Современный зарубежный детектив-7 (Крутой детектив). Компиляция. Книги 1-27 - Сара Парецки

— Конечно же ты болван. Как однажды сказал Дик Трейси, все мошенники — болваны. Скольким же подставным лицам ты выплачивал пособие по инвалидности?

Он рассмеялся этаким фальшивым смехом.

— У меня около трехсот клиентов, и все они живут в разных частях страны. Это трастовое соглашение сильно устарело, и теперь я вижу, что Джон ни разу не потрудился проверить, как оно действует.

— Какой куш он получил за то, что воздерживался от проверки?

— Я пришел сюда не для того, чтобы отвечать на вопросы какой-то языкастой бабы, — сказал Ярдли добродушно, все еще владея собой. — Я хочу знать, много ли тебе известно.

— О, я знаю довольно много, — поспешила я ответить. — Я знаю, что ты позвал Мак-Гро и узнал от него про Эрла, когда Питер явился к тебе с этими разоблачительными досье. Я знаю, что ты не сказал Мак-Гро, кого ты собираешься убрать, и когда он узнал кого именно, он запаниковал. Но ты взял его за горло: он знает, что ты охотишься за его дочерью, но он не может, вернее, у него не хватает мозгов обратиться за помощью к полиции штата, ибо над ним тяготеет обвинение в том, что он связал себя с профессиональным убийцей. Я знаю также, что ты уговорил Тайера прекратить расследование убийства его сына, ибо он также повинен в преступлении, которое явилось косвенной причиной гибели Питера. И еще ты пригрозил ему, что его имя будет втоптано в грязь и он с позором будет изгнан из банка, где занимает такое видное положение. Я знаю, что два дня он пребывал в отчаянии, затем решил, что отныне не может жить в мире с собой, позвонил тебе и сказал, что не будет сообщником убийцы своего сына. Поэтому на следующее утро, когда он собирался поехать к главному прокурору штата, по твоему приказу все тот же малютка Тони расстрелял его из автомата. — Я повернулась к Тони: — К сожалению, в последнее время ты сильно сдал, Тони, мой мальчик. Тебя видели около дома Тайеров. Ты не прикончил этого свидетеля, а теперь он надежно спрятан, вам до него никак не добраться.

Эрл вновь побагровел.

— Ты проморгал свидетеля? — буквально взвизгнул он. — За что, черт побери, я плачу тебе деньги? Придется мне, видно, взять кого-нибудь с улицы. А как насчет Фредди? Я плачу ему за то, чтобы он следил — а он дрыхнет. Проклятые ублюдки! — В ярости он махал своими короткими, как обрубки, руками. Я взглянула на Ральфа; лицо у него было землистого цвета. Он был в шоке. И я ничем не могла ему помочь. Джилл улыбнулась мне краешком глаза. Она поняла адресованное ей послание. Как только Тони поднимет пистолет, она должна спрятаться за кресло.

— Послушайте, — сказала я с отвращением, — вы все наломали уже столько дров, что если вы уложите еще трех человек, это вас не спасет. Я говорила тебе, Эрл: Бобби Мэллори не дурак. Ты не можешь убить четверых на его территории и замести за собой все следы.

Эрл самодовольно усмехнулся:

— Пока еще на меня не повесили ни одного убийства, Варшоски, и ты это знаешь.

— Варшавски, чертов немчура. А знаешь ли ты, почему польские анекдоты такие короткие? — спросила я Мастерса. — Чтобы немцы могли их запомнить.

— Хватит, Варшоски, или как тебя там зовут! — Мастерс заговорил тем суровым тоном, которым он обращался со своими подчиненными. — А ну-ка скажи мне, где находится дочь Мак-Гро. Ты права — можно считать, что Джилл уже покойница. Я знаю эту девочку с тех пор, как она родилась, мне очень не хотелось бы ее убивать, но я просто не могу рисковать. Но вот у тебя есть выбор. Я могу приказать, чтобы Тони убил ее, один точный выстрел, и все в порядке, но я могу приказать, чтобы Тони изнасиловал ее у тебя на глазах, а потом пристрелил. Скажи мне, где находится дочь Мак-Гро, и ты избавишь ее от мучительной пытки.

Джилл вся побелела; ее — обычно серые — глаза казались непомерно большими и черными.

— Ну ты даешь, Ярдли, — сказала я. — Вы, мужики, меня жутко удивляете. Так ты говоришь, что Тони изнасилует ее по твоему приказу? Ты знаешь, почему этот парень ходит с пистолетом? Потому что рука у него еще поднимается, а вот пенис давно уже нет.

Говоря это, я одновременно уперлась руками в тахту. Тони весь покраснел и издал какой-то приглушенный дикарский вопль. Он повернулся ко мне.

— Ну! — завопила я и прыгнула. Джилл тут же нырнула за кресло. Тони, естественно, промазал, но я долетела до него одним прыжком и изо всех сил ударила его по руке. Хрястнула сломавшаяся кость, он завизжал от боли и уронил свой браунинг. Мастерс тут же бросился к нему, присел и схватил его, опередив меня на несколько мгновений. Затем он встал и направил браунинг на меня. Я попятилась.

Выстрел Тони, однако, пробудил Ральфа к жизни. Краешком глаза я увидела, как он подвинулся к телефону и снял трубку. Увидел это и Мастерс: он повернулся и выстрелил в него. В тот же момент я покатилась в угол, где лежал мой «смит-и-вессон». Когда Мастерс обернулся и хотел выстрелить в меня, я попала ему точно в колено. Не привычный к боли, он с криком упал и выронил пистолет. Эрл, который все это время выплясывал на заднем плане, притворяясь, будто и он участвует в разыгравшейся схватке, шагнул вперед, чтобы подобрать его. Я выстрелила ему в руку. В руку я не попала, сказывалось отсутствие практики, но он отскочил.

Я нацелила «смит-и-вессон» на Тони.

— Садись на тахту, а ну-ка!

По его щекам катились слезы. Правая рука как-то странно перегибалась, я сломала ему локтевую кость.

— Вы все трое — настоящая срань. Я с удовольствием пристрелила бы вас всех троих. Это сберегло бы много денег нашему штату. Если кто-нибудь попробует поднять браунинг, я его убью. Эй ты, толстожопый, — обратилась я к Эрлу, — ты тоже садись на тахту, рядом с Тони.

У него был вид двухлетнего ребенка, которого неожиданно отшлепала мать; лицо его сморщилось, как будто он вот-вот расплачется и захнычет. Но он сел рядом с Тони. Я подняла браунинг, не отводя дуло «смит-и-вессона» от тех двоих, что сидели на тахте. Мастерс не мог двигаться. Из его ноги на ковер капала кровь.

— Полиция с удовольствием получит этот браунинг, — сказала я. — Готова побиться об заклад, что именно из него ты пристрелил Питера Тайера,