Игра в кости - Камилла Лэкберг

– Даже не знаю, должна ли я после этого успокоиться или нервничать еще больше. Ну так что с «Экспрессен»?

Как пресс-секретарь, Тор уже ее понял. Действительно, на данный момент выступление в прессе представлялось вполне разумным шагом.

– Хорошо, я дам интервью, – ответил он. – Уже завтра.

Распрощавшись с Анной Юртен, Тор пошел заварить себе новую чашку. Он ненавидел холодный чай.

Винсент сидел за кухонным столом, подперев руками голову. Он не хотел возвращаться сюда сразу после туннелей, но Мине, конечно, потребовалось принять дома душ. Они разошлись в гараже полицейского здания. Винсент не решился пригласить Мину к себе. Слишком от него воняло дымом, да и одежда пропиталась копотью и грязью.

И вот теперь, вместо того чтобы быть с ней, он здесь, на кухне. Не считая спальни, это единственное место в доме, где Винсент мог находиться.

В гостиную он не заходил со вчерашнего дня. Там сразу нестерпимо начинала болеть голова, особенно возле одной из стен. Как менталист, Винсент не мог не осознавать, насколько иррационально бояться стены, но это не имело значения. Да и в доме не осталось никого, кого он мог бы напугать своей иррациональностью.

Пустота ощущалась почти физически. Эхо воплей Астона и жалоб Марии на жизнь все еще отдавалось в этих стенах. На диване, в том месте, где обычно сидела Ребекка, когда смотрела телевизор, четко различалась вмятина. Стоило напрячь воображение, и Винсент услышал бы, как Беньямин по телефону обсуждает цены на акции. Но это было всего лишь эхо. Словно призраки в голове Винсента напоминали, что на самом деле дом пуст. Что его семья в заложниках у Тени.

Винсент погладил ладонями лицо. Все эти мысли бесполезны. Он до сих пор не догадывался, чего хочет от него Тень. Единственное, что знал Винсент, – это то, что нужно оставаться активным, действовать. Апатия была его злейшим врагом.

Он попытался сосредоточиться на разложенных на столе бумагах. Записях беседы, которую они только что провели в туннеле, и копиях документов полицейского расследования. Винсенту разрешили взять их домой, при условии строжайшей секретности. Как будто в доме был кто-то, кому он мог что-то рассказать.

Рамка с четырьмя песочными часами возвышалась посреди бумаг. Внизу, под каждой колбой, Винсент приклеил бумажки с указанием времени, которое требуется для полного перетекания песка. Семнадцать минут и тринадцать секунд для первых часов. Тринадцать минут и пять секунд для вторых. Десять минут и три секунды для третьих и шестнадцать минут и три секунды для четвертых. Скорее всего, только минуты имели значение, но на всякий случай Винсент записал все.

Он оказался прав в отношении разного времени полного перетекания песка, но ошибся, предположив, что это время уменьшалось от первых часов к четвертым. Итак, семнадцать, тринадцать, десять и шестнадцать. Что могли означать и как согласовались между собой эти цифры? Дальше этого с часами он не продвинулся.

В поле зрения Винсента попал аквариум. Рыбы-собачки хотели есть. Может, получится покормить их, не выходя в гостиную? В конце концов, движение иногда помогает работе. Выражения типа «увидеть все с новой перспективы» и «встать на новую точку зрения» актуальны не только метафорически, но и в буквальном смысле.

Винсент встал, подошел к аквариуму, насыпал немного корма в ладонь и подержал над водой. Одна из «собачек» подплыла и выхватила корм из его руки. Астон дал им имена, но сейчас Винсент не мог припомнить ни одного. Он смотрел на аквариум, стараясь не зацепить взглядом стену.

Потом перевел взгляд на кухонный стол, где стояла рамка с песочными часами. До сих пор он не разглядывал их на таком расстоянии и под таким углом. Винсент надеялся, что это пробудит в голове новую идею.

Найди четвертого, перед тем как истечет время.

Когда рыбки насытились, Винсент вернулся на кухню и снова сел за стол.

Ему, как никогда, хотелось видеть рядом Мину. В ее присутствии думалось лучше.

Но его дом больше не был безопасным метом, в том числе и для нее.

Четвертый.

Винсент открыл папки с документами Юна Лангсета, Эрики Севельден и Маркуса Эрикссона. Он уже знал, что в них. Трое жертв не были знакомы, не имели ни общих коллег, ни друзей.

Только поразительные общие детали в биографиях.

Винсент еще раз прокрутил их в голове.

Первое – внезапная и головокружительная карьера.

Второе – депрессия, все трое лет двадцать тому назад достигли того, что, в их понимании, можно считать социальным дном.

Третье – все как будто знали, что с ними произойдет, перед тем как исчезнуть навсегда.

Четвертое – их останки найдены в стокгольмском метро, в туннелях близ разных станций.

Юн – станция «Стадсхаген», синяя ветка. Эрика – «Карлаплан», красная ветка. Маркус – «Багармоссен», зеленая ветка, – если верить Ток-Тому, конечно.

И это не все. Близ платформы «Оденплан» найдены кости некоего Короля. Возможно, это ключ, связующее звено между всеми случаями. Возможно, нет.

И где-то еще Никлас Стокенберг, бывший муж Мины. Который подходит как минимум под три первых пункта.

Как все-таки все зыбко и неопределенно. Винсенту захотелось швырнуть папки в стену.

Помимо них, на столе лежала карта Стокгольма с отмеченными местами обнаружения жертв. И карта стокгольмского метрополитена с обведенными в кружок нужными станциями. Винсент попытался найти геометрическую связь между ними, как сделал это когда-то с шахматной задачей Новы. На этот раз это ничего не дало.

Он еще раз вгляделся в карту метро. Скелет Маркуса найден на зеленой ветке. Но их здесь больше чем одна. Ниже станции «Гюлльмашплан» зеленая ветка делится на три направления. И все три ветки отмечены разными цифрами.

То же с красной и синей ветками. Выше центра они разделяются каждая на две ветки, обозначенные на схеме разными номерами.

Винсент вернулся к полицейским отчетам.

Итак, Маркуса нашли возле станции «Багармоссен», то есть на семнадцатой ветке. Останки Эрики – возле «Карлаплана», красная ветка, номер тринадцать. Наконец, Юн – «Стадсхаген», что может означать как десятую, так и одиннадцатую ветку.

17

13

11 или 10

Винсент посмотрел на часы и заметил, что время полного перетекания песка в разных часах соответствует этим цифрам. 17 мин. (13 сек.), 13 мин. (5 сек.), 10 мин. (3 сек.) и 16 мин. (3 сек.).

Он почесал лоб. Ответ был перед его глазами все это время.

Время перетекания песка в первых трех часах с точностью до минут соответствовало номерам веток, на которых были найдены скелеты. Причем в том порядке, в котором исчезали жертвы:

Маркус – 17

Эрика – 13

Юн –