Японские боевые искусства. Рукопашный бой. История и современность - Николай Энгельсович Рудаков

драку. Именно в этот период жизни Кано Дзигоро впервые стал серьезно задумываться над возможностью достижения гармонии тела и духа. Только в этом он видел непреложное условие дальнейшего развития традиционных воинских искусств. Рассматривая эти искусства и, в частности, дзю-дзюцу как неотъемлемую частицу национальной культуры, он твердо решил вернуть дзю-дзюцу на подобающее ему место.

Элементы техники Тэндзин Синъё-рю

В 1882 году, когда у молодого Кано Дзигоро уже сложилось в общих чертах ви́дение нового стиля дзю-дзюцу, он принимает решение открыть собственную школу борьбы. К этому времени, находясь в стесненных обстоятельствах, он поселился в храме Эйсе-дзи, расположенном в токийском районе Ситая. Неизвестно, как он сумел расположить к себе настоятеля храма (видимо, сказалось блестящее образование, прекрасное знание буддизма и умение вести беседы на самые различные темы), но ему было разрешено преподавать дзю-дзюцу в небольшом (всего лишь на 12 татами) помещении храма. Свою боевую систему, в которой воплотились все знания и опыт, полученные Дзигоро в школах Тэндзин Синъё-рю и Кито-рю, он назвал Кодокан[45], и все последующие годы были затрачены на систематизацию техники, поиск наиболее рациональных способов выполнения приемов, отработку методики тренировок.

Прежде всего он подверг тщательному пересмотру техники дзю-дзюцу, отобрал те из них, которые можно использовать без опасности для здоровья, внес в систему несколько дополнительных элементов техники и, что очень важно, попытался (и это у него в конце концов получилось) создать метод воспитания, который обеспечил бы физическое, психическое и духовное здоровье для каждого ученика и общества в целом.

Строго говоря, опасные техники Кано не отбросил совсем, а просто отделил от системы Кодокан, однако ввел особый раздел самозащиты, который должен подготовить человека к любым неожиданностям – к уличным дракам, к схватке с вооруженным противником, с соперником, обладающим явным перевесом в физической силе и технике. Техника этого раздела впоследствии с успехом была внедрена в практику японской полиции и армии.

Тесный тренировочный зал в храме Эйсё-дзи поначалу смог вместить всего лишь девять учеников. Это была первая волна Кодокана: Сайго Хагути, Ёсиаки Ямасита, Сакудзиро Ёкояма, Исогаи, Нагаока, Кудзо Мифунэ, Сиро Сайго и Цунэдзиро Томита. Каждый из них впоследствии станет легендой дзюдо. Но сам Кано мечтает о своей большой школе и всеобщем признании. Но сможет ли его молодая, никому не известная школа конкурировать с признанными школами дзю-дзюцу, овеянными вековыми традициями, корни многих из которых уходили в седую старину? Однако интеллектуал Кано уже уловил суть современной идеологии боевых искусств, почувствовал и признал все необходимые условия для создания боевой системы новой формации.

Прежде всего он понимал, что школы старой формации всегда отличались закрытостью, имели ярко выраженные клановые традиции, выражавшиеся в строгой «секретности» технического арсенала, веками скрытого от чужих глаз. А в наступившую эпоху, когда исчезли сословия, когда все стали «равны», это не могло не сыграть отрицательную роль. Поэтому первое, что сделал Кано, – он объявил о доступности своей новой системы, широко открыл двери для любого желающего, громогласно заявив, что в основе обучения его стилю лежит воспитание истинных национальных чувств и оздоровление нации. Выступить против этих тезисов не решилась ни одна традиционная школа дзю-дзюцу. Но это была промежуточная победа. Все, безусловно, понимали, что вопрос, кто сильнее, решается не лозунгами, а схватками на татами, а главное, отношением к школе высших эшелонов власти, или, проще говоря, признанием на национальном уровне.

Между тем к Кано потянулись люди. Через некоторое время он уже переехал в просторный зал в квартале Уэ-Нимбахо, его школа начала набирать популярность, чем вызвала явную неприязнь старых традиционных школ. А симпатии простых людей были явно на стороне школы Кано, ибо она выгодно отличалась дисциплинированностью учеников, четким регламентом занятий, строго разработанной структурой приемов, а главное, основной целью обучения – воспитанием гармонично развитого человека.

Упорный, смелый, творческий труд Кано Дзигоро начал приносить свои плоды. Однако сам Кано, его многогранная личность, молодость, энтузиазм, организаторские способности, а главное, истинно научный и педагогический подход, используемый им в тренировочном процессе, были словно кость в горле у лидеров старых школ дзю-дзюцу. В чем только не обвиняли они Кано: в недостатке опыта преподавания, пренебрежении традициями, отсутствии истинного воинственного духа, но за всеми этими обвинениями стояла одна причина: молодой да ранний Кано отбивает хлеб у «истинных» мастеров воинских искусств. Особенное усердие в очернении личности Кано и его системы Кодокан проявляла школа дзю-дзюцу Рёи синто-рю. Ее глава Тоцука Хикоскэ стремился всеми силами дискредитировать Кодокан, писал клеветнические статьи в газетах, натравливал своих приверженцев на учеников Кано, устраивал уличные потасовки, стараясь всеми силами остановить победное шествие школы новой формации.

Развязка этого противостояния наступила в 1886 году, когда начальник Управления Имперской полиции решил прекратить затянувшийся спор между школами дзю-дзюцу и выбрать наконец единственную, эталонную, наиболее эффективную школу, чтобы упорядочить процесс преподавания и методику использования этого боевого искусства в органах полиции для борьбы с преступностью. Он справедливо решил, что этот спор должен найти свое решение на татами, и назначил дату проведения решающего матча между наиболее популярными на тот момент школами: Рёи Синто-рю и Кодокан. Кано понимал, что пути к отступлению нет: отказ или проигрыш чреват запрещением Кодокана властями. Но он был уверен в своих воспитанниках.

Схватки на татами мало походили на современное дзюдо, были откровенно жестокими и бескомпромиссными. Определенных правил не устанавливали. Разрешались удары в наиболее уязвимые места тела, любые захваты, заломы пальцев, удушение подколенным суставом, броски на голову, чреватые смещением шейных позвонков.

В матче приняли участие по пятнадцать человек от каждой школы. Ученики Кано потерпели поражение лишь в двух схватках, еще в одной была зафиксирована ничья[46]. Это была не просто победа. Это был триумф, который окончательно утвердил превосходство школы новой формации над старыми традиционными школами дзю-дзюцу.

Интересно, что события 1886 года и легендарный турнир двух школ легли в основу знаменитого японского фильма режиссера Акиры Куросавы «Гений дзюдо». Исполнителем главной роли стал мастер Саго Сиро, представитель первой волны Кодокан Дзюдо и любимый ученик Кано, который в фильме выведен под именем Сугато Сансиро. Надо сказать, что Саго Сиро был незаурядной личностью. Его способности в области боевых искусств были просто поразительны. Он одним из первых получил из рук Кано черный пояс, достиг уровня пятого дан Кодокан дзюдо, был незаурядным мастером школы Дайто-рю Айкидзюцу, предтечи современного айкидо. Его любимым приемом был «яма араси» («буря в горах»), которым он повергал всех своих противников. Больше никто из его поколения не смог овладеть