Детектив Киёси Митараи - Содзи Симада

– Я мало что об этом знаю. Он уже старый человек, говорили, что он вернулся в свой дом на перевале Арасака, потому что его жена заболела… А что случилось после это – не знаю. Может быть, и умер.

* * *

Затем мы вместе отправились в деревню Каисигэ. Держа в руках две подушки для сидения, мы с Сатоми некоторое время шли по живописной сельской местности, и в конце концов дорога перешла в Каисигэ Гиндзу, место довольно оживленное.

Первый раз я оказался в этом месте ночью, когда впервые приехал сюда, и днем у меня сложилось о нем совершенно другое впечатление. Как и во всех провинциальных поселках, тут было много хозяйственных и продуктовых магазинов, но попадались и кондитерская, и чистенький бутик с европейской одеждой, и шляпный магазин, каких уже почти не встретишь в Токио. Сатоми рассказала, что раньше отсюда начиналась другая деревня – Ниси Каисигэ, но сейчас обе деревни разрослись, и граница между ними исчезла.

Кинотеатр «Кайракудза» располагался в центре этого оживленного квартала, в переулке, который поворачивал налево от храма Дзидзо. Кинотеатр был окружен низкой подпорной стенкой из камня, а с другой стороны узкой улицы начиналось рисовое поле. Говорили, что в июне-июле кваканье лягушек можно услышать даже в кинотеатре. Этот кинотеатр наверняка очень понравился бы Митараи, если бы он его увидел.

Мне показалось, что этот кинотеатр устроили в бывшем большом складе. Или, может быть, когда решили построить большое здание для кинотеатра, местные плотники, не строившие раньше ничего, кроме складов, смогли соорудить только это. Что ни возьми – черепичную крышу, белые стены или узор в виде решетки по периметру – ни дать ни взять склад. То, что в таком здании показывают фильмы, особенно зарубежные, выглядело и нелепо, и смешно.

Кассового окошка не было, вместо этого внутри у входа на табуретке сидела пожилая женщина, читавшая женский журнал. Увидев Сатоми, она ласково с ней поздоровалась. Видимо, все жители деревни были ей знакомы. Я заплатил, и мы сразу пошли на второй этаж.

Туда вела скрипучая деревянная лестница. У меня снова возникло ощущение, будто мы идем на второй этаж склада. Стены с обеих сторон оштукатурены и своим видом не напоминают ничего, кроме складского помещения. Наверху, как и говорила Сатоми, мы попали в тускло освещенное пространство с татами на полу. Эта просторная комната напомнила мне большой зал в доме Сатоми. Сатоми, казалось, точно рассчитала время, и когда мы вошли, на экране показывали рекламу то местных сладких пирожков, то магазина спальных принадлежностей, то мастерской по изготовлению надгробий. Реклама была в виде слайдов, изображение на которых не двигалось, голос диктора с легким местным акцентом, перекрываемый громкими помехами, бормотал названия товаров, и четыре или пять стариков дремали на татами, не слушая этого бормотания. Честно говоря, мне тоже эта реклама показалась скучной. В любом случае в зале было свободно.

Мы прошли вперед, положили на пол подушки, сели на них, скрестив ноги, и уставились на экран, опершись на поручни. Отсюда было видно, что на первом этаже стояли стулья. Сатоми устроилась рядом со мной. У нее была небольшая сумка, порывшись в которой, она извлекла леденцы и протянула мне один.

«Четыре свадьбы и одни похороны» – британский фильм, большая редкость на нашем экране. По крайней мере, я давно не видел ни одного неамериканского фильма, кроме картин про Джеймса Бонда. К тому же это комедия. Я бы один не пошел на этот фильм, если бы меня не пригласили.

Однако мне он очень понравился. Сценарий был отличный, я впервые за долгое время посмотрел хорошее, беззаботное британское кино. Не думал, что фильм может так меня тронуть. Я в голос смеялся над сценой, где главного героя на свадьбе бьет его невеста.

Выйдя из кинотеатра, Сатоми продолжала пританцовывать и игриво рассуждала о британских пейзажах, показанных в фильме. Болтая о кино, мы направились в то самое кафе «Роман». Кафе оказалось симпатичнее, чем я ожидал. Старушка-хозяйка сидела на одном из стульев и вязала. Она сразу узнала Сатоми и поздоровалась.

– Это писатель из Токио, – представила меня Сатоми.

Сколько бы я ни повторял, что я из Иокогамы, она никак не могла этого запомнить. Я поклонился, хозяйка кротко улыбнулась и кивнула в ответ. Ей было на вид около 70 лет, но выглядела она весьма элегантно. В меню я нашел кинако моти, о которых говорила Сатоми. Я заказал их вместо обеда.

Пока мы ждали заказ, в кафе вошли три молодых человека, по виду местные крестьяне. Листая меню, один из них громко крикнул: «Мне лима!»

– Что такое «лима»? – спросил я.

Сатоми, смутившись, объяснила мне шепотом, что это лимонад.

За едой я продолжил разговор о фильме. Хоть меня и считают писателем, я не очень умею формулировать свои впечатления, поэтому мог сказать только, что мне понравилось кино. Сатоми сказала, что ей тоже. Казалось, она была рада услышать, что «писателю из Токио» тоже понравился фильм, который она позвала посмотреть. В свою очередь я был благодарен Сатоми, что познакомила меня со своим миром. По ее словам, в их мире этот фильм признан достойным просмотра.

– Вы немного напоминаете манерами Хью Гранта из фильма, – сказала Сатоми.

– Правда? – удивился я.

Мне такое не могло даже прийти в голову. Хью Грант – главный герой, у него очень красивое лицо. А я – восточный человек и никак не могу быть на него похож.

– На этого человека с утиным лицом?

В фильме ему сказала это его подруга, и я просто повторил ее слова, пытаясь скрыть смущение от того, что Сатоми назвала меня похожим на главного героя.

– Я говорю не о лице, а о манере держаться. Он всегда улыбается и говорит честно, – сказала Сатоми.

– А, вот ты о чем!

– Вы рассердились?

– Нет, ничего. Я к этому привык, – ответил я.

Я и правда ко всему привык.

Кафе было достаточно обычным, не то что кинотеатр, но все-таки не из каждого кафе увидишь за окнами рисовые поля. А еще вдалеке виднелась река Асикава.

– Я так удивился, увидев плывущую на плоту голову, – сказал я, вдруг вспомнив эту сцену.

– Я тоже, – сказала Сатоми. – Это госпожа Хисикава?

– Кажется, да. У тебя есть какие-нибудь соображения по поводу всего этого? Если есть, поделись, ладно? – попросил я.

На лице Сатоми появилось удивленное выражение.

– Я пока всего лишь школьница и не все понимаю, но думаю, это просто