Детектив Киёси Митараи - Содзи Симада

– Господину настоятелю уже лучше?

– Да, похоже, он оправился. Это просто временный шок. Он ведь уже старик.

– А не связан ли его обморок с историей этой деревни?

– Что тут сказать? Может быть, и так, но это деликатный вопрос, поэтому воздержусь от ответа, – осторожно сказал он.

– Что-нибудь известно о предполагаемой дате и времени смерти госпожи Онодэры?

Танака положил сигарету в пепельницу, снова достал блокнот и стал его листать.

– Я думаю, сейчас об этом уже можно говорить уверенно. На основании не только судебно-медицинской экспертизы, но и косвенных улик.

– Хорошо.

– Значит, так. Госпожа Онодэра находилась в «Рюгатэе» в течение длительного времени. Затем она исчезла, шестого марта. Ее обнаружили на следующее утро, седьмого марта, поэтому датой смерти можно считать шестое марта.

– Понятно.

Сказанное прозвучало убедительно.

– Ранним утром седьмого числа в этих местах все еще было холодно, и воду в коллекторе Татибана покрывал лед. На дороге лежал снег. При таких условиях труп разлагается медленно. Например, не было гнилостного изменения цвета нижних отделов живота, степень помутнения роговицы была минимальной. Поэтому можно с уверенностью предположить, что с момента ее смерти до обнаружения прошло всего двенадцать-тринадцать часов.

Это хорошо согласуется со свидетельствами людей, видевших Онодэру незадолго до ее исчезновения. Многие встречали ее в этом доме, «Рюбикане», если не ошибаюсь, примерно до семнадцати часов шестого числа. И, по сути, она проводила все время с Сатико Хисикавой. Примерно с четырнадцати до почти семнадцати в тот день они вместе практиковались в игре на кото на третьем этаже. В пять часов они кончили репетировать и спустились в гостиную, пили чай и разговаривали с находившимися там женщинами – Икуко Инубо и другими. Я не очень точно помню время, но около восемнадцати часов чаепитие завершилось, и госпожа Онодэра, распрощавшись со всеми, пошла в свою комнату, но в коридоре о чем-то подумала, надела гэта и направилась во двор. Это был последний раз, когда ее кто-то видел. С тех пор никаких сведений о ней не поступало.

– Тогда есть вероятность, что ее убили в этом доме? – спросил я.

– Полностью отрицать этого нельзя. Однако, когда произошел инцидент, мы немедленно прибыли на место происшествия и тщательно обследовали весь этот дом, «Рютэйкан», «Рюдзу-но ю» и окрестности. Но нигде не обнаружили никаких следов.

– А комната, где жила госпожа Онодэра?

– Она на третьем этаже этого дома. До вчерашнего дня ей пользовалась госпожа Хисикава. Эта комната и помещение со стеклянными стенами всегда использовались для репетиций кото. А концерты устраивали в большом зале на первом этаже.

– Тогда где жила госпожа Хисикава?

– Вроде в то время у нее была комната в «Рютэйкане».

– Какая именно?

– Кажется, это была «Рюгаку-но-ма», но я не уверен. Я не делал записей. По-моему, в «Рюгаку-но-ма» стояло кото.

– Ваша команда была в том же составе, что и сейчас?

– Да, участвовали мы все.

– Понятно.

Наконец я получил представление о ситуации.

– Значит, после того инцидента вы всех попросили остаться здесь?

– Да, это так. Однако мы не собирались требовать невозможного, и если кто-то занят по работе или еще по какой-то причине, мы просили просто сообщить нам об этом. Никто нам ничего такого не сказал, а с тех пор прошло, кажется, три недели. Мы ведь и сами спешим.

– Я понимаю.

На этом можно было сделать паузу. Мне казалось, что собралось уже много информации, поэтому я решил уединиться и не торопясь все обдумать.

В этот момент, хотя инцидент был довольно загадочным, я не видел в нем ничего такого, о чем нельзя было написать, и поэтому решил начать записывать все в свою толстую тетрадь. Если понадобится проконсультироваться с Митараи, это придется делать в письмах, но по крайней мере нужно было записать всю информацию, связанную с инцидентом.

Я подумал, что прежде всего необходимо зафиксировать все, только что сказанное Танакой. Иначе я все забуду, и к тому же, в отличие от Митараи, я не могу начать ни о чем думать, пока не запишу факты. Иногда бывает даже, что рука просто пишет сама, без участия головы.

Танака хочет, чтобы приехал Митараи, это несомненно. Однако сейчас тот находится где-то на краю света. И, похоже, очень занят. Привлечь его внимание можно только очень интересным письмом. И письмо это может послужить черновиком для книги, если я потом решусь написать об этом. Поэтому работа не пропадет даром. Что ж, если это так, я решил уже с сегодняшнего вечера начать писать ему письма.

– Спасибо. Мне было очень полезно все это узнать. Кстати, что будет теперь с госпожой Ниномией?

– Господин Исиока, как давно вы ее знаете?

– Мы познакомились всего лишь три дня назад. Она внезапно приехала ко мне и попросила поехать вместе с ней в Окаяму.

– Хорошо, я понял. Тогда, пожалуйста, оставьте госпожу Ниномию на наше попечение. Мы ей не сделаем ничего плохого, – сказал Танака, туша сигарету в пепельнице.

– Собираетесь отвезти ее в полицейский участок, как и господина Сакаидэ?

– Начальство об этом думает.

– Не может быть, чтобы ее задержали.

Танака рассмеялся.

– Ни в коем случае! Не волнуйтесь. Ночевать она спокойно будет в гостинице.

– Означает ли это, что госпоже Ниномии предъявят какие-то обвинения? В этом случае ей, вероятно, понадобится адвокат, – сказал я.

– В этом нет необходимости. Нет ни малейшей вероятности, что ее задержат. Мы просто хотим подробнее расспросить ее обо всех обстоятельствах.

– В таком случае это можно было бы сделать и тут.

– Это правда, но часто случается, что изменение обстановки позволяет получить гораздо больше информации.

Сказав это, он встал.

– Но не кажется ли вам странным, господин Исиока, что она притащила вас в эту деревню, рассказывая разные истории, а на следующий день без каких-либо колебаний с ходу откопала правую кисть расчлененного трупа, которую безуспешно искали более двух недель? Мы даже привлекли полицейских собак для ее поисков, но не смогли ничего найти. Мы не утверждаем, что она знала, где находится кисть, но получить от нее более подробную информацию хотелось бы.

На это мне нечего было возразить. Тут он был, конечно, прав.

– В любом случае, если вдруг история закончится ее задержанием, мы первым делом свяжемся с вами как ее опекуном. Мы работаем в демократической стране и не собираемся своевольничать, так что не волнуйтесь.

– Понятно. Что ж, тогда я на вас полагаюсь.

На этом мы покинули коридор рядом с кухней. Как я мог заметить оттуда, солнце уже село.