Мертвая живая - Николай Иванович Леонов

Мужчина вдруг понял, что перешел на крик, и резко стих. Виновато протянул:

— Извиняй, что так вспылил. Просто уже столько лет эти алкаши поперек горла стояли. Только зажили спокойно, а тут ты со своими расспросами.

Он несколько секунд потоптался рядом и, наконец, сунул крепкую руку оперу:

— Ну все, бывай. Домой мне пора. Мужик ты головастый, Лева. Надеюсь, меня понял.

Гуров после разговора с соседом Тамары Николаевны еще пару минут посидел в машине. А потом завел двигатель, бросил последний взгляд на желтый прямоугольник, где ему были не рады, и направился дальше.

Глава 7

По дороге он размышлял о том, что его расследование, видимо, и правда никому не нужно, кроме него самого. Вот уже не первый человек его просит остановиться, перестать следовать своему внутреннему стремлению сыщика доискаться до истины. Хотя он объяснял, приводил доводы, но не смог поменять мнение людей, что смерть некоторых личностей для всех стала удобной.

Как им доказать, что убийство все равно остается убийством, даже если погибший человек никому не приносил радость. В нашей стране отменена смертная казнь, и даже судья не может принимать такие решения.

Хотя по-человечески, конечно, он понимал и сочувствовал той же Тамаре Николаевне. Поэтому и не стал второй раз подниматься в ее квартиру и задавать вопросы о форме, на которой остались седые волосы. Он и без ее ответов понял, что она была причастна к смерти Игоря Кондратьева, мужа Светланы. Скорее всего, верная подруга Кондратьевой нанялась в уборщицы роскошной квартиры, где поселился Игорек с молодой любовницей. И это доказывают седые волосы на униформе.

Тихая, неприметная уборщица примелькалась, выучила привычки и расписание жильцов. А ее присутствие никто не заметил. Униформа делает человека безликим, стоит надеть футболку с фирменной надписью или халат врача, как люди перестают запоминать ваше лицо. Даже если спросить у соседей, жильцов дома или консьержки, кто приходил в квартиру Игоря Кондратьева, то опишут ее невнятно — «обычная, пожилая, как все».

Дальше оставалось только выждать удобный день, час, минуту, чтобы расправиться с предателем. Как она его убила? Простым и надежным способом, так, чтобы никто не заподозрил неестественную смерть.

Лев представил себе картину: в огромном джакузи плещется грузный мужчина, может быть, мурлыкает какой-нибудь мотивчик или выпивает и закусывает. Наслаждается жизнью. Где-то в глубине дома гудит пылесос — занимается уборкой приходящая прислуга. Всего-то и нужно сделать пару шагов в ванную комнату и… что потом? Отчего у Игорька остановилось сердце? Испуг? Он взрослый мужчина, бизнесмен, который прожил жизнь, для испуга ему нужна была веская причина. Остановилось сердце при виде оружия? Может быть. Нет, рассчитывать на такую случайность Тамара Николаевна, как и организатор этого плана, Светлана Кондратьева, не могли, действовать должны были наверняка. Что еще могло стать причиной?

Гуров снова и снова представлял картину того дня. Вот Светлана вторая собирается на встречу с приятельницами, наверняка, как обычно, при полном параде — макияж, яркий наряд и прическа. Стоп, укладка, она должна была укладывать волосы, а в скорой она жаловалась ему, что ее фен почему-то перестал работать. Новенький, дорогой фен без всякой причины пришел в негодность, пока девушки не было дома. Потому что он сгорел после короткого замыкания — уборщица включила его в сеть, а потом кинула работающий прибор прямо в воду, где нежился Игорек. Поэтому он не убежал, да что там, встать не успел.

Сейчас картина сложилась в голове Гурова, как сложная мозаика, которая из своих фрагментов вдруг образовала цепочку событий. Он видел все ясно, словно и сам там побывал. Защелкивается замок за Светланой, уборщица включает пылесос на полную громкость, гремит шваброй. Среди этих звуков неразличимы ее шаги, гудение еще одного прибора — фена. Скорее всего, Кондратьев, разморенный теплой водой и мыльной пеной, даже не понял, что произошло. Открылась дверь в ванную, может быть, он успел накинуться на нерадивую, глупую тетку в форме клининговой службы за то, что прется без стука. Но ничего не успел, крик утонул в треске электричества — фен полетел в воду. Обычный бытовой прибор, включенный на полную мощность, стал орудием возмездия. Треск, маленькие разряды-молнии, и Кондратьев вывернулся в мучительных судорогах. Удар тока вызвал спазм всех мышц, острейший, сильнейший, в том числе и сердечных желудочков. Сердце толстяка хаотично забилось в последних сокращениях, а потом остановилось — человеческий механизм сломался. Несчастный Игорек осел на дно ванны, а Тамаре Николаевне оставалось лишь замести следы. Вернуть фен на место, вернуть рубильники предохранителя в привычное положение и запустить снова течение электричества по проводам квартиры.

Дело сделано — можно уходить, месть осуществлена: око за око, смерть за разрушенную жизнь.

А родственники самой Семеновой? Здесь вообще для Кондратьевой не возникло трудностей. Запас алкоголя и машина — этого достаточно, чтобы двое алкоголиков исчезли навсегда. Конечно, их тела скрыты надежно, да и искать их никто не торопится.

Кроме него, полковника Гурова, никому не нужны эти предатели, домашние тираны, мучители. И если он раскроет и докажет эти преступления, то, конечно, получит благодарность от Юрцева. А вот от остальных… скорее всего, лишь проклятия и слова о несправедливой работе полиции.

Да уж, трудная моральная задачка… И все же он будет и дальше вести расследование. Не судить этих женщин, здесь он согласен с Толяном — они такие же жертвы, как и их мертвые мучители, но помочь им остановиться и не продолжать создавать дальше эту цепочку насилия.

Правда, с очередным преступлением он столкнулся уже по возвращении в город.

Опер припарковал машину во дворе новостройки, огляделся по сторонам. На горизонте уже краснел тонкой полоской рассвет, город вокруг и весь дом спали глубоким сном. На работу вставать только через час, жители досыпают последние сладкие минуты перед звонком будильника. Машины выстроились пестрыми рядами и покорно ждут своих владельцев. Даже дворника не видно, лишь откуда-то издалека слышится шорох метлы об асфальт.

Неожиданно внимание опера привлекла знакомая машина. Она стояла с самого края, чуть криво припаркованная, а на сиденье водителя замерла темная фигура. Машина Кондратьевой! Кажется, он добрался сюда как раз вовремя, Светлана после визита к Семеновой решила навестить и другую свою однокашницу по заключению — Маргариту Войтову.

Лев осторожно двинулся к машине, на ходу продумывая свои действия. Заблокировать дверь, чтобы Светлана не смогла сбежать. Но