Фауст. Страдания юного Вертера - Иоганн Вольфганг Гёте

водопады,

Сверкают волны, пена бьет,

Когда, могуществом обильный,

Высокий ствол растет в зенит –

Все это –  дар любви всесильной,

Что все рождает, все хранит!

Пусть вкруг меня гроза ярится,

Дрожат утесы, стонет бор, –

Журча любовно, все ж струится

Вода в ущелья с грозных гор,

А там –  долину орошает;

Пусть молний блеск наводит страх:

Он атмосферу очищает,

Разрушив яд в ее парах.

Все это –  вестники любови,

Всех нас объемлющей, творя.

Восстань, излейся в славословьи,

Мой дух холодный, возгоря!

В оковах чувств мой ум угрюмый

Томится… Боже, укроти

Мои мятущиеся думы

И сердца тьму мне освети!

Pater seraphicus[47]

(в средней сфере)

Что за облачко там реет

Над щетиною лесной?

Что внутри оно лелеет?

Это духов юный рой!

Хор блаженных младенцев

Где мы, отче? Ты открой нам!

Кто мы, добрый? Разреши!

Мы блаженны! В хоре стройном

Жить –  так сладко для души!

Pater seraphicus

Дети, Полночью вы взяты

Рано, с сердцем молодым:

Для родителей –  утраты,

Прибыль –  ангелам святым!

Вы почуяли душою,

Что любви исполнен я,

Но, лелеемым судьбою,

Не знакома вам земля.

В око вы мое войдите, –

Орган плотский и земной;

Как в свое, в него глядите,

Чтоб освоиться с страной.

(Воспринимает их в себя.)

Вот вам лес, гора крутая,

Вот вода течет рекой

И, шумливо пробегая,

Сокращает путь крутой!

Блаженные младенцы

(изнутри)

Вид могучий нас пленяет,

Но печален, – не снести,

Ужас сердце нам стесняет.

Славный, добрый, отпусти!

Pater seraphicus

Взвейтесь в горние вы сферы

И, растя там без конца,

Наслаждайтеся без меры

Лицезрением Творца.

Пища духа –  упоенье

Чистой сферой совершенства,

Где любви нам откровенье

Созидает мир блаженства.

Хор блаженных младенцев

(кружась около высочайшей вершины)

В хоре блаженном

Руки сплетем,

В чувстве священном

Песнь воспоем.

Веру вместите

Божьим словам:

Тот, кого чтите,

Явится вам!

Ангелы

(парят в высшей атмосфере, неся бессмертную часть Фауста)

Дух благородный зла избег,

Сподобился спасенья;

Кто жил, трудясь, стремясь весь век, –

Достоин искупленья.

Обвеян с горних он высот

Любовию предвечной:

О, пусть весь сонм блаженных шлет

Привет ему сердечный!

Младшие ангелы

Эти розы, дар небесный

Грешниц кающихся хора,

Были помощью чудесной

И победу дали скоро:

Драгоценный дух спасли мы!

Бесы скрылись, как пришли мы,

Злые прочь от роз бежали, –

Адской злобой не палимы,

Скорбь любви лишь ощущали!

Даже старый предводитель,

Сатанинских сил властитель,

Острой мукой был проникнут.

Радуйтесь: успех достигнут!

Более совершенные ангелы

Он от земли рожден,

Несть его больно;

Будь из асбеста он –

Чист не довольно.

Тесно сроднилась там

С духом стихия:

Ангел не снял бы сам

Цепи земные.

Связь двух природ тесна, –

Дух отягчает;

Только любовь одна

Их разлучает.

Младшие ангелы

Тучка вокруг скалы

Вьется, летая,

Духов, под кровом мглы,

Скрыта в ней стая.

Тучка светлеет; взор

Отроков видит хор

Светлых, блаженных,

Скорби он чужд земной;

Реет их светлый рой

В сферах священных,

Призван к весне иной,

В мире ином.

Душу спасенную,

Вновь принесенную,

Для постепенного

Роста блаженного

К ним мы примкнем.

Блаженные младенцы

Да, примем мы радостно

Кокон с мотыльком!

Нам ангельский сладостно

Залог видеть в том.

Пусть сбросит земных пелен

Печальный удел;

Для жизни блаженной он

Прекрасен и зрел.

Doctor Marianus[48]

(в высочайшей чистейшей келье)

Вид здесь вокруг открыт,

Дух возвышая,

Женщин там хор парит,

Путь свой свершая.

В звездном венце златом

В блеске мне зрится

В хоре блаженном том

Неба царица.

(Восторженно.)

О владычица, молю!

В синеве эфира

Тайну мне узреть твою

Дай, царица мира!

О, дозволь, чтоб муж душой

Строгой умилился,

Чтоб в словах любви святой

Пред тобой излился!

Исполняем, полны сил,

Мы твои веленья;

Ты огня смиряешь пыл

Словом примиренья.

Дева, чистая душой,

Матерь перед нами

И царица над землей,

Равная с богами.

Вкруг облачко, летая,

Клубится там, блистая;

То нежных грешниц стая

Там реет, трепеща,

К коленам припадая,

Эфир небес глотая,

Спасения ища.

О пренепорочная!

В блеске беспримерном

Ты –  защита прочная

Жертвам легковерным!

Слабы женщины душой,

Труден путь спасенья!

Кто разрушит сам собой

Хитрый ков прельщенья?!

На покатости крутой

Кто не спотыкался?

Ласк и лести суетой

Кто не увлекался?

Mater gloriosa[49] парит мимо него.

Хор кающихся грешниц

Ты в горние селения

Паришь, благословенная!

Горячие моления

Услышь, о несравненная,

Источник всепрощения!

Magna peccatrix

(St. Lucae, VII, 36)[50]

Ради слез любви, что, каясь,

Я к ногам Христа святым

Проливала, не смущаясь

Фарисеев смехом злым;

Ради чаши, струй душистых

Из себя излившей много,

Ради прядей шелковистых,

Отиравших ноги Бога, –

Mulier samaritana[51]

(St. Ioh. IV)

Ради кладезя, где стадо

Авраам свое поил,

И ведра, чьих струй прохладой

Спас уста свои студил,

Ради той струи священной,

Что, оттуда истекая,

Протекла по всей вселенной,

Чистотой своей сверкая, –

Maria Aegyptiaca[52]

(Acta sanctorum)

О, молю пещерой тою,

Где Христос был погребен,

Где рукой меня святою

Отстранил от входа Он,

И постом, что я в пустыне

Сорок лет блюла в тоске,

И строкой, что при кончине

Начертала на песке, –

Все три

Ты, что в благости сердечной

Тяжких грешниц приближаешь