Мертвая цепочка - Николай Иванович Леонов

где Эльс передает Совекову сумку с деньгами. Следом на стол полковник положил телефон, на котором воспроизводилась видеозапись, снятая за кулисами гражданкой Эльс.

Когда Гуров и Диана сидели в кафе, девушка скинула Гурову на телефон видеозапись, на которой запечатлены сотрудники театра лицедеев, в спешке готовящиеся за кулисами к выступлению, однако на фоне их реплик, если вслушаться более внимательно, отчетливо становится слышна ругань, вкупе с криками Сицкого. Как объяснила ныне покойная, она просто хотела заснять селфи, а далее нечаянно нажала на видеосъемку, тут же к ней подбежали другие ребята и стали каламбурить и дурачиться, так сказать, оставлять впечатления на память. А уже далее, без умысла, проходя мимо гримерки начальника, ненароком записала и личный диалог. Дословное содержание ругательств было разобрать затруднительно, кроме кульминационной реплики: «Значит, когда я стал успешнее, то понадобился? Ты такой же, как и твоя мать! Ты не был моим сыном и не будешь им никогда! Проваливай!» После чего на видеоматериале звучит грохот и, вероятно, следующая за тем крепкая потасовка.

Гриша, видимо получив на телефон некое подтверждение сообщением, вновь вмешался:

— Сопоставив образцы, добытые из-под ногтей гражданина Сицкого в момент смерти, с ДНК Совекова Егора Ивановича, мы пришли к выводу, что эти материалы принадлежат одному и тому же человеку.

Перелистнув страницу в папке, добавил:

— Фонографическая экспертиза, признаться честно, сделана наспех и на данный момент еще в процессе выполнения, для получения наиболее точных результатов. Однако сравнивая голос, который мы успели записать в машине, пока вас везли на допрос, а также голос с видеоматериала, предоставленного гражданкой Эльс, установили, что сходство на данный момент составляет почти сто процентов.

Тут же Емельянова подхватил Крячко:

— В связи с чем можем сделать определенные выводы, увы, не в вашу пользу, Егор Ильич.

Совеков потупил глаза в пол, очевидно гоняя мысли в голове. Лев Иванович дополнил:

— Вы вправе работать со следствием. В таком случае и с нашей стороны можете ожидать чуть более лояльное отношение.

Подозреваемый вскинулся, огонь в его глазах вновь воссиял.

— Это все равно ничего не доказывает, ясно?! Я пришел к отцу, может быть, впервые, попробовав договориться, у меня было лишь два пути! Либо он меня примет, как то и подобает, либо — у меня не будет отца, как и никогда, впрочем, его не было!

— Почему, как думаете, Сицкий вас не принял?

— Потому что жмот!

— А вот здесь поподробнее…

Совеков смекнул, что ляпнул лишнего, но, скорее всего, махнув рукой на все и, изрыгая давно накопившуюся желчь, прекратил хранить молчание.

— Его сыну жить негде! Перебиваюсь в общажной комнате с клопами, когда настоящий отец мотается за границу и имеет квартиру с Москве, хотя сам здесь и не живет!

— А-а-а-а… так вот в чем дело, квартирный вопрос. Года идут, а грязь все та же. — Словно разочаровавшись, Лев Иванович незаинтересованно откинулся на спинку стула, прикрывая кулаком настигшую внезапно зевоту.

Совеков ничего на это не ответил.

— Откуда узнали о том, что у Сицкого есть квартира в Москве?

— Пф-ф-ф! Этот болван в социальную сеть едва ли не всю свою жизнь выкладывает… а потом жалуются, как их вы-ы-ы следили, как узнали, где-е-е они… вся жизнь — напоказ.

— Ваша цель была — стать наследником квартиры?

— Я же сказал — я, может, и хотел бы наладить с ним отношения…

— Но у вас был второй, как вы сказали, вариант, так?

— Да… по-хорошему отец не согласился. Выставил меня. Назвал меркантильным, алчным, как и моя мама. Но, знаете, когда ты в порванных джинсах, то мечтать о шике и недосягаемых благах, да что там… верить в чудо — непросто.

— Вам известно, почему ваш биологический отец и мать не заключили брак?

— Да. По той же причине — он посчитал ее требовательной и зависимой от денег… женщину, которая хотела, чтобы ее ребенок носил памперсы, иногда видел игрушки и хотя бы подержанные вещи…

Гуров и Крячко переглянулись, оставив свое негодование при себе.

— Препараты брали в аптеке? А как же недостача? Разве не все лекарства под счет?

— Вы видели эту аптеку? — удивленно спросил Егор, намекая на беспорядок «вне» аптечного пункта и «в» аптечном пункте.

Опер вспомнил все разноцветья ароматов того места, что его покорежило, а к горлу слегка подкатила тошнота.

— Да… точно… вопрос отметается.

Совеков, заметив реакцию, чуть повеселел.

— Где взяли реквизит? Костюмы, насколько я знаю, что использовали лицедеи даже для персонала, просто так не достать.

Допрашиваемый скосил голубые глаза в сторону:

— Так там же у них и спер.

— А чем вам помешала гражданка Эльс?

— В случае смерти отца — квартира переходила ей по праву.

Крячко, не улавливая связь, прищурился, на что Егор раздраженно закатил глаза.

— Если бы я начал доказывать, что Сицкий — мой отец, и тому нашлись бы подтверждения, то я тоже бы претендовал на квартиру в Москве. Однако дамочка оказалась жадной и делиться не собиралась квадратурой. Потому мы с ней встретились, она отдала мне сумму денег, которая решала бы мои вопросы с жилплощадью, а также в ответ я написал письменный отказ от права на наследование и то, что не имею претензий к Дианочке.

— Допустим. Вы все решили, получили деньги, а убивать-то на что?

Совеков улыбнулся:

— Так, а почему бы не заполучить и деньги… и квартиру? Просто… нужно уничтожить документ и того, кто мешает.

Следом к нему пришло осознание…

— Еще и меня, как выяснилось, тогда перед встречей сдала, крыса… тоже, видать, хотела, чтобы меня прикрыли, а деньги ей вернулись… подстилка.

Оперативники не переставали поражаться происходящему и разворачивающимся событиям.

— Так это не все деньги, которые вы успели урвать. Верно?

Он молчал.

— Как подобрал пароль на сейфе?

Парень хохотнул на вопрос Станислава:

— Угадайте, что любил Сицкий больше всего, даже, на диво, едва ли не больше себя?

— Деньги? — предположил Стас.

— Тщеславие, — сказал Гуров.

— В точку! Самолюбие, гордыня, кичливость — все это про моего папеньку! — восторженно вскинул указательный палец парень, показывая на Льва Ивановича. — Признание — это то, за чем тянулся он всю жизнь. Мальчишка из богом забытого клочка под Екатеринбургом, в итоге выбившийся в люди. А потому… нетрудно догадаться, что паролем была дата основания театра лицедеев.

— Для чего народ-то травил, раз сам к лечению людей дело имеешь?

— Ну, здесь, как-никак, и корни отца во мне нет-нет да и проявятся. Согласитесь, получилось впечатляюще? — Он заговорщицки улыбался, с нотами маниакальности.

Оба оперативника глубоко вздохнули. Гуров думал о тех, кто не смог пережить тот день и скончался в больнице, Крячко размышлял о том, сколько же впаяют этому сумасброду, ведь хотелось бы, говоря от души, чтобы