Личное дело господина Мурао - Даша Завьялова

на французском – их я тоже успела освоить. Книг на этих языках у нас было много, и часть из них я привезла с собой в Японию. Среди них были Достоевский, Тургенев, Беккет, Майринк, Камю, Ибсен и другие; всего почти сто изданий, составлявших мое наследство и сокровище. Английский же не был родным ни для кого из моего окружения, поэтому я так и не выучила его – ни в детстве, ни за годы американской оккупации. Однако я надеялась, что у офицера будет переводчик.

Я подошла к воротам фабрики, о которой говорил господин Иноуэ. Раньше я замечала, что здесь часто курят американцы, бегают мальчишки-посыльные, заходят и выходят местные чиновники в европейских костюмах. Но сейчас у ворот не было ни души.

Может, это и к лучшему. Стоило вернуться домой, все обдумать, а потом уже расспрашивать. Жаль только, что размышлять придется в одиночестве. Мысль о том, что автором рукописи мог быть Хидэо, не давала покоя, как заноза, и я не хотела делиться этим с Кадзуро. Ведь он наверняка станет защищать друга, смеяться над моими подозрениями, а может, даже расскажет все самому Хидэо. Нет уж, не стоит.

Я развернулась и пошла к станции, но потом обернулась, чтобы убедиться, что с территории фабрики никто не выходит. У ворот по-прежнему было пусто. В этот момент, поворачивая голову обратно, я столкнулась с человеком в форме.

Это был советский офицер. Он явно заметил, что я интересовалась фабрикой.

– English? – спросил он. Я покачала головой, и он продолжил: – Deutsch?

Хорошее знание немецкого или тем более русского могло вызвать вопросы. Офицер, скорее всего, начал бы выяснять, кто я такая. Любое развитие событий пугало меня. Либо он узнает о моих родителях-эмигрантах, либо местным властям не понравится мое общение с советским военным. Конечно, меня привезли в Японию ребенком, и я не должна отвечать за то, кем были мои родители и чем они занимались. Но европейская война показала, что никому до этого нет дела: тебя могут ненавидеть, арестовать или убить просто за место твоего рождения.

Пауза затянулась, и я поняла, что нужно что-то ответить. Неожиданно для самой себя я сказала:

– Jiddisch.

Теперь офицер точно запомнил меня. Встретить здесь кого-то, говорящего на идише, было почти невероятно. Хотя идиш и немецкий похожи, и знание одного могло бы объяснить понимание другого, все равно это выделяло меня. Я подумала было отказаться от разговора и вернуться позже, когда у ворот будут американцы, но быстро поменяла решение. Чем меньше я буду здесь появляться, тем лучше. Поэтому я добавила:

– Ein wenig Deutsch, – и, изображая, что плохо знаю немецкий и путаю его с идишем, объяснила, показывая на дверь редакции: – Ich arbeite dortn. Ein Ofitsir bringt mir das. Wer? Bite[23].

Офицер еле заметно поднял брови, но ответил на сносном немецком:

– Ein Mädchen hat mich gebeten, es zu machen. Sie hat mir dafür etwas Geld angeboten. Ich habe abgelehnt. Ein Amerikaner hat dem Mädchen das Manuskript genommen… verstehen Sie mich, oder? Möchten Sie, dass ich es herausfinde?[24]

– Ja, bitte, – сказала я и, желая побыстрее завершить разговор, попрощалась: – Auf Wiedersehen[25].

Офицер кивнул и пошел к воротам. Он был молодым, чуть старше меня, но, вероятно, уже участвовал в войне: говорят, в Советском Союзе многие подростки приписывали себе несколько лишних лет, чтобы попасть на фронт…

Вечером, убрав посуду после ужина, я села дочитывать рукопись. Если сюжет и стиль были ужасными, то к грамотности и словарному запасу автора претензий не возникало. Казалось, текст написал человек с ограниченным воображением, но хорошо образованный и владеющий каллиграфией. Я решила, что автор, вероятно, из бедной семьи. Учился он, видимо, усердно, но за пределами учебной программы читал только дешевые бульварные романы.

Но, если рукопись принесла девушка, почему бы не исключить Хидэо из числа подозреваемых? Я немного подумала и решила не спешить с выводами. Ведь мы с ним знакомы, пусть и немного, – если бы он хотел остаться инкогнито, то как раз и отправил бы кого-то другого. Вполне возможно, что девушка, которая принесла рукопись, была, например, его коллегой. Но зачем, зачем ему это?..

Незнакомец шагнул вперед, его фигура казалась неестественно высокой и мрачной на фоне тусклого света заходящего солнца. Он произнес глухим шепотом, который не давал понять, женского или мужского пола его обладатель:

– Ты не знаешь, во что ввязалась. Некоторые тайны должны оставаться нераскрытыми, иначе их тьма поглотит тебя.

Она невольно отступила на шаг, чувствуя, как по спине пробежал холодный пот. Но она не могла позволить страху овладеть собой. Она выпрямилась, подняв голову, и посмотрела в глаза незнакомцу, стараясь казаться увереннее, чем чувствовала себя на самом деле.

Текст был написан так плохо, что даже вызывал странное восхищение. Автор, несмотря на явную бездарность, вложил в рукопись массу усилий. Читать это было тяжело и неловко, но я все-таки пробежала записи от начала до конца, надеясь найти какие-нибудь зацепки. Однако никаких подсказок или угроз там не было. Фабула оказалась простой: девушка пришла в старый дом, получила предупреждение от таинственного человека и сумела выбраться целой и невредимой. Сюжетные повороты были такими же плохими, как и сам стиль изложения.

Я закрыла рукопись и решила пока ничего не говорить Кадзуро, но отправилась к нему за помощью в другом деле.

Было уже поздно, чтобы стучать в его дверь, но у нас с детства была хитрость. В старых кварталах Киото дома стоят очень близко друг к другу. Наш с тетей дом был небольшим, с одной комнатой, где мы обе спали. У Накадзимы был большой дом, и окно комнаты Кадзуро выходило прямо на наш сад, всего в трех сяку[26]. Если мне нужно было привлечь внимание друга, я бросала в его окно сухие веточки или тихонько скребла по стеклу длинной палкой.

Так я поступила и сейчас. Мы редко пользовались этим «телефоном» во взрослом возрасте, но сейчас был подходящий момент. Я прислушалась: да, Кадзуро проворачивал задвижку[27].

– Мне нужна твоя помощь. Я сняла комнату в рекане напротив дома господина Мурао. Надо отвезти туда мою пишущую машинку, а через три дня вернуть ее обратно. Я хочу поработать оттуда несколько дней и понаблюдать за его домом. Может, увижу что-нибудь интересное.

– Я вообще-то думал, что буду работать головой, а не руками, – ответил Кадзуро.

– В таком случае заработай головой немного денег и найми кого-нибудь для этого. Потому что