Так и было - Вера Евгеньевна Карасёва

— По пять! — усмехнулась Кирюшка. — Я и по десять раз прокатилась бы. Под музыку и верхом на лошадке!..

— А мне папа мороженое покупал, и ситро мы пили вон в той будочке, — сказала Таня.

Неподалёку стоял маленький павильончик, насквозь пробитый снарядом.

— А почему теперь нету ситро? — спросил Валька.

— Чего захотел! — засмеялся Вовка. — Ты забыл, как зимой воды не было?

— А у нас была вода, — сказал Валька. — Мама на санках привозила. А мороженого почему нету?

— Ох и чудак же ты, Валька! — вздохнула Галя. — Ужасный чудак. Мороженое из чего делают? Из молока. А где же ты видел молоко?

— Нигде не видел, — признался Валька. — А ты видела?

— Никто не видел, — сказала Галя. — И хватит тебе, Валька, задавать глупые вопросы. Тебе уже пятый год идёт, пора поумнеть.

— Я поумнею, — пообещал ей покладистый Валька.

Таня вступилась за своего любимца:

— Ты чего, Галя, от него хочешь? Он же в войну растёт и ничего хорошего не видит. Откуда же ему так быстро умнеть?

— Зато про войну он всё знает, — заступился за Вальку Серёжка. — Все сводки слушает. А полетит «ястребок», он его с «юнкерсом» никогда не спутает. И зенитки все по голосу узнаёт. Правда, Валька?

— Ага, — согласился Валька.

До войны в Таврическом саду было много цветов. Теперь цветов не сажали, но земля во многих местах была вскопана. Валька спросил:

— Таня, зачем землю вскопали?

— Огород будут садить, — объяснила Таня. — Редиску, лук, морковь, огурцы… Ты огурчики любишь?

Валька покачал головой. Огурцов он не видел два года и забыл, какие они. Отдохнули и отправились дальше. Вовкина мама говорила, что крапива растёт ближе к пруду.

На одной лужайке земля была взрыта и покорёжена. Вовка сказал:

— Глядите, ведь это то самое место, где осенью фашистский самолёт грохнулся. Самолёт убрали, а место я всё равно узнал.

Крапиву нашли, как и ожидали, на берегу пруда.

— Ого сколько! Да тут на тыщу борщей хватит, — обрадовался Серёжка и голой рукой схватился за стебелёк.

— Ой! Ой! — завопил он. — Кусается!

— Никогда крапивы не рвал, — сказала Галя. — Её надо под самый корешок брать, а ещё лучше в перчатках.

Перчаток, конечно, ни у кого не было, — кто же носит перчатки в мае? Рвали под корешок и маленько пообожглись, но кошёлки набили доверху. Теперь зелёного борща хватит на несколько дней. Спешить было некуда, и опять уселись погреться на солнышке. Смотрели, как зеленеет трава, как дружно и весело распускаются деревья.

Пожалели большой, старый клён, словно молнией, разбитый бомбой. Ни одного листочка на нём, ни одного живого побега. Не ожить ему, не распуститься, не увидеть новой весны…

А весна — всегда весна, всегда радостна. И на Большой земле, и в осаждённом городе. Счастливы те, кто её дождался, и очень жаль тех, кто её уже никогда не встретит.

ПАЛОЧКА-ВЫРУЧАЛОЧКА

Всё на свете имеет конец. Кончилась и первая блокадная ленинградская зима. Ей на смену пришла тоже полная трудностей, опасностей и лишений, но всё-таки самая настоящая весна. Прогоняя холод и темноту, входили в осаждённый Ленинград тёплые, светлые и длинные дни. И ленинградцы трудились, насколько хватало сил, приводили в порядок свой город, чтобы устроить весне достойную встречу.

Уже во дворах и переулках растаял последний снег.

В раскрытые окна остуженных и продымлённых квартир вливался свежий и тёплый воздух, и поговаривали о том, что в школах скоро начнутся занятия.

А пока ребята восстанавливали силы, ходили каждый день завтракать и обедать в специально открытые для детей столовые и всё свободное время, истосковавшись за зиму по свежему воздуху, проводили во дворе.

Однажды Кирюшка и Таня сидели вместе со своими друзьями на лавочке и думали, во что бы им поиграть.

— Давайте в пряталки, — предложил Серёжа.

— Не в пряталки, а в прятки, — поправила его Таня. — А палочка-выручалочка у тебя есть?

Палочка у Серёжи нашлась. Все стали в круг, сжали руки в кулаки, и Таня стала считать.

— Колпачок,

Колпачок,

Маленькие ножки,

Красные сапожки,

— приговаривала Таня и постукивала по каждому кулаку.

Это была очень старинная считалка, но, пока не придумали новой, можно было отлично пользоваться ею.

Водить выпало Гале. Она уселась на лавочку и крепко зажмурила глаза. Все разбежались.

— Раз, два, три, четыре, пять, я иду искать! Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, я иду искать совсем! A-у! Я иду! — несколько раз громко повторила Галя.

Никто не откликнулся — значит, все спрятались. Тогда Галя открыла глаза и встала. И сейчас же, ну прямо в ту же секунду палочка громко заколотила по скамейке.

Эта хитрость была тоже старая-престарая. И те, кто играл в прятки при царе Петре, наверное, уже её знали. Надо было осторожно притаиться за спиной у водящего и, как только он откроет глаза, сразу же застучаться. Серёжа знал эту древнюю хитрость и застучался первым. Теперь он восседал на лавочке с видом победителя и наблюдал, как Галя, ступая на цыпочках и осторожно оглядываясь, ходит по двору.

Но, несмотря на все Галины предосторожности, Таня успела выбежать и застучаться. А Вовка попался. Он зазевался в подъезде, в углу под лестницей, и Галя первая добежала до скамейки и схватила палочку.

Теперь надо было найти и застучать Киру. Галя снова обошла весь двор и даже выглянула на улицу, хотя по правилам игры на улице прятаться не разрешалось. Киры нигде не было. Неосмотренным оставался только чердак над флигелем, на который вела длинная и узкая, как змея, пожарная лестница. Галя подошла к лестнице и, закинув голову, старалась разглядеть, что делается на чердаке. В этот миг за её спиной раздался быстрый и громкий топот.

Кирюша пролетела, как вихрь, и, подхватив на бегу выручалочку, заколотила ею по скамейке.

— Где ты была? — набросились на Киру ребята.

Она не успела ответить: неподалёку грохнул и разорвался снаряд.

— Пойдём в убежище? — спросила Галя.

— Не надо! Сыграем ещё один раз, — умоляла Кира. — Я такое место нашла — целый день можно просидеть, и никто не найдёт…

Второй снаряд просвистел и разорвался где-то поближе. Со стороны Невы загремели наши орудия.

«АРТИЛЛЕРИЙСКИЙ ОБСТРЕЛ РАЙОНА!» — объявил репродуктор. Комендант дома Полина Ивановна вышла во двор и сказала строго:

— Марш в убежище! Живо!

С Полиной Ивановной не поспоришь. Друг за дружкой ребята сошли вниз. Здесь было