Музыкальные мифы. Книга 4 - Владимир Викторович Кирюшин

Старушка подумала, почесав затылок веником и, молча кивнув головой, согласилась:

— Знаешь, все может быть. Эти БОЛЬШИЕ ВИДЫ СЕПТАККОРДОВ такие злые. Они только кажутся иногда добрыми, а на самом деле...

И тут, не спрашивая УМЕНЯ, она стала рассказывать ему все, что знала про друзей своего хозяина.

— Вот, возьми БольМино. Это — самый противный. Он такой злой, такой злой, что окривел от злости на один глаз. Ты, как его увидишь, сразу же узнаешь. Так вот он, как только родился, еще совсем маленьким старался СДЕЛАТЬ БОЛЬНО. То уколет кого-нибудь иголкой, то горячий уголь бросит за шиворот, то палкой ударит. Дети плачут ОТ БОЛИ, а он хохочет. «Больно? — кричит, — это хорошо! Люблю, когда БОЛЬНО!» И добивает плачущего. А когда он вырос, то стал еще хуже: он и убить человека может, и с живого кожу содрать.

От этого рассказа УМЕНЬ чуть не умер со страху. Он опустился на крыльцо, открыл рот и не мог вымолвить ни слова.

Старушка же, как ни в чем не бывало, продолжала:

— А еще у хозяина есть другой дружок под именем БУМ. Ох, и гадкий же человек! Именно с него у всех начинаются неприятности. Каким-то непонятным образом он всегда узнает даже о самых маленьких радостях у людей и тут же старается им помешать. И как ему это удается — никто не знает. Говорят, что он знаком с самим ДИССОНАНСОМ и какими-то ТРИТОНАМИ. Вот этого БУма, если увидишь, остерегайся больше других — тот обязательно сделает гадость. Ну, наконец, последний дружок БоМажора. Господи, и назвать-то его так противно. Не человек он, а зверь. БУвелом зовут. Я его сама и не видела, но все, кто его встречал, рассказывали о его СВИРЕПОСТИ и ТУПОСТИ. Ничего не понимает и ни о чем слышать не хочет. Как кого увидит, сразу же за ним и откусывает ногу, будь то взрослый или ребенок. Ему кричат: «Пожалей хоть малыша!» А БУвелу все нипочем. Он такой огромный и сильный, от него не убежишь — любого догонит. И потом... Он жрет все подряд, даже дом или корабль может проглотить.

— Таких больших не бывает, — возразил ей УМЕНЬ.

Старушка очень обиделась на это замечание:

— Говорят бывает, значит бывает! Я сама не видела БУвела, но все говорят, что он огромный и очень злой.

— Тетушка, а какие же МАЛЫЕ ВИДЫ СЕПТАККОРДОВ?

— Милые Виды?.. Ты что, спятил? Какие же они милые? Когда все они гадкие, — опять возмутилась старушка.

— Да не милые, а МАЛЫЕ, — опять прокричал ей в ухо УМЕНЬ. — Какие бывают МАЛЫЕ ВИДЫ СЕПТАККОРДОВ?

— А.., — наконец поняла она. — МАЛЫЕ, значит? Ну, их тоже ЧЕТЫРЕ. И самый добрый из них — МалМин. Он еще мальчишка, ну, вроде тебя, лет двенадцати, наверное. Вот, сколько живу на свете, ничего плохого про него не слыхала. Всегда приветливый, улыбается, со всеми здоровается. Очень часто помогает нищим и обездоленным. В общем, все его любят.

— А еще какие МАЛЫЕ ВИДЫ?

— Еще? Мал-с’УмКвинт. Он очень похож на МалМина — только ГРУСТНЫЙ почему-то всегда ходит. Говорят, он с какими-то ТРИТОНАМИ подружился — вот от этого все и пошло. Целый день ходит, ходит со своей сумкой и разбрасывает в траву УМЕНЬШЕННЫЕ КВИНТЫ.

— Зачем это?

— Вот этого никто не знает. Кто бы ни спросил Мал-с’Ум-Квинта об этом, он сразу замолкает и делается ПЕЧАЛЬНЫМ. Правда, один раз говорили, что Мал-с’УмКвинт вышел из равновесия, ходил ВСТРЕВОЖЕННЫЙ и всех спрашивал: — Не видал ли кто его сумки?

Но потом вроде успокоился, приобрел новую сумку и опять стал ходить грустным.

— А кто же его так обидел и стащил сумку?

— Уж этого я не знаю. Говорят, какой-то чужой мальчишка. Да, вспомнила... Потом эту сумку нашли пустой, ни одной КВИНТЫ в ней не осталось. И записка в ней лежала с каким-то нехорошим ругательством.

— И что же там было написано? — с нетерпением спросил УМЕНЬ.

— Про какую-то корову.

— Дура-корова?

— Ну, конечно.

УМЕНЬ чуть не лишился рассудка: и здесь проявились следы брата.

— Это же был мой брат! Он вполне ради шутки мог взять у Мал-с’УмКвинта его сумку и вытряхнуть оттуда всех его УМЕНЬШЕННЫХ КВИНТ!

— Ой-ой-ой! — закричала старушка. — Значит, все верно! Значит, ты его верно ищешь! Ой-ой-ой!

— Ну, я пойду! — рванулся с места УМЕНЬ. — Мне надо спешить!

Но старушка тут же посадила его она место:

— Не торопись. Ты еще не выслушал мой рассказ про МАЛЫЕ ВИДЫ СЕПТАККОРДЫ. А потом... Куда спешить, если тебе все равно нужен БоМажор. Его пока нет дома. Так вот слушай. Есть у нас еще два МАЛЫХ ВИДА СЕПТАККОРДА — это МалМаж и МалУва. МалМаж — неплохой человек, только БОЛЬНОЙ. Говорят, у него в соседней стране даже какой-то родственник был министром. Но потом ушел в отставку. МалМаж живет сейчас со своими сыновьями и постоянно мучает их жалобами. Ведь у него то ревматизм, то радикулит, то головные боли. Даже собственный конь — и тот стал над ним смеяться.

— Как это?

Старушка захихикала:

— Он его МаМашей называет.

— Кем? МаМашей?

— Ну да, конечно. А что тут удивительного? МалМаж — МаМаша — очень даже похоже. Правда?

— Действительно, — согласился УМЕНЬ, — похоже.

— Да ты не удивляйся. У всех ВИДОВ СЕПТАККОРДОВ имена такие чудные. Это потому, что они переделанные. На самом деле имена у них такие длинные, что и выговорить-то их сразу не удается.

— А какие они у них по-настоящему?

— Ну, во-первых, если имя начинается на «Б», то СЕПТАККОРДА надо звать БОЛЬШОЙ. А если на «М» — то МАЛЫЙ. Вот, например, моего хозяина, БоМажора, по-настоящему зовут БОЛЬШОЙ МАЖОРНЫЙ. БольМино — БОЛЬШОЙ МИНОРНЫЙ. А БуМа — БОЛЬШОЙ УМЕНЬШЕННЫЙ.

— Здорово! Так в этом же нет ничего трудного! Это даже очень легко запоминается. Хотите, я сам назову, как по-настоящему зовут ваших МАЛЫХ СЕПТАККОРДОВ?

— Ну что ж, попробуй, — сказала старушка и с удивлением уставилась на УМЕНЯ. Таких умных и сообразительных мальчиков у них СЕПТАККОРДИИ не было.

— Ну, например, МалМина зовут МАЛЫЙ МИНОРНЫЙ. Правильно?

Старушка кивнула головой в знак согласия.

— Мал-с’УмКвинта, — УМЕНЬ немного подумал. — Его так зовут, наверное, потому, что он маленький ростом и у