Немая улика - Цинь Мин

начальник управления, который тоже сидел в этой машине. – Семья, которая держала собак, обязалась выплатить двести тысяч юаней, но родне этого показалось мало; они захотели, чтобы еще и государство выплатило им двести тысяч. Эти люди просто хотят получить больше денег под предлогом неубедительности причины смерти.

– Понятно, – ответил я. – Им плевать на истинную причину.

Затем достал мобильник и увидел кучу пропущенных звонков.

– Учитель, неужели опять что-то случилось? – Если наставник звонил столько раз, ничего хорошего не жди.

– Я сейчас работаю над делом в Янгуне. В Инчэне снова произошло убийство. Боюсь, для них оно слишком сложное, а у них уже и так есть одно нераскрытое дело в этом году. Поезжай туда прямо сейчас. Дабао и Линь Тао будут ждать тебя на перекрестке.

Я потер поясницу, которая уже отваливалась от стояния у секционного стола. Мне показалось, что на работе один год у меня проходит за два. Мне нет еще и тридцати, а спина уже больная. А когда немного постарею, даже и не знаю, смогу ли выстоять столько же, сколько сейчас. За рулем поясница болит еще сильнее, но отсюда до Инчэна было больше пяти часов езды. Это буквально на другом конце области.

Проезжая съезд, я увидел Линь Тао и Дабао с рабочими чемоданчиками. Они ждали меня на обочине. Уже было начало зимы, поэтому при виде того, как эти двое топают ногами, сражаясь с порывами холодного ветра, мое настроение моментально поднялось и я забыл о старушке и ее неблагодарных детях.

– Санитарная остановка! – Я выпрямил спину и с жалостью взглянул на этих двоих, которые не умели водить. – А вы, кстати, не думали получить водительские права?

* * *

Я заправлялся на придорожной колонке, когда увидел, как Дабао, подпрыгивая, выходит из минимаркета.

– Смотри! Я выиграл в лотерею! – Потягивая какой-то напиток из бутылки, он показывал крышку. – Я никогда раньше не выигрывал, а тут – «бесплатный напиток»…

– Я думал, что-то хорошее случилось, уже хотел обрадоваться… – Я угрюмо посмотрел на Дабао, после чего обратился к работнику АЗС: – Сколько еще денег осталось на топливной карте?

На один автомобиль выдается одна топливная карта. Она обновляется раз в квартал, и на ней лежит менее двух тысяч юаней. Однако с учетом роста цен на нефть мы успеваем потратить эту сумму за месяц, учитывая, что не имеем права использовать служебный автомобиль в личных целях. Когда деньги на карте заканчиваются, нам приходится сталкиваться с согласованием на разных уровнях наших счетов за оплату бензина, но даже после этого компенсацию можно ожидать не ранее чем через полгода. Эти расходы ложатся на нас тяжелым бременем. Меня всегда удивляло, почему тем, кто использует свой личный автомобиль, в разы легче получить компенсацию.

– Шестьсот шестьдесят шесть юаней и восемьдесят восемь феней[64]. – Работник посмотрел на нас, одетых в штатское, и неоднозначно добавил: – Достаточно, чтобы покутить.

– Хо-хо-хо, снова выигрыш в лотерею, снова счастливые номера, – сказал Дабао. – Какой же замечательный денек сегодня!

– Какой, к черту, хороший денек? – Линь Тао понял намек заправщика. – Одни только трупы.

Похоже, заправщик подумал, что мы воспользовались машиной в личных целях, поэтому отнесся к нам несерьезно. Мне вдруг стало неприятно от этого. Я бросил топливную карту в бардачок и порезался, закрывая его крышку.

– Ну почему у тебя день хороший, а у меня ерунда какая-то? – спросил я Дабао, пытаясь остановить кровь туалетной бумагой.

– Наоборот, это хорошая примета. – Линь Тао с улыбкой достал из аптечки пластырь. – Если тебя первого рубанули, значит, ты уже не зарубишь дело.

* * *

Инчэн – неплохое местечко, но с приходом ночи на его улицах расцветает разгульная жизнь. Многие обеспеченные люди считают Инчэн краем географии области, к тому же власти им практически не занимаются, и неудивительно, что это место стало раем для преступности. Ничего хорошего от такой местности не жди. Каждый год в Инчэне убивают по несколько проституток. Некоторые дела остаются нераскрытыми.

Понимая, что у наших коллег здесь работы хоть отбавляй, мы решили не утруждать их и, перекусив лапшой в придорожном кафе, не теряя времени, отправились в восточную часть города, где произошло убийство.

О преступлении узнали утром, поэтому к вечеру уже не осталось зевак.

За сигнальной лентой находились стеклянные двери салона красоты. Внутри, сквозь тусклый красный свет, были видны лучи белого. Я знал, что это криминалисты ищут следы.

После того как мы предъявили разрешение на осмотр сотруднику полиции, отвечающему за охрану места преступления, он впустил нас внутрь. Я почувствовал запах крови. Потерев нос, спросил:

– Ух, как же тут воняет… Вы совсем не проветривали?

– О! А вот и начальство… – Начальник отдела криминальной полиции по городу Инчэн Дин Кэмин спустил со рта маску и ответил: – Тут нет окон, а двери открывать чревато, поэтому пока терпим.

Я восхищенно посмотрел на полицейских, которые уже почти десять часов работали в таких сложных условиях.

– На месте происшествия очень много крови. Мы знали, что вы приедете, поэтому тело пока не трогали. – Ко мне подошел главный судмедэксперт по городу Инчэн. – Все это время изучали только следы крови. – Он снял перчатку, чтобы пожать мне руку.

По результатам дознания, погибшей была лучшая из дешевых проституток в районе; она также владела салоном красоты. Поскольку женщина была достаточно привлекательной, а за услуги брала недорого, бизнес в этом месте хорошо шел и днем и ночью.

Каждое утро эта проститутка покупала в одной и той же лавке хворост на завтрак. Продавец хвороста давно был в нее влюблен, поэтому, когда она не пришла этим утром, он забеспокоился. Пошел к салону красоты, но увидел, что рольставни заперты. Он постучал, но никто не ответил. Заметив, что из-под двери течет кровь, поспешил сообщить в полицию. Когда полицейские прибыли на место, они вскрыли дверь и увидели истекающую кровью женщину.

Я вспомнил, что, перед тем как войти сюда, видел у порога салона красоты за сигнальной лентой сидящего на земле человека. Обернулся на дверной проем, чтобы получше рассмотреть его. Молодой человек молча просидел здесь практически весь день, оплакивая свою возлюбленную. Такова природа любви: в ней нет места уважению или презрению, она не делит никого на высших и низших, и ей совсем безразлично, чем промышляет вторая половина. Любовь либо есть, либо ее нет.

– Чем успешнее дело, тем страшнее опасность, – заметил судмедэксперт Ци. – Быть дешевой проституткой – все равно что нарочно пытаться пораньше с нами встретиться… Теперь вот придется работать сверхурочно.

Я вспомнил дело двухлетней давности о женщине, которая работала в другом городе проституткой, чтобы как-то прокормить