Этюд в багровых тонах. Приключения Шерлока Холмса - Артур Конан Дойль

– Только без воротничка и галстука. Я видела отчетливо: шея у него была голая.

– Он упоминал когда-нибудь в разговорах Суондам-лейн?

– Никогда.

– Вы замечали какие-нибудь признаки того, что он принимает опиум?

– Нет.

– Спасибо, миссис Сент-Клэр. Это было главное, что мне хотелось прояснить. Теперь черед ужина и сна – завтра нам предстоит насыщенный день.

В наше распоряжение предоставили комнату с двумя кроватями, просторную и удобную, и я, утомленный недавними приключениями, быстро нырнул под одеяло. Шерлок Холмс, напротив, был из тех, кто, имея перед собой нерешенную загадку, на несколько дней, а то и на неделю забывает об отдыхе, тасует факты, рассматривает их под разными углами, пока не раскроет истину или не убедится, что данных для этого недостаточно. Скоро я понял, что он намерен бодрствовать всю ночь. Он снял пиджак и жилетку, надел просторный синий халат и принялся собирать подушки с кровати, софы и кресел. Из них он соорудил подобие восточного дивана и устроился на нем, скрестив ноги и положив перед собой унцию шега и коробок спичек. Он сидел в тусклом свете лампы, молчаливый, недвижный, зажав во рту старую вересковую трубку и устремив пустой взгляд в угол потолка; на резких орлиных чертах его лица играли отблески. Таким я видел его, когда засыпал, и в той же позе застал, проснувшись от внезапного возгласа; комната была залита ярким летним солнцем. Изо рта у Холмса по-прежнему торчала трубка, к потолку устремлялись клубы дыма, в комнате стоял сизый туман, только от давешней кучи табака ничего не осталось.

– Проснулись, Ватсон? – спросил он.

– Да.

– Не против с утра прокатиться?

– Конечно не против.

– Тогда одевайтесь. Никто пока не поднимался, но я знаю, где спит подручный конюха, так что двуколка у нас будет очень скоро. – Говоря это, Холмс хихикал себе под нос, глаза его блестели – я не узнавал в нем вчерашнего мрачного мыслителя.

Одевшись, я глянул на часы. Что никто пока не поднимался, удивляться не приходилось. Было двадцать пять минут пятого. Как только я был готов, вернулся Холмс с известием, что мальчик запрягает лошадь.

– Хочу проверить одну свою теорийку, – пояснил он, надевая ботинки. – Сдается мне, Ватсон, перед вами идиот, каких по всей Европе поискать. Пинка бы мне хорошего, чтоб летел отсюда до самого Чаринг-Кросса. Но думаю, у меня теперь есть ключ к этому делу.

– И где же он? – спросил я с улыбкой.

– В ванной, – последовал ответ. – Нет, я не шучу, – добавил Холмс, видя мой недоверчивый взгляд. – Я только что там побывал, взял его и переложил в гладстоновский саквояж. В дорогу, дружище, – посмотрим, подойдет ли ключ к замку.

Тихо, стараясь никого не потревожить, мы спустились вниз и вышли на залитую утренним солнцем дорожку. Там уже стояла наша лошадь с двуколкой, рядом ждал полуодетый конюшонок. Мы с Холмсом покатили к лондонской дороге. По пути нам попадались телеги с овощами для столицы, но ряды вилл по обе стороны стояли в безмолвии, без признаков жизни, словно город из сна.

– В некоторых отношениях это было очень необычное дело. – Холмс хлестнул лошадь, и она пустилась в галоп. – Признаюсь, я был слеп как крот, но лучше поумнеть поздно, чем никогда.

Когда мы с Холмсом ехали по саррейской стороне города, в окнах начали показываться заспанные лица: самые ранние пташки уже вставали с постели. С Ватерлоо-Бридж-роуд мы выкатили на мост; по ту сторону, на Веллингтон-стрит, круто свернули направо и оказались на Боу-стрит. Шерлока Холмса в полиции хорошо знали, и двое полисменов у двери отдали ему честь. Один взял под уздцы лошадь, другой провел нас внутрь.

– Кто сегодня дежурит? – спросил Холмс.

– Инспектор Брэдстрит, сэр.

– А, Брэдстрит, как поживаете? – (Из мощенного камнем прохода показался высокий и крепкий полицейский чиновник в фуражке и расшитой шнурами куртке.) – Мне надо бы с вами переговорить где-нибудь в спокойной обстановке.

– Хорошо, мистер Холмс. Пойдемте сюда, в мой кабинет.

Это была тесная, похожая на контору комната с огромной книгой для записей на столе и телефоном на стене. Инспектор сел за стол.

– Чем могу быть полезен, мистер Холмс?

– Я по поводу этого побирушки, Буна, которого привлекли по делу об исчезновении мистера Невилла Сент-Клэра из Ли.

– Да, его задержали и оставили под стражей для дальнейшего расследования.

– Я слышал об этом. Он здесь?

– В камере.

– Ведет себя спокойно?

– Да, порядок не нарушает. Но свинья свиньей.

– То есть?

– Вымыть руки мы его кое-как заставили, но рожа черная, как у трубочиста. Ну, когда с его делом разберутся, в тюрьме его ждет обязательная помывка. Если бы вы его увидели, то согласились бы, что она ему нужна позарез.

– Мне как раз очень бы хотелось его увидеть.

– Правда? Это легче легкого. Пойдемте. Саквояж можете оставить.

– Нет, я лучше возьму его с собой.

– Хорошо. Сюда, прошу.

Инспектор повел нас по проходу, открыл запертую дверь, затем мы спустились по винтовой лестнице и оказались в коридоре с белеными стенами и дверями по обе стороны.

– Нам нужна третья справа, – объявил инспектор. – Вот она!

Он осторожно приоткрыл заслонку в верхней части двери и заглянул в камеру.

– Он спит. Весь на виду.

Мы оба прильнули к решетке. Заключенный был погружен в глубокий сон, грудь его вздымалась медленно и тяжело, лицо было обращено к нам. Роста он был среднего, одет, как полагается при его ремесле, в грубое тряпье, через прореху в драной куртке виднелась цветная рубаха. Как и говорил инспектор, грязь на нем лежала в три слоя, но и она не скрывала уродства его лица. От глаза до подбородка шел широкий старый шрам, кожа вокруг него была натянута, из-под вывернутой, как бы в вечной усмешке, верхней губы торчали сбоку три зуба. Лоб закрывали, падая на глаза, спутанные ярко-рыжие волосы.

– Красавчик, правда? – спросил инспектор.

– Ему определенно не помешает умыться, – заметил Холмс. – Я это предвидел и взял на себя смелость захватить с собой принадлежности.

Он открыл саквояж и, к моему удивлению, извлек оттуда внушительную губку.

– Ну вы и забавник! – хмыкнул инспектор.

– А теперь, если вы будете так любезны неслышно открыть дверь, мы очень скоро приведем это чучело в божеский вид.

– Ну, почему бы и нет, – отозвался инспектор. – А то ведь его физиономия не делает чести заведению на Боу-стрит, не правда ли?

Он осторожно просунул ключ в замок, и мы на цыпочках вошли в