Фауст. Страдания юного Вертера - Иоганн Вольфганг Гёте

На место все, и слушать мой приказ!

Цветочками, как будто снежной тучей,

Хотят они засыпать ад кипучий.

Дохните лишь: засохнет все сейчас.

Ну, дуйте ж, поддувала! Будет, будет!

Один ваш чад поблекнуть все принудит.

Не так свирепо! Полно, будет с вас!

Довольно! Эк, как пасти растянули!

Вы чересчур усердно уж дохнули.

Ни в чем нет меры у моих ребят!

Цветы не только сохнут –  уж горят,

Летят и жгут нас силой ядовитой!

Сплотитесь, станьте крепкою защитой!

Слабеют черти! Весь их гнев остыл!

Проник в их сердце чуждый, нежный пыл!

Ангелы

(хор)

Цветы вы небесные.

Огни благовестные,

Любовь всюду шлете вы,

Блаженство даете вы,

Как сердце велит!

Глагол правды чистой

В лазури лучистой

Из уст вечной рати

И свет благодати

Повсюду разлит!

Мефистофель

Проклятье! Стыд! Болваны и канальи!

Мои все черти вверх ногами стали,

Летят мои уроды кувырком

И в ад кромешный шлепаются задом.

Купайтесь же в огне вы поделом, –

Я здесь стою, расставшись с этим стадом.

(Отбиваясь от летающих роз.)

Прочь, отвяжись, блудящий огонек!

Схвачу тебя –  ты грязи лишь комок!

Что вьешься вкруг? Ух, шею мне без меры

Жжет что-то, будто жар огня и серы!

Ангелы

(хор)

Чужого, несродного

Чуждайтесь неложно:

Для вас неугодного

Вам снесть невозможно;

Стремленья же властного

Мы –  верный оплот;

К любви лишь причастного

Любовь вознесет!

Мефистофель

Пылает сердце, печень и башка!

Вот сверхчертовский элемент! Досада!

Язвит гораздо злей, чем пламень ада!

Недаром ваша скорбь так велика,

Несчастные влюбленные! Вы шею

Себе готовы из-за пустяка

Свернуть, следя за милою своею!

Не то же ли со мной? Зачем туда

Невольно я смотрю? Ведь между нами

Заклятая, старинная вражда!

Всегда на них враждебными глазами

Смотрел я… Или я попал во власть

Чужому чувству? Милые ребята,

Я рад вас видеть, негой грудь объята!

Зачем же вас не в силах я проклясть?

Коль я себя до глупости унижу –

Кого же звать безумцем с этих пор?

Ведь я мальчишек этих ненавижу!

Зачем же вид их мне ласкает взор?

Скажите, дети милые: вы родом

От Люцифера ль? Как вы хороши!

Расцеловал бы вас я от души!

Мне кажется, что вашим я приходом

Доволен; вы мне близки; будто вас

С любовью я встречал тысячекратно:

Как похотливой кошке, мне приятно

Вас видеть все красивей каждый раз.

О, бросьте взгляд мне, подойдите ближе.

Ангелы

Вот мы пришли! Постой, не отходи же

И, если можешь, не беги от нас!

Ангелы, облетая вокруг, занимают все пространство.

Мефистофель

(оттесненный на авансцену)

Вы нас, как падших ангелов, браните,

А между тем сознаться б вы должны,

Что сами вы прямые колдуны:

Вы и мужчин и женщин соблазните!

Что за проклятый случай! Вот еще

История! Уж не любовь ли это?

Огнем каким-то тело все согрето,

Я чувствую едва, как горячо

В затылке жжет… Прелестные творенья!

Спуститесь же. Что реете вдали?

Не худо бы, чтоб в милые движенья

Вы хоть немножко светского внесли.

Хотя серьезность вам к лицу, конечно,

Улыбку вашу я бы видеть рад:

Я стал бы ею восхищаться вечно!

Взгляните, как влюбленные глядят:

Рта уголок подернется немного –

И дело в шляпе. Ты мне всех милей,

Высокий мальчик. Будь повеселей!

К лицу ль тебе глядеть поповски строго?

Нельзя ли похотливее взглянуть?

И оголиться надо б вам чуть-чуть –

Конечно, в меру, – чем в чрезмерно чинной

Вам щеголять рубашке этой длинной!

Вот отвернулись… Сзади каковы?

Канальи, слишком аппетитны вы!

Хор ангелов

Пламя любви святой,

К свету направь свой путь!

Истины луч златой,

Падшим целебен будь,

Чтобы от духа зла

Власть твоя их спасла, –

В светлый блаженства рай

Всех съединяй!

Мефистофель

(приходя в себя)

Но что со мной? Как Иов, изъязвленный,

Весь в волдырях, я страшен сам себе,

И все же торжествую, тем польщенный,

Что вижу я внутри себя: в борьбе

Я на себя и на мой род достойный

Надеяться могу с душой спокойной!

Нетронуты, всецело спасены

Все черта благороднейшие части:

На кожу вышел призрак нежной страсти!

Проклятые огни истощены,

И я вам шлю проклятье Сатаны!

Хор ангелов

Пламень священный!

Кто им объят –

Жизни блаженной

С добрыми рад.

К славе Господней,

К небу скорей:

Воздух свободней,

Духу вольней!

(Поднимаются к небу, унося бессмертную часть Фауста.)

Мефистофель

(оглядываясь)

Что? Как? Куда умчались? Неужели

Меня вы, дети, обманули? Ввысь,

На небеса с добычей улетели!

Затем-то вы у ямы здесь толклись!

Расстался я с сокровищем великим,

Единственным, – его я отдал вмиг им!

Высокий дух, бесценный мой залог,

Как хитрецам вдруг уступить я мог?

Кто склонит слух свой к жалобе законной,

Отдаст мне право, купленное мной?

Как ты, старик, ты, опытом прожженный,

Ты проведен! Ты сам тому виной!

Увы, погиб напрасно труд великий!

Я вел себя позорно! Верх чудес:

Дрянная похоть, пыл любовный, дикий

Тебя смутили, прокопченный бес!

Всем жертвовать из-за пустого дела

Ты, опытный, разумный, был готов!

Да, глупость немала: в конце концов

Она тобою даже овладела!

Горные ущелья, лес, скалы, пустыня

Святые отшельники, распределенные по склону горы, ютятся в ущельях.

Хор и эхо

Темен шумящий лес,

Сумрачен скал навес;

Тесно стволы растут,

Корни меж скал ползут;

С гор за ручьем ручей

Брызжет волной своей;

Мирный царит покой

В недрах горы крутой;

Львы, здесь бродя меж гор,

Шлют нам приветный взор,

Кротко священный чтут

Чистой любви приют.

Pater ecstaticus[45]

(паря в воздухе, поднимаясь и опускаясь)

Вечный блаженства жар,

Верной любви разгар,

Скорби кипучей власть,

Бурная к Богу страсть!

Стрелы ль пронзят меня,

Копья ль сразят меня,

Палицы ль бьют меня,

Молнии ль жгут меня, –

Пусть все ничтожное

Сгинет, как ложное,

Пусть лишь живет всегда,

Пусть, как небес звезда,

Ярко блестит одно

Вечной любви зерно!

Pater profundus[46]

(в нижней области)

Когда скалистые громады

Над бездной клонятся с высот,

Когда грохочут