— «У Марши»?

— Хорошая мысль.

«У Марши» — это кабачок возле Детского пляжа Западной гавани. В детстве Джека кабачок находился в конце пирса у самой воды. Джек тогда участвовал в рыбацких состязаниях, которые устраивала Марша для местных ребятишек. А потом построили док для брига «Пилигрим» и Морской институт округа Оранж, чем отрезали старый пирс от моря, и теперь кабачок расположен на пешеходной дорожке, проложенной у основания старого пирса.

От воды он теперь в стороне, так что рыбацких состязаний здесь больше не проводят, но вкусные хот-доги с горячими булочками и жареным луком здесь по-прежнему водятся, и Джек с Джеффом усаживаются за один из железных выносных столиков возле кабачка.

Джек подходит к окошку.

— Мисс Марша!

— В чем дело, Джек? — спрашивает Марша. — Это что, Джефф Уинанд с тобой?

— Угу.

Марша содержит этот кабачок вот уже тридцать или даже больше лет, поэтому знает в гавани всех, кого здесь стоит знать. Когда она не слишком занята, то подсаживается за столик к Джеку и они обсуждают последние идиотские шаги прогресса.

Гавань перестраивается. Старые постройки сносят, чтобы на их месте воздвигнуть новые. Планируется строительство двухэтажной бетонной парковки; старые лавочки и рестораны подлежат сносу, чтобы освободить место для новых рядов однотипных сооружений. С тем, чтобы гавань утратила своеобразие и выглядела как все прочие.

— Два хот-дога, пожалуйста, — говорит Джек. — Один с горчицей, луком и гарниром. Другой — только с горчицей и луком. А еще два пакетика чипсов без добавок и две пол-литровые банки колы, пожалуйста.

— Сию минуту. — Она сует в пароварку сосиски и спрашивает: — Так как жизнь?

— Протекает. А у тебя?

— В заботах, — говорит она. — Слишком уж их много. Не по мне это — столько забот. Бросила бы все к чертям, да только не знаю, чем тогда на жизнь зарабатывать. Это у вас что, деловая встреча?

— Можно и так сказать.

— В таком случае присаживаться к вам не стану, — говорит она. — С тебя семь долларов пятьдесят центов, Джек.

— Тебе известно, мисс Марша, что у тебя на крыше большущая пластмассовая сова сидит?

Марша возводит глаза к потолку:

— Это все окружная власть изгаляется — чтобы голубей отпугивать. Так теперь голуби к сове на голову садятся.

Джек глядит вверх, и точно: на голове у совы примостился голубь.

Джек возвращается к столику и ставит перед Джеффом его хот-дог с горчицей и луком. Говорит:

— Тебя угостить недорого стоит.

— Обеда лучше этого все равно не придумаешь.

Джек склонен согласиться с ним. Посидеть на солнышке возле старого кабачка, который стоит здесь вот уже бог знает сколько лет и где бог знает сколько заправляет всем эта пожилая тетушка, — действительно лучше не придумаешь. Любоваться яхтами, водой.

Посиди здесь подольше за столиком и узнаешь все, что происходит в Дана-Пойнте. Все новости бизнеса, политики, рынка недвижимости, включая такие существенные детали, как какая рыба клюет, где и на какую приманку.

— Так в чем дело? — спрашивает Джефф.

— В Ники Вэйле.

— Капитане яхты «Любовь»?

— Капитане?

Джефф смеется.

— Конечно! Ведь не один же он там кувыркался!

— Ты имел отношение к яхте?

— Я продал ее ему, — говорит Джефф, — а потом продал для него по его просьбе.

— Я не знал, что он ее продал.

— Можно проверить точно, — сказал Джефф, — но на вскидку скажу, что продал он ее месяцев шесть назад.

— А зачем ее продает, он тебе говорил? — спрашивает Джек.

— Знаешь, по пословице, — говорит Джефф. — Два самых счастливых дня в жизни — это когда покупаешь первую яхту и когда ее продаешь.

— Что, она надоела ему?

— Я тебе вот что скажу, Джек. Есть у тебя шестидесятифутовая гоночная яхта?

— Нет.

— А почему нет?

— Во-первых, — говорит Джек, — у меня нет таких денег.

— То-то и оно.

А во-вторых, думает Джек, если б у меня и были деньги на нее, такую яхту я бы не купил. Я купил бы рыболовецкое судно, с которым можно на жизнь зарабатывать.