Пустые калории. Почему мы едим то, что не является едой, и при этом не можем остановиться - Крис Ван Туллекен

Ознакомительный фрагментисследование[19]. В то время единственная статья, в которой рассматривалась реакция организма на УПП-диету, принадлежала Холлу, а он проводил свой эксперимент в лабораторной обстановке. Мы собирались вывести его в реальный мир.

Условия моей диеты были очень просты: я буду есть как маленький ребенок. Каждый пятый житель Великобритании получает не менее 80 % всех калорий из УПП, эта же цифра типична для детей и подростков3. Среднестатистическое значение для британцев составляет 60 % калорий4–7.

Итак, я буду есть на 80 % УПП, но не буду кормить себя насильно – это, в конце концов, не документалка «Двойная порция». Я просто буду есть, когда мне захочется. Если честно, ни Рейчел, ни я не ждали каких-либо заметных результатов всего за месяц, но мы думали, что найдем что-нибудь, что оправдает дальнейшие исследования.

Первым шагом стало отказаться от УПП на четыре недели в качестве подготовительного этапа. Я тогда все еще считал, что ультрапереработанная пища – это то же самое, что «мусорная пища», так что очень удивился, когда после недели ведения пищевого дневника узнал, что получаю из УПП около 30 % всех своих калорий.

В те годы, что я писал и рассказывал о еде – и медленно, но верно набирал вес, – мой рацион выглядел примерно так: черный кофе на завтрак, сандвич и чипсы на обед и в целом довольно здоровый домашний ужин (чаще всего – курица, рис и брокколи) с десертом из супермаркета. Каждые несколько дней вместо того, чтобы готовить главное блюдо дня дома, мы покупали ультрапереработанную лазанью или ультрапереработанную пиццу, которую разогревали в микроволновке. Раз в неделю я заказывал что-нибудь из ресторана – обычно это была УПП со щедрыми дозами модифицированного крахмала и усилителей вкуса.

Отказаться от всей этой УПП оказалось на удивление трудно. У меня начались ломки по ужинам из микроволновки, зерновым батончикам и готовой еде из кафешек. А потом, когда я начал вчитываться в списки ингредиентов на этикетке, оказалось, что придется заодно отказаться от большей части продукции сандвичных магазинов и больничной столовой. Я не мог просто взять и купить себе на обед сандвич из-за эмульгаторов в хлебе и мальтодекстрина и консервантов в намазках. Так что мне пришлось самому делать себе бутерброды – в основном с сыром, сливочным маслом и настоящим хлебом на закваске из местной пекарни. Я даже не мог добавить туда свой любимый майонез Hellmann’s![20]

Да, в штаны стало влезать немного легче, но я начал с нетерпением ждать своей УПП-диеты. Запретная еда стала по-настоящему желанной. Я стал буквально одержим тем, о чем обычно не думаю, начал приглядываться ко всем подряд заманчивым вариантам, окружавшим меня – особенно «Макдональдсу» и KFC, стоящим через дорогу от госпиталя.

За день до начала диеты я пришел в лабораторию Университетского колледжа, и меня там полдня взвешивали и измеряли. Я встал на весы, определявшие состав тела. Вес: 82 кг. Рост: 185 см. ИМТ: 24,2. Процент жира: 17 %. В общем, я был в весьма посредственной форме для мужчины своего возраста, что меня немало печалило. Команда Рейчел взяла у меня кровь, чтобы измерить уровень воспаления и проверить, как организм реагирует на еду. Я приехал к ним натощак. Меня напоили вкуснейшим банановым молочным коктейлем с точно рассчитанным количеством жиров, белков и сахара, а потом проверили изменения уровня гормона насыщения и инсулиновую реакцию. Еще я прошел психометрические тексты и заполнил анкеты настроения и аппетита.

Наконец, мне сделали МРТ, чтобы составить карту соединений разных областей мозга между собой. Помню, ложась в сканер, я думал, что этот тест просто абсурден. Мы же точно не найдем никаких заметных изменений в МРТ всего за четыре недели сидения на диете, совершенно типичной для миллионов наших сограждан.

Увидев, как Лира съела первую тарелку Coco Pops и неуклюже насыпала себе вторую, я задумался, когда она вообще остановится. Когда мы ели, мне в голову настойчиво лезло сравнение с курением. Первая ложка вызвала настоящий восторг. У хлопьев был богатый, сложный, очень шоколадный вкус – намного более шоколадный, чем помнилось мне. Текстура первой ложки просто потрясающая: некоторые хлопья почти мгновенно размягчаются, некоторые остаются хрустящими и крошатся на языке.

Но после трех ложек радость исчезла – осталась лишь коричневая слизь, которую я съел чисто для того, чтобы облегчить нестерпимое желание. Нас с Лирой тянуло за следующей ложкой так же, как курильщика за следующей затяжкой. Ощущение от первой ложки повторить оказалось невозможно, но что-то в этих хлопьях заставляло нас пытаться снова и снова.

Лира была не в настроении общаться, так что я посмотрел на коробку, которая замечательным образом иллюстрировала подход к еде в Великобритании и США – ее «питательный профиль». Пища содержит «хорошие» и «плохие» питательные вещества, и в питательном профиле перечисляется их количество. Чтобы понять, насколько пища здоровая, мы обычно интересуемся, сколько она содержит насыщенных жиров, соли, сахара, клетчатки, витаминов и минералов. Сколько калорий в одной порции? Есть ли в еде витамин C? Этот подход так глубоко укоренился, что как-то иначе думать о пище мы просто не можем.

Такой подход к еде получил довольно пренебрежительное название «нутриционизм» от Дьёрдя Скриниса, доцента пищевой политики и стратегии из Мельбурнского университета (который одним из первых выдвинул идею, что еда, возможно, является чем-то большим, чем сумма ее компонентов). Но нутриционизм все-таки решает одну важную проблему. Когда вы хотите что-то изучить, это нужно сначала «операционализировать». Это основа практически любой современной науки: нам часто приходится давать определение вещам, которые мы не можем измерить, через вещи, которые мы измерить можем. Хорошие примеры – богатство и здоровье. С богатством все просто: его можно измерить непосредственно и обозначить точным числом. А вот здоровье в этом плане коварнее: оно существует, но единицы измерения у него нет, так что нам приходится давать ему определение через индекс хрупкости, ИМТ, артериальное давление, наличие или отсутствие хронических заболеваний, уровень железа и т. д.

Еда в этом плане похожа на здоровье – у нее нет конкретной единицы измерения. Для научного изучения ее приходится разделять на измеримые единицы, например питательные компоненты, которые уже можно подсчитать: калории, граммы витамина C и так далее. Мы подробнейшим образом описали влияние этих питательных веществ почти на все аспекты нашей физиологии, когда по всему

---

Конец ознакомительного фрагмента Купить полную версию книги

---