Котулху-Мявн и проклятие Солнечного города - Агния Александровна Кабитова

заглянул в список дел. Мэр собственной рукой записал туда все адреса. Удивительно. Вместо того, чтобы решать проблемы, он после встречи с гражданами перенаправлял все другим. И не всему полицейскому отделу, а сэру лично. Будто пытался отослать того как можно дальше и на подольше.

Впереди ждал ежедневный обход самых взрывоопасных мест. Удивительно, как вообще столь разные горожане додумались поселиться рядом друг с другом. И как они еще не расселились. Видимо, некоторые любили препираться, жили и подпитывались от конфликтов. А кому-то просто не было дела ни до чего. Жили и жили. Перемены – вещь тяжелая, иногда обыденность давалась куда проще.

– И последний вопрос, перед тем как вы, милейшие, расскажете за моей спиной, какой я гад, – совершенно спокойно произнес сэр, доставая бланк для взятия показаний. – Вы не видели никого странного здесь? Может, какие-то звуки или явления, после которых бы туман усиливался?

– Позвольте, не имею никакого предположения, – задрав нос и показательно поправив очки, произнесла первая леди.

– Ничего подозрительного. Из необычного два необычно милых джентльмена.

– Вы могли бы их описать? Отличительные черты?

– В отличие от вас, они были милые и джентльмены, – поджав губы и осуждающе посмотрев на Пур-Пура, произнесла вторая. – Приходили пару дней назад.

– Спрашивали про книги в библиотеке, – поддакнула первая леди, утвердительно тряся головой.

– Благодарю за информацию. По итогу рассмотрения вашего дела вам придет жаб-письмо с решением окружного отделения полиции, – отрапортовал сэр.

И пока две дамы уже вовсю начали перемывать косточки полицейскому, мило хихикая и передразнивая его, обсуждая превращение его в танцующую сковородку, сэр тяжело вздохнул.

«Неужели они не понимают, что я их слышу и догадываюсь, о ком они? Что произойдет, они же первыми побегут ко мне…» Он подождал, пока Котулху-Мявн хоть немного подметет. Затем забрал пушистика в корзинку и они отправились в квартал лесных жителей.

– Если что-то пойдет не так, а там, куда мы направляемся всегда что-то идет не так, – сэр обратился к злобно бормочущему монстрику, который аж светился из-за негодования в темноте. – Не пытайся сам все разрешить. Сопоставляй силы. Попытайся позвать на помощь. Найди телефонную будку.

– Что найти? Это какой-то артефакт?

– Это вроде места, где ты можешь позвонить на любой другой телефон. Когда-нибудь изобретут телефоны без проводов и, наверное, весом не двадцать килограммов. Но в общем… Есть телефоны экстренных служб. Их надо знать наизусть. Просто так туда нельзя звонить, но в случае чего будь готов. Так, вот памятка, что делать при пожаре, наводнении, шторме, конце света или проверке налоговой. Хотя нет, последнее тебе не надо.

Он оторвал кусочек инструкции и отдал монстрику.

– Опыт показывает, повторюсь, что лучше заранее знать важные телефоны. Позвонив, говорить спокойно точный адрес, не кричать, не плакать.

Монстрик мельком пробежался глазами по написанному, фыркнул, про себя продолжая обдумывать план побега.

Инструкция оказалась с какими-то значками, циферками, стрелочками. А в центре, переливаясь, красовались следующие слова:

«Пожарная охрана – 101

Полиция – 102

Скорая помощь – 103

Аварийная служба газа – 104

Единая служба спасения – 112»

– Бла, бла-бла, бла-бла-бла, – кивая своей умильной моськой, Котулху-Мявн тихонечко, как в детстве, передразнивал Пур-Пура.

Сэр незаметно нажал на кнопочку пульта управления ошейника Котулху-Мявна.

Счетчик слегка дернулся, монстрик резко прекратил кривляться, изобразив невероятно заинтересованное выражение морды. Так он делал в детстве, когда братья и сестры хвастались своими достижениями: от нахождения золотых гор до уничтожения целых цивилизаций.

В этот момент перед глазами Котулху-Мявна предстал квартал, в котором жили эльфы, гномы, фэйри, пикси и все, чьи леса вырубили, а нового места жительства им не нашлось. Возможно, это были потомки жителей разрушенных цивилизаций. Что для монстров было мелочью и очередной горой золота, для других являлось целым миром. Жизнью. Котулху-Мявн всматривался сквозь прутики корзинки в лица. Столько разных. У кого кожа белоснежная, у кого смуглая, у кого сиреневая, у кого вообще зеленая! И все разные. С трехэтажными прическами, с вплетенными туда движущимися дворцами и замками, а кто-то просто в потертой кепке, у кого косы до земли, у кого мелкие кудряшки торчали во все стороны. И у всех разные эмоции, даже манера ходьбы. Голоса. От низких и гудящих до высоких и писклявых. Котулху-Мявн так давно не всматривался в лица. После того самого первого поселения, где он в горожанах еще видел людей. Потом он старался не воспринимать этих букашек за живых. Ведь если букашка, то и не жалко отнять последнее, зачем букашкам блага? Ему давно не было так не по себе. Словно многие годы он поступал не так, как надо. Если не так, то тогда как правильно? И есть ли оно вообще?

– Ты там в порядке? – обеспокоенный затишьем в корзинке поинтересовался полицейский. – Я уже минут пять от тебя ни единого проклятья не слышал.

– А ты, о Мамама, уже все про себя услышал, – Котулху-Мявн хотел добавить «букашка», но не стал.

Может, такие слова и оскорбления ранят? А это плохое дело, а значит, и минус балл. Хотя такую махину еще попробуй задеть. Монстрик ограничился фырканьем и повторением тихого-претихого проклятия: «Чтобы этот Мамама вечно-превечно сидел в этом проклятом городе!»

– Да, так как-то уже привычнее. Как будто я тебя всю жизнь знаю, – спокойно произнес Пур-Пур.

Его волновал участок. Идея поселить тех, кто столетиями ненавидел друг друга, в одном районе была, ну… не самой удачной. Думали: раз они как-то веками терпели друг друга в лесах, то и в городе худо-бедно найдут общий язык. Не учтя один момент. В лесах враждующие стороны отделяли километры зарослей, рек и гор, а в городе – тоненькие стены с плохой звукоизоляцией.

Эльфы и гномы ссорились из-за планировки сада и подземной парковки. Это уже стало традицией. Примерно каждый год весной и осенью обе стороны конфликта заваливали полицейский участок взаимными заявлениями. Почему не круглый год? Просто зимой эльфы мерзли и не желали выходить на пикеты. Летом уже гномы занимались строительством какой-то там дамбы. Поэтому обострение межнациональной розни на ровном месте случалось в свободное от работы время. Две толпы становились все больше. С одной стороны, низкорослые, упитанные, одетые в рабочие костюмы с поясами, увешанными инструментами, гномы. С другой – эльфы. Высокие, преимущественно тощие и облаченные в перламутровые одежды с множеством вышивок и бисера.

– Не хочешь продвижения технологий? Так обернись в куст и ездий на осле, утонченный осел!

Глава инженерного корпуса гномов, судя по всему, пропустил конструктивную критику и сразу перешел к оскорблениям. Это, кажется, являлось манипуляцией из разряда «если умный, значит, согласишься со мной,