Современный зарубежный детектив-15. Книги 1-16 - Рада Джонс

class="p1">Они вышли на узкую улочку. Старинные дома жались друг к другу так тесно, что местами прохожим приходилось идти друг за другом. Свежий ветер с залива играл жёлтыми листьями, гоняя их по брусчатке. Умытый дождем город сверкал чистотой, даже старые медные водостоки блестели, как новые. Антуан глубоко вдохнул, чувствуя, как бьётся сердце. Он заметил, что настроение у Алекса изменилось, и он идет улыбаясь.

– Как же я люблю запах этого города, – услышал он голос брата.

– Разве у Стокгольма какой-то особый запах? – удивился Антуан.

– А ты не чувствуешь?

Он пожал плечами.

– Во-первых, этот город пахнет кофе. Мы прошли всего ничего, а сколько разных ароматов уже поймали. Так пахло и у нас дома, помнишь?

– Так пахнет в каждом доме, – возразил Антуан. – А во-вторых?

– А во-вторых, он пахнет булочками с корицей. Теми самыми, которые так любил Карлсон. Кстати, мы как раз проходим мимо его дома. – Алекс задрал голову, указывая на маленький чердачок под черепичной крышей. – Вон там он и жил.

Антуан возразил:

– А вот и нет! Карлсон жил в Васастане, совсем в другой части города.

– Кто тебе это сказал? Он жил именно тут, я не раз его здесь видел. – Споря с братом, Алекс едва сдерживал смех.

– Астрид Линдгрен – то немногое, что я запомнил из детства, ну и это. – Антуан остановился у парапета. – Этот бордюр врезался в мою память на всю жизнь. Помнишь, как мы здесь с велика упали? Я тогда решил проверить, что будет, если засунуть ногу в спицы на полном ходу. – Он постучал ногой по стёртому временем камню. – Результат не заставил себя ждать. С тобой ничего, а у меня локоть… Кровища хлынула. – Антуан машинально потер руку: – У меня до сих пор шрам. – Он закатал рукав, показывая длинный рубец.

– М-да, – присвистнул Алекс. – Сейчас такие лазером убирают.

– О нет, он очень важен для меня. – Антуан спрятал руку за спину. Алекс удивлённо приподнял бровь. – Напоминает, что иногда я бываю любопытным тупицей, – шутливо пояснил Антуан.

Братья посмеялись, смакуя общие воспоминания, и двинулись дальше. Впереди виднелась площадь с россыпью маленьких магазинчиков. Алекс вертел головой, высматривая что-то, и вдруг просиял:

– Смотри! Вон тот магазин – надо же, до сих пор работает. Давай заглянем! – Он потянул брата за рукав.

Тренькнул дверной колокольчик. За прилавком стояла пожилая женщина в тонком шерстяном платье. Она близоруко прищурилась, вглядываясь в посетителей, и вдруг её лицо озарилось узнаванием:

– Иисусе Христе! Алекс Берг! Неужели это ты, голубчик?

– Он самый, фру Андерсон, – улыбнулся тот.

Она решительно вышла из-за прилавка и порывисто обняла его:

– Сколько лет прошло! А ты смотри каким красавцем стал!

– Вы, как всегда, слишком добры ко мне, – довольно заулыбался в ответ Алекс.

– Где ты сейчас? Чем занимаешься? Надолго в Стокгольм? – вопросы пожилой хозяйки магазина сыпались один за другим.

– Да всё там же, в Швейцарии. Так и остался после школы. Блог веду. А тут я ненадолго, в гости к брату приехал.

– А я и не знала, что у тебя есть брат!

– Так вот же… – Алекс обернулся, но Антуана уже рядом не было. Переведя взгляд, Алекс увидел его через стекло витрины – брат стоял на улице, разглядывая афиши.

– Он не любит ходить по магазинам, – слегка смущенно пояснил Алекс.

Ещё немного поговорив с фру Андерсон, он тепло с ней попрощался и вышел из магазина.

– Ты чего сбежал?

– А что там делать, в игрушечном магазине? – Антуан равнодушно пожал плечами.

– Хм, это особый магазинчик. Я оттуда таскал оловянных солдатиков.

– Ты… что делал? – изумился Антуан.

– Тырил, – уточнил Алекс. – Заходил внутрь, ждал, когда фру Андерсон отвлечётся, и прятал солдатика в карман. Они были как живые – бравые, красивые, каждая деталь идеально выплавлена.

– Господи, Алекс… – Антуан нервно поправил очки. – А если бы тебя поймали? Ты понимаешь, что было бы?

– Я понимаю, чего бы не было, если б я их не крал… – Алекс прищурился, глядя вдаль. – Не было бы моей могучей армии и грандиозных битв. Где Швеция, между прочим, всегда побеждала. Ну и меня-генерала тоже не было бы.

– С тобой невозможно говорить, – Антуан махнул рукой. – А о фру… как её…

– Андерсон.

– Ты о ней подумал?

– Конечно. – Глаза Алекса блеснули. – Она в моей армии была командиром тылового обеспечения. Солдатиков поставляла.

– Алекс! – Антуан начал закипать.

– Ну какой же ты зануда, – Алекс расхохотался, хлопнув брата по плечу. – Цель жизни в том, чтобы её прожить. Хорошо прожить – вот что главное. А без солдатиков это было невозможно.

– Господи, что ты несешь?

– Я говорю, что высший долг человека – это долг перед самим собой.

– А как же общечеловеческий долг? Нравственность, принципы, совесть? – высокопарные слова Антуана словно зависали в прохладном октябрьском воздухе Эстермальма, органично сплетаясь с пейзажем, где старинные фасады в стиле северного модерна хранили память о былых временах и ценностях. Алекс помедлил с ответом, остановившись у кондитерской. За большими окнами, среди теплого света и аромата свежей выпечки посетители неторопливо пили кофе за мраморными столиками, отгородившись от внешнего мира витриной с румяными канельбюлле.

– Сейчас этим мало кто озабочен, – наконец произнес он. – Философские рассуждения о «главном» и умение находиться «в моменте» – вот он, имидж современного человека, – Алекс кивнул на группу молодых людей, выходящих с ковриками под мышками из йога-студии. – Думают, что так они больше нравятся окружающим. А им ох, как хочется нравиться! Они понятия не имеют, что всем до них нет дела. И готовы жертвовать своим настоящим «я» ради иллюзорной «гармонии с миром». – Он усмехнулся, наблюдая, как те же самые люди с ковриками встали в очередь в супермаркете за алкоголем. – Вот она, их просветленность – от коврика для медитации прямиком к полке с водкой.

Братья свернули на одну из тех узких улочек, ведущих к воде – здесь между домами можно было увидеть проблеск залива и мачты яхт.

– Алекс, ты не прав! – Антуан резко остановился. – Подавляющее большинство людей совершают благородные поступки по зову сердца, а не ради имиджа. Да и профессиональный долг – не пустые слова. Вспомни хотя бы пандемию! Врачи гибли, спасая других. А учёные? Они посвящают себя исключительно высокой миссии – быть полезными людям, сделать мир лучше.

– Вот именно, – Алекс присел на влажную скамейку, глядя на воду. – У этих людей – «сверхцели». Спасти человечество, показать всему свету – вот он я! – Он сорвал веточку с куста, покрутил в руках. – Только вот в погоне за большой надуманной идеей их собственные души остаются пустыми и умирают в несчастье. – Он подбросил