Руководство королевы красоты по убийствам - Кристен Бёрд

– Но, Кэти, мы знаем друг друга много лет… – начала она. – Мы работали вместе; мы были вместе «классными мамами» в школе; мы были вместе на каждом конкурсе красоты. Зачем ты подставила меня?

Глаза Кэти расширились, намек на слезы, когда она столкнулась с масштабом того, что сделала.

– Мне так жаль, Деанна… Я не знала, что делать, и Джим предложил тебя в качестве идеальной приманки. Я запаниковала. – Она сглотнула. – Полиция должна была забрать тебя и допросить за кражу, но не за убийство.

Она наклонилась вперед, как будто хотела умолять о прощении, несмотря на наручники шерифа.

– Письмо не должно было тебя вовлекать, но потом Джимми вбил себе в голову, что ты можешь взять вину за все. Это он сделал поляроидные снимки и подложил их в комнату Дакоты еще до ее приезда. Клянусь, я не знала, что он собирается это сделать, пока не…

Взгляд тети ДиДи метнулся ко мне. Она не знала о фотографиях с вопиющим посланием под моим одеялом, и на мгновение мысль о том, что доктор Беллингем находился в моей комнате, беспокоила ее больше, чем что-либо еще.

– Со мной все в порядке, – ответила я ей. – Ничего не произошло.

– Пожалуйста, прости меня, – сказала Кэти тете ДиДи, ее глаза умоляли. – Я… я знала, что они в конце концов тебя отпустят.

Это неправда. Этого могло не произойти. Никто не мог ничего знать заранее.

Когда снова наступила тишина, я шагнула вперед. Я не могла молчать. Мне нужно было узнать еще одну вещь.

Я посмотрела на Кэти в упор и задала свой вопрос:

– Если мистер Финч умер среди ночи, так где же он был вечером накануне смерти? И как вы спрятали его тело в палатке тысяча девятьсот пятидесятых годов?

– Он был со мной, – ответила Кэти, раскрывая все свои карты теперь, когда отпираться было уже поздно. – Мы достигли перемирия много лет назад, но он все еще нервничал, что я раскрою его, позволю миру узнать, какой он на самом деле человек. Человек, переспавший с горничной, а потом укравший у нее ребенка! Такая репутация могла бы разрушить его драгоценный конкурс красоты. Я сказала ему, что теперь, когда Савилла выросла, я хочу навсегда покинуть Оберджин. Поэтому я попросила его встретиться со мной в задней части поместья, чтобы обсудить это – и финальную выплату. Глупец! Он спокойно ждал меня, проводя время со своими пчелами и медом, пока я подбрасывала записку в его квартиру, а корону – в комнату ДиДи.

На этих словах Кэти смутилась, но продолжила:

– Я сказала Фреду оставить свой телефон, ключи, все остальное. Я сказала, что не хочу, чтобы нас прерывали, и что если он сделает так, как я прошу, то больше никогда обо мне не услышит по прошествии этой недели. Фред сделал все, о чем я просила, – судите сами, насколько он все еще презирал меня. Когда я добралась до задней части поместья поздно ночью, мы с ним пошли гулять. – Кэти сглотнула. – Мы поговорили о его планах построить музей, увековечивающий шоу. Он пошутил о том, что сделает в честь меня выставку. Поблагодарил меня за службу, за то, что я отдала ему нашу дочь, – как будто у меня был выбор! Он явно верил, что на самом деле избавляется от меня, когда мы возвращались через туннель ранним утром. Но он понятия не имел, что будет дальше.

Теперь заговорила Гленда.

– Я помогла перенести его тело где-то после двух часов ночи.

– Да, верно, – подтвердила Кэти. – Под покровом ночи мы поднялись по лестнице к ржавой старой тележке. Мы сделали то, что должны были, а потом доктор Беллингем встретил нас в палатке тысяча девятьсот пятидесятых годов и помог запихнуть его в кухонные шкафы.

Мои брови поднялись до линии волос, и перед глазами щелкнула еще одна картинка. Я представила себе эту троицу, пытающуюся спрятать тело мистера Финча. На мгновение я задалась вопросом, почему они спрятали его там, в месте, где его непременно обнаружат самым публичным образом. Но затем я взглянула на сестер Гилман и поняла: это была метафора справедливости.

Они хотели, чтобы мужчина, который контролировал их жизни и столько лет им диктовал, был обнаружен в самой домашней части дома в самую домохозяйскую эпоху. Сестрам Гилман также нужно было, чтобы он был найден. Если бы он просто исчез – как мисс 2001, она же Кэти Пибоди, много лет назад, – то его имущество и деньги замерли бы в подвешенном состоянии на долгие годы. Кэти и Гленда хотели, чтобы все было сделано как можно скорее. Они достаточно долго ждали того, что причиталось им и Савилле.

Я попыталась прогнать прочь образ двух женщин, вытаскивающих мистера Финча из подземного туннеля через отверстие в самом сердце лабиринта из искусственной изгороди роз, но мысль об этих двух сестрах, действующих сообща в таком деле, прочно застряла у меня в голове. Вечер был полон откровений, но вот мой главный вывод: какими бы тяжелыми ни становились мертвые тела, разозлившиеся женщины непременно добьются своего.

Сорок

Жила-была служанка, которая так поднялась по службе, что привлекла внимание миллионера. Она подарила ему свою самую большую гордость и радость – дочь. Из-за женоненавистничества или простого властолюбия он бросил ее и, используя свои ресурсы, сделал все, чтобы отобрать у нее ребенка, но у служанки появился неожиданный союзник. Сестра, которая пожертвовала бы всем ради ее счастья, сестра, которая вышла бы замуж за мужчину ради его богатства и нашла бы способ воссоединить дочь с матерью. Поэтому сестры принялись за работу – обманывая, уговаривая, манипулируя мужчиной. Все четверо – миллионер, дочь и обе сестры – жили счастливо в королевском дворце, пока однажды ночью одна из них не ударила мистера Финча каблуком в глаз. Они достигли своей цели, но не своей свободы. Конец.

Это история, которую снова и снова будут рассказывать жители Оберджина в последующие годы, но сейчас мы проживаем ее в реальном времени.

– Я сделала это ради своей дочери! – кричала Кэти Гилман горстке репортеров, когда ее в наручниках уводил шериф Чарли Стронг, чье имя станет известно на всю страну уже в ближайшие дни. – Неважно, что они вам скажут, я сделала это ради нее!

Тем временем Савилла наблюдала со сцены бального зала в своем семейном особняке, как ее мать и мачеха исчезают за большими дверями. Сестры скоро снова воссоединятся, и оставалось только представлять, как они будут