Золото Серебряной горы - Алла Озорнина

Долговязый между тем оттолкнул, ведьмака в сторону и вбежал во двор. Тот растерялся.

— Ну чего уставился-то! — заорал водитель. — А ну веди к телефону!

— Хорошо, — согласился Саянский, вероятно, поняв, что сопротивляться бесполезно. — Только как бы вам потом не пожалеть о своем поведении…

— Это тебя не касается! Веди!

Саянский поднялся на высокое крыльцо, открыл дверь и сказал:

— Проходите… А я — сейчас…

Первым вошел Вадим, за ним — долговязый, а потом уже Петька и Даша. Как ни странно, сам хозяин остался на улице.

— А сам-то че! — крикнул Николай.

— Сейчас собаку во двор выпущу и вернусь! — донеслось со двора.

Все переглянулись. «Отрезает пути к отступление», — понял Петька.

Обстановка у Саянского, по крайней мере, на кухне, в которой сейчас толпились четыре человека, была более чем скромная. И никаких колдовских приспособлений Петька, как ни озирался, не заметил. И чана с кровью тоже не было. И тут Бумажкина осенила догадка. Ах, он балда! Кто же чан с кровью на кухне держит? Если даже он и есть в этом доме, то наверняка в каком-нибудь дальнем углу… А ну-ка…

— Что-то мне здесь не очень нравится, — тихо произнес Васюков.

— Мне тоже, — прошептал водитель.

Даша схватила Петьку за руку. Он молча пожал ее и, глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, сделал несколько шагов к двери, ведущей в комнату. На это потребовалось, наверное, несколько секунд, но за это время в его голове родилась еще одна догадка. А вдруг именно здесь, где-то рядом, томятся похищенные дядя Миша и Смирнов? Сидят где-нибудь в холодном подполье, связанные по рукам и ногам, во рту — кляп… Не эта ли причина того, что Саянский впустил их сюда так неохотно? И кто знает, может и всем им уготовлена такая же участь. Не зря же он пошел отвязывать собаку…

Петьке осталось только заглянуть в комнату, как сзади послышался голос ведьмака:

— Это еще что такое? Что тебе там нужно?

Петька отпрянул в сторону.

— Телефон нам нужен, — нашелся водитель.

— Да вот же он, — Саянский показал на стоящий на подоконнике телефонный аппарат допотопного производства. Такой Петька видел впервые. — Я думал, что вы уже убедились, что связи нет.

— Почему же нет? — удивился Васюков, тут же приставивший к уху телефонную трубку. — Как раз — есть.

— Как это — есть? — почти натурально удивился Саянский. — А ну-ка… — Он тоже приставил трубку к уху. — Странно…

Теперь Петька имел возможность рассмотреть его при свете электрической лампочки. Судя по внешности вылитый… Нет, даже не ведьмак. Леший! Маленький, невзрачный, с морщинистым лицом, выцветшими глазами, несколькими волосинками на голове и суетливыми движениями.

— Ладно, давайте сюда, — сказал Вадим. — Звонить надо. — И тут же спохватился: — Тьфу ты! Номер-то мы не спросили! Как в районную милицию позвонить?

Саянский наморщил лоб.

— Кажется, три, три… Нет. Не помню…

— Так вспоминай! — рявкнул долговязый.

— Где-то написано… Сейчас посмотрю. — Саянский скрылся в комнате. — Три-двадцать четыре, — появившись через секунду, произнес он.

Вадим приложил трубку к уху, потом убрал, внимательно посмотрел на нее, подул и снова приложил.

— Номер-то набирай! — сердито приказал Николай.

— Уже не работает, — ответил Васюков, внимательно глядя на Саянского.

— Как — не работает? — опять, почти натурально, удивился он.

Водитель подскочил к Саянскому и схватил его за грудки:

— Да долго ты над нами еще издеваться будешь или нет, ведьмак несчастный!

— Вы за это еще ответите! — пытаясь освободиться от цепких рук, промычал хозяин.

От Петькиного внимания не укрылось, что он еще что-то, чуть заметно, шепнул и в следующее мгновение все погрузилось в кромешную тьму. Теперь окончательно стало ясно: они действительно попали в логово ведьмака. Еще немного, и этот представитель нечистой силы расправится с ними самым немыслимым образом.

Бумажкин вдруг вспомнил крадующуюся вдоль забора знакомую фигуру. «Оборотень», определила тогда Даша. Не исключено, что свет был отключен как раз для него… Возможно, это был знак…

И точно! Во дворе залаяла собака. И тут же замолчала. «Точно, оборотень появился, — подумал Петька. — Чужого же она не пустит…» Он нащупал в темноте Дашину руку и крепко сжал ее. Если погибнуть, то вместе…