Тайная академия слуг - Ким Иын

И сейчас Хан Соджон вспомнила эти слова. Бороться из-за страха проиграть в жизни. Ученики молотили каждого, кто попадется под руку, – ногами, кулаками… Падали, поднимались.

Несмотря на это, они помнили, что бой был не просто уличной разборкой, а частью вечеринки. Все это было похоже на сцену из фильма. Акробатические движения, как танец под музыку, льющуюся в зале, – напряженные, но грациозные. Прекрасные атлетичные тела, сталкивающиеся друг с другом, были самим воплощением силы и грации, каждое движение было изысканным и ярким.

Хан Соджон вспомнилась сцена из китайского фильма «Великий мастер»: бой Чжан Цзыи на заснеженной станции. Момент, от которого невозможно оторвать взгляд, – фонтанирующий силой, красивый, завораживающий. Теперь становилось понятно, почему говорили, что боевые искусства принадлежат женщинам – потому что в схватке они выглядят особенно красиво.

Актер, сыгравший Ип Мана, Тони Люн, сказал: «Боевые искусства складываются их двух элементов – горизонталь и вертикаль. Поверженный превращается в горизонталь, а одерживает победу тот, кто остается стоять, словно вертикаль, до самого конца».

В этом бою было сложно определить, кто проигрывает, а кто выигрывает. Считалось ли, что кто-то проиграл, если он не вставал через минуту после того, как оказывался на полу? Или стоило ему издать крик боли? Со временем дыхание учеников становилось все более неровным. Значит ли это, что победитель будет определен, только когда все остальные окажутся на земле без сознания?

Сражение становилось все более изнуряющим, превращаясь в жестокую драку. Ученики были охвачены яростью, и бой принял странный оборот. Казалось, что самые темные желания, скрывавшиеся в глубине души, начали выходить наружу. Ученики были охвачены единственной целью – победа любой ценой.

Поначалу это все-таки походило на командное соревнование. Ученики из разных классов дрались друг с другом, не трогая одноклассников. Хотя довольно логично было бы предположить, что парни из класса Тимоти в более выгодной ситуации, на деле все было совсем не так. Класс Тимоти – единственный, состоящий исключительно из парней, – с самого начала подвергался атакам со стороны всех остальных классов. Под слаженными атаками со стороны других учеников они быстро устали.

Однако с течением времени некоторые начали нападать на своих же одноклассников. Это было уже просто жестокое уничтожение друг друга. Устранить всех и остаться единственным.

– Все на меня: я всех размажу! Я выживу! – кричал кто-то.

Они царапались, кусали и топтали. Все были измотаны, шатались, но никто не пытался остановить бой. Было очевидно, что у этого соревнования есть какая-то сверхзадача.

Хан Соджон поняла, что нужно было прекратить это безумие, пока не стало поздно.

– Хватит! Прекратите! – закричала она среди хаоса. Но никто не обратил внимания на ее слова. Все взгляды были прикованы к другому.

– А-а-а!

Собравшиеся в одном углу ученики закричали. Сон Боми. Она держала в руках нож – настоящий, с острым лезвием.

– Я обязательно выпущусь!

Этот нож она получила из рук парня из класса Тимоти? Сон Боми направлялась прямо к О Юнджу и Хан Соджон – конкуренткам из своего же класса. Ученики, заметив нож, разошлись в стороны, чтобы избежать его, – никто не хотел нарваться на острие.

Сон Боми раскинула руки. Затем она со страшной силой взмахнула ими. О Юнджу и Хан Соджон оказались в опасной близости от удара. Момент был напряженным, они словно сидели на пороховой бочке. Малейшее движение могло привести к взрыву. Девушки потеряли уверенность, их действия замедлились. Словно на краю пропасти: шаг – и падение.

Сон Боми с кровавыми от лопнувших сосудов глазами шагнула еще ближе, а затем бросилась вперед, размахивая ножом.

Ученики закричали и закрыли глаза. О Юнджу и Хан Соджон повалились на пол. Хан Соджон, глаза которой были прикованы к опасному оружию, вопила от страха.

В момент их падения в центр вбежала Елисея, встав между ними и Сон Боми. И упала на пол. Из ее шеи хлынула кровь. Хан Соджон вскочила и подбежала к ней, сжимая артерию в беспомощной попытке остановить кровотечение. О Юнджу вскочила вслед за ней, пытаясь помочь. Но кровь не останавливалась.

Сон Боми стояла прямо, держа нож с лезвием, окрашенным алым.

Кто-то плакал, кто-то кричал, кто-то ругался. Откуда-то вдруг прибежал комендант, а потом охранники. Они унесли Елисею, потерявшую сознание.

На полу оставалась ярко-красная дорожка из крови Елисеи. Все члены совета повставали со своих мест и молча вышли из зала.

Музыка оборвалась.

Вечеринка была окончена.

Часть II

Глава 4

Экзамены

Почему?! Почему Елисея так поступила? Что заставило ее подставиться прямо под острие ножа?

Почему она шагнула туда без тени сомнения – неужели захотела уйти из жизни и ей просто представился удобный случай? Неужели ее боль была настолько невыносимой? Боль, колющая ее сердце, словно тот самый роковой нож, боль от осознания того, что она стала причиной гибели своего отца? Все это время она жила, как пустая оболочка, лишенная души, а вот перед ней забрезжил луч надежды – возможность умереть, – и она, словно мотылек, полетела ему навстречу?

Хан Соджон не могла остановить слез. Какая теперь разница, что двигало Елисеей, – результат однозначен. Покойная ценой собственной жизни спасла своих одноклассниц от обезумевшей Сон Боми. В горле Соджон застрял угловатый и холодный комок.

Сев на пол и плача, она мысленно провожала Елисею в последний путь. С давних времен повелось, что девушки, покончившие с собой, приносят несчастья, и их даже не хоронили как положено – не было могил, которые можно было бы навестить. У Елисеи ее тоже, вероятно, не будет.

Соджон мысленно посадила Елисею на корабль и отправила в далекие океанские просторы. На этот корабль она погрузила все ее обиды и всю пережитую несправедливость – пусть судно унесет их с собой далеко-далеко.

Елисея была пловчихой, проводившей много времени в воде, мечтавшей о будущем свободно, подобно течению, – и в итоге она оказалась поймана и обездвижена этой самой водой: так и умерла в страхе перед ней. Пусть же ее омоет свежая голубая волна, унеся с собой в пространство чистоты. Пускай ее мучения закончатся, и она сможет переродиться и начать новую, наполненную счастьем, яркую жизнь.

* * *

Сон Боми стояла на коленях на виду у всех учеников Академии. Кто-то ругал ее, кто-то дал пощечину, кто-то плюнул.

– Подлая тварь, жалкая дрянь, подлиза, грязная мерзавка…

– Всем тихо! – закричал комендант.

Ученики замолчали, но взглядами продолжали пожирать Сон Боми.

– Сон Боми получит и награду, и наказание.