История философии. Реконструкция истории европейской философии через призму теории познания - Иван Шишков

Как уже отмечалось, Возрождение возникает как своеобразный вызов Средневековью, бунт против него. В этом своем стремлении противопоставить себя ушедшей культуре и формировалось ренессансное сознание, которое, по сути, было «полемическим самосознанием» (Э. Гарэн). С самого начала своей истории ренессансный человек ясно ощутил, осознал рождение новой эпохи, а потому все его усилия были направлены на разрыв «со старым миром с целью утвердить иные формы воспитания и общения»^[454]. Стремление выявить новизну собственного времени образует основной пафос Возрождения. Выдвигаемая в противовес консервативным средневековым ценностям ценность новизны доходит до культа оригинальности. Ренессансный человек стремился быть оригинальным во всем, за что бы он ни брался. Стремление всех превзойти, отличие от остальных — сознательно культивируемая черта личности Возрождения. Характерны в этом отношении биографии флорентийского гуманиста, художника и архитектора Леона Батиста Альберти (1404-1472) и гениального ренессансного скульптора, писателя и художника Бенвенуто Челлини (1500-1571). И тот, и другой стремились быть первыми во всем, превзойти всех^[455].

В отличие от средневекового мастера, который принадлежал к своему цеху и который должен был достичь мастерства именно в своей сфере, ренессансный мастер, вынужденный сам отстаивать свою честь, видит свое принципиальное отличие во всесторонности своих умений и знаний. Примечательной в этом плане является личность великого Леонардо да Винчи (1452-1519), о котором хорошо сказал его современник Джорджо Вазари (1511-1574), флорентийский живописец и архитектор: «Таланта же в нем столько и талант этот был таков, что к каким бы трудностям его дух ни обращался, он разрешал их с легкостью… Поистине дивным и небесным был Леонардо, сын сера Пьеро из Винчи. Обладая широкими познаниями и владея основами наук, он добился бы великих преимуществ, не будь он столь переменчивым и непостоянным. В самом деле, он принимался за изучение многих предметов, но, приступив, затем бросал их. Так, в математике за те немногие месяцы, что он ею занимался, он сделал такие успехи, что постоянно выдвигая всякие сомнения и трудности перед тем учителем, у которого он обучался, он не раз ставил его в тупик. Некоторые усилия потратил он и на познание музыкальной науки, но вскоре решил научиться только игре на лире, и вот, как человек, от природы наделенный духом возвышенным и полным очарования, он божественно пел… Всё же, несмотря на столь различные его занятия, он никогда не бросал рисования и лепки, как вещей, больше всех других привлекавших его воображение»^{[456] [457]}. И далее: «Куда бы он ни обращал свои помыслы, свой ум и свое дерзание, он в творениях своих проявлял столько божественности, что никогда никто не смог с ним сравняться в умении доводить всё до совершенства…»^{] 1}

Инверсия средневековых ценностей наиболее полно проявилась прежде всего в системе образования. Прежняя схоластическая книжная ученость далека от насущных потребностей Возрождения. Она была подорвана изобретением Гутенбергом в середине XIV в. Книгопечатания. Оно оказалось провозвестником новых форм организации интеллектуальной жизни Ренессанса, возникших как оппозиция средневековым университетам.

Философские изыскания в эпоху Возрождения развертывались вне традиционных центров средневековой культурной жизни (университетов, монастырей), вначале в кружках интеллектуалов, любителей философии, истории, салонах, при дворцах государей, позже, начиная с XVI в., в академиях. Мыслители Ренессанса порывают с университетскими корпорациями, они не занимают какого-либо официального положения в социальной иерархии. Образованный человек — это никто с позиции этой иерархии, ибо он вне нее. Знание оценивается как личностное достояние мыслителя, достигаемое собственным поиском.