Современный зарубежный детектив-9. Компиляция. Книги 1-20 - Роберт Уилсон

распорядок. Кофе каждое утро, всегда в одном и том же кафе. Первым делом выкладывает содержимое карманов на столик. В том числе и флешку. — Она помолчала, ожидая реакции, но не дождалась. — Я опрокинула его кофе, устроила переполох. Пока он ходил за тряпкой, я подменила флешку и скопировала файлы на ноутбук. А потом поменяла флешки обратно. — Она сделала паузу. — На тот самый ноутбук, который ты доставил в Риджентс-Парк.

— Ты смотрела файлы?

— Нет, естественно.

Есть разные способы определить, лжет человек или нет. Например, направление взгляда. Вверх и влево — вспоминает. Вверх и вправо — придумывает. Сид смотрела Риверу прямо в глаза. А значит, не лгала. Либо делала это мастерски. В конце концов, она прошла те же курсы подготовки, что и он.

— Хорошо, значит…

Но она уже вышла.

Он тряхнул головой и вернулся к ноутбуку. Пяти минут оказалось достаточно, чтобы убедиться, что содержимое всех файлов одинаковое: бесконечные вереницы цифр, складывающиеся в одну бескрайнюю окружность. Если отбросить предположение, что Хобден занимался вычислением «пи» до каких-то доселе невиданных величин, то вряд ли эти файлы могли вызвать интерес Риджентс-Парка. Таким образом, либо Хобден был конченым параноиком и специально выкладывал напоказ фальшивую флешку с якобы резервными копиями секретных файлов, либо Сид отлила пулю.

Либо тут велась еще какая-то игра, о которой Ривер не имел представления.

Похоже, так оно и было. Очень и очень похоже…

Он отправился обратно в Слау-башню, покинув свой так и нетронутый сэндвич.

* * *

Здесь снова наблюдалось общее оживление. На лестничной площадке из кабинета Хо его окликнули Луиза Гай и Мин Харпер, поманили к себе, словно им не терпелось поделиться новостью еще с кем-то:

— Новое кино крутят.

— Новое?

— Новое, — подтвердил сидевший перед монитором Хо.

Остальные, включая Сид, толпились вокруг.

— Предыдущее было закольцованным отрезком, — сказал Хо. И хотя в голосе его не прозвучало никакой особой интонации, однако всем тут же стал очевиден подтекст: предыдущее было закольцованным отрезком, но никто, кроме него, этого не заметил. — Теперь крутят новый. Тоже по кругу.

Подавшись в сторону, пытаясь найти просвет между коллегами, Ривер наконец разглядел изображение на экране.

— И ты даже не поверишь… — сказал Струан Лой.

Но Ривер уже верил, потому что это было у него прямо перед глазами, на мониторе Хо: та же самая картинка, за одним исключением — на мальчишке не было мешка. Его лицо было прекрасно видно, но это было не то лицо, которое они рассчитывали увидеть.

— Это, однако, не означает, что это не исламисты, — сказал кто-то. — Я имею в виду захватчиков.

— Зависит от того, кто этот пацан.

— Наверняка окажется солдатиком. Британских вооруженных сил. Боец-мусульманин. Именно то, что им нужно.

— На солдата он не похож, — сказала Сид Бейкер.

Так оно и было. Он не был похож на солдата. Он выглядел нежным домашним мальчиком. Перепуганным насмерть. Разумеется, и солдата можно насмерть перепугать, но тут было что-то иное, что-то глубже: в чертах его словно налетом проступала та невинность, которую среди прочего из новобранцев выколачивают в первую очередь.

— Поэтому в первом ролике его заставили надеть перчатки, — сказала Сид. — Прятали цвет кожи.

— Какая продолжительность отрезка? — спросил Ривер.

— Двенадцать минут, — ответил Хо. — Двенадцать с небольшим.

— Зачем им это нужно?

— Непрерывный канал вещания легче вычислить. Вернее, не так невозможно. — Хо вздохнул. Он любил показать, что разбирается в своем деле, но терпеть не мог вдаваться в объяснения. — Каждый раз, когда они переходят с одного прокси-адреса на другой, случается крохотный сбой в трансляции. Если сеть у них имеет ограниченное количество прокси-адресов, то это теоретически может помочь нам вычислить их локацию.

— А что это там сзади? — сказала Кэтрин Стэндиш.

Поначалу Ривер даже не заметил ее присутствия.

— Где — сзади?

— Вон там, слева, у него за спиной.

В паре ярдов позади мальчишки к стене был прислонен какой-то предмет.

— Какая-то деревяшка.

— Рукоять или типа того.

— На топор похоже, — сказала Кэтрин.

— О господи…

Тем временем Лой все пытался установить личность заложника:

— Если он не солдат, то, возможно, из какой-то важной семьи? Интересно, кто у него родители?

— Кто-нибудь из дипкорпуса числится пропавшим?

— Может, и числится. Но нам об этом докладывать не станут. К тому же, если бы пацан был из важной семьи, похитители бы это озвучили. Для максимального кассового успеха.

— Итак, — сказала Сид, — он не военный и не из дипломатов. Кто он тогда?

— Один из них самих, который, по их мнению, совершил отступничество.

— Либо его застукали со шлюхой.

— Или с полпинтой пива и джазовым обозрением, — вставил Лой.

— Или он не один из них, — сказал Ривер.

— То есть?

— То есть он просто первый подвернувшийся им пацан с подходящим цветом кожи.

— По-твоему, у него подходящий цвет? — изумился Хо.

— Зависит от того, кому он попался, — сказала Сид. — Ты это имел в виду?

Ривер кивнул.

— Кажется, мы это уже обсуждали, — напомнил Хо. — «Братство пустыни», «Кара Аллаха»… Не важно, как они себя называют. Это «Аль-Каида».

— Или нет, — сказал Ривер.

Не предупредив о приближении обычным салютом, в кабинете вдруг возник Джексон Лэм. Он секунд пятнадцать всматривался в экран и наконец возвестил:

— Пакистанец.

— Или индус, — подхватила Сид. — Или ланкиец, или…

— Нет, — ровным голосом сказал Лэм. — Пакистанец.

— Уже выяснили, кто он? — спросил Ривер.

— Мне-то с каких херов знать? Но это не «Аль-Каида». Факт.

Несмотря на то что сам только что хотел сказать нечто в этом роде, Ривер поставил факт под сомнение:

— Полностью исключать нельзя.

— К тому же, — вступил Хо, — кто, если не они? Отрубание башки в прямом эфире? Никто, кроме них, так…

— Бестолочи, — сказал Лэм. — Вы тут все бестолочи.

Он медленно обвел взглядом присутствующих: Ривер, Сид и Хо, Мин Харпер и Луиза Гай, Струан Лой и Кей Уайт, Кэтрин Стэндиш, на которой его взгляд задержался с особой неприязнью…

— Все карты вскрыты. Не понимаете, что ли? Они режут головы — значит и мы можем резать головы. Вот в чем главный смысл этого спектакля. Кто-то где-то будет теперь говорить: «Клин клином вышибают». Какой-нибудь еще придурок скажет: «Что хорошо в Карачи, хорошо и в Бирмингеме…» — Он заметил, что Лой вот-вот раскроет рот. — И вообще где угодно. — (Лой закрыл рот.) — Можете не сомневаться, это пакистанец. Потому что для среднестатистического недоумка пакистанец — синоним мусульманина. И те, кто привязал его к этому стулу, не имеют никакого отношения к «Аль-Каиде». Его привязали к стулу потому, что это он для них — «Аль-Каида». Во всяком случае, до тех пор, пока они не добрались до