Современный российский детектив-2. Компиляция. Книги 1-23 - Андрей Владимирович Поповский

— Мальчик не чист, — после долгой паузы проговорила Зоя с неохотой. — Но боится.

— Я того же мнения, — жарко начал Эмиль, тотчас раскрыв свою истинную сущность классического холерика: огонь в глазах, вспыхнувший лихорадочный румянец, пальцы впились в мышку. Он принялся отматывать видео назад. — Классический утаиватель — истинным чувствам проявляться не позволяет.

— Мать — актриса, — согласилась Зоя. — Могла привить такой паттерн.

— И все же истинные чувства раз вылезли! Вот… Вера проронила, что не любит, когда погибают дети. А он, смотри! — Эмиль проиграл кусочек видео в замедленном режиме. — Брови сведены и приподняты, в глазах — напряжение. И это длится всего секунду. Рот сначала в напряжении открыт, а потом он быстро поджимает губы.

Зоя изучающе глядела на экран, но ничего не говорила.

— А вот насчет книги по алхимии, купленной у какого-то лавочника, и того, что ему интересен Живодер, — врет и не краснеет. Он сам не верит ни грамма в эту легенду! — продолжил Эмиль.

— В одном из кадров четко видно, что на экране его смартфона Геншин Импакт[78], — Зоя свела брови. — Он любит аниме, хотя в школе это скрывает.

— Значит, ему до лампочки Средневековье.

— Думаю, да. Но не кладбища. Приглядись, какой персонаж у него светится на экране.

— Ху Тао — гробовщица. С какой же целью он потащил пацанов на кладбище? Решил поиграться? Или двое принесли в жертву Стефана? А потом этот решил избавиться и от Адриена?

Вера ощутила, как при этих словах похолодела кровь.

— Он заинтересован, но не в легенде, — ответила Зоя. — Не в этой конкретно.

— Принесение в жертву отпадает? — напирал Эмиль.

— А может, я ошибаюсь. Он напуган, но прикрывает страх какой-то… иронией. Так шутить детям не свойственно. — Зоя замолчала, нахмурив лоб и поведя подбородком в сторону. — Тут будто одна страшная история наслоилась на другую, не менее страшную. Вижу смазано, чувствую страсть… Но к чему? К смерти? Жажда испытать этот опыт? Опыт убийцы.

— Тварь ли я дрожащая, — подхватил Эмиль.

Зоя закусила губу и дважды качнула головой в знак согласия. Эмиль перевел взгляд на Веру.

— Просмотрите видео. Или вам достаточно встречи тет-а-тет.

Эмиль задал вопрос, как бы не задавая вопроса. Это несколько сбило Веру с толку, и она не сразу сообразила, что от нее требуется. Но ей ужасно хотелось знать, какими методами он пользуется для определения лжи. Ей были известны некоторые техники из НЛП, ну и те, о которых писали Пол Экман и Клаус Шерер, опираясь на Карла-Германа Хьортсо, Роберта Плутчика, Роберта Сапольски и Сальвана Томкинса[79].

— Да, я бы глянула, — выдавила Вера, вспомнив, что она психолог и от нее, скорее всего, тоже потребуют составить профиль Тьерри.

Зоя поднялась.

— Я пройдусь. — Она стянула готическую сумочку со стола, и цепь громко звякнула. — Мне надо подумать. Этот юноша… у него глаза нехорошие, как у Ван Гога на автопортрете. Напуган… очень боится, врет и боится. Но чего?

— Думаешь, мелкий — сумасшедший.

— Я не могу давать такие вердикты, это прерогатива твоего нового сотрудника. — Зоя обошла столик, глядя на дверь, будто на разбитый шлюз самолета, в который надо быстро выскочить, чтобы спасти себе жизнь.

Эмиль нахмурился, чуть слышно хмыкнув. Вера почувствовала тонкий дымок ревности, исходящий от его убегающей сестры. Он очень быстро — почти тотчас же — догадался, что она не особенно рада появлению «нового сотрудника». Он ее чувствовал, как самого себя. Они наверняка близнецы.

Наблюдая за безмолвным диалогом брата и сестры, Вера обнаружила, что видео убежало вперед, наматывая секунды вхолостую. Пришлось кликнуть в начало.

Да, верно, Тьерри заигрывал с ней, плел какую-то чушь, хотя во время живой встречи казалось, что он достаточно искренен — как может быть искренен ребенок с незнакомым взрослым. Но Тьерри был уже довольно сформировавшейся личностью. Обычно в этом возрасте уже проявляются качества социопата, если таковые имеются. А этот ребенок явно был нарциссом и довольно умело скрывал это в разговоре. Значит, уже привык носить маски.

— Я бы побеседовала с его родителями. — Вера нажала на паузу. Тьерри на экране застыл с кривой улыбкой на губах и смущенным взглядом вправо. Обычно взгляд в правую сторону означает, что человек пытается сконструировать новые образы, подбирает правильные слова. Другими словами — лжет. Она перемотала вперед и опять поймала лицо Тьерри с обращенным вправо взглядом. Когда она нажала на «плей», зрачки скользнули вверх, а вслед за ними и уголок рта.

— Я вижу, вы понимаете, о чем именно я говорил, сказав о том, что он лжет. — Эмиль очень внимательно следил, на что Вера обращала внимание при просмотре.

— Да, мы проходили в университете манипуляции и НЛП. Вы говорили с его родителями?

— У него только мать. То есть… здесь, в городе.

— Ага, — приподняла бровь Вера. — Теплее.

— Почему «теплее»? — Эмиль невольно придвинулся. — Считаете его социопатом.

Как он умудряется терять вопросительную интонацию? Странная манера. Нервничает?

— Рано делать такие выводы, но, когда отсутствует один из объектов триадных отношений, уже минус психике. Ребенок, выросший без одного значимого взрослого… Когда Тьерри был лишен отца?

— Он не вполне его лишен, отец появляется, но редко. Живет в Норвегии.

— Хорошо. Тогда я все же поговорила бы с матерью. Нужно знать, каким он был в раннем детстве, о чем мечтал, к чему стремился, что составляло его жизнь. Поступки — вот что главное. Как писал Аристотель, мы есть то, что мы делаем, — проговорила Вера, мысленно гадая, почему Зоя так поспешно сбежала. Неужели с ней не получится найти общий язык? Вера внутренне собралась — психолог, в конце концов, она или нет?

— Итак, — прервал Эмиль ее размышления, — вернемся к Тьерри.

И они начали детально изучать каждое движение его бровей, уголков глаз, рта, мускулов. Он мучил Веру часа два, если не больше, заставляя высказывать свое мнение едва не о каждой испытанной мальчиком эмоции. Вера выразила опасение, не запутывает ли Эмиль сам себя, но тот отмахнулся, огорошив ее, что это для его научного труда по психологии поведения.

Глава 3

В театре Эссайон

Вера стояла под обжигающим душем, смывая усталость и напряжение. Кожа покраснела, а перед глазами все мелькал Тьерри. Облако пара качало в жарких объятиях, чуть опьяняя, действуя вроде расслабляюще, но Вера все никак не могла перестать ощущать себя точно после долгой болтанки.

Внезапно зашумела труба — совсем как дома! — и полилась ржавая вода. Она вздрогнула, взмахнув душевой лейкой, и вода