Раненое сердце - Полевка

- Все хорошо, не надо беспокоиться, - мяукнул Альби и сам удивился, насколько тихо звучит голос, он похмыкал и заговорил уже нормальным голосом, - у меня все прекрасно. Я собран и спокоен. Что произошло, пока нас не было?

Айдан, жестом успокоив детей и взрослых, подошел к открытой двери шаттла, которую загораживали спины альф-охранников. Айдан без смущения потыкал первого попавшегося пальцем, и когда тот обернулся, потребовал отчета о происходящем.

- Инсар ибн Сабир ад Сахья, тот самый, что так дерзко остановил омеговозку, преследовал нас, и стоило шаттлу взлететь, стал кричать, что Тигран постыдно сбежал с поединка. Он уже дважды до этого вызывал Тиграна на поединок. И если после первого Тигран по-дружески отпустил его, то после второго вызова отобрал у него саблю в надежде, что потеря оружия заставит его остыть, но Инсара такое, похоже, только подстегнуло. На его крики сбежались зеваки, и если своих студентов мы смогли призвать к порядку, то подъехавшие на крики наследники вместо того, чтобы усовестить приятеля, стали его подзадоривать и делать ставки на победу. Сейчас обговариваются условия поединка.

- Не удивлюсь, если Тигран будет настаивать на бое до смерти, - Айдан с восторгом потер холеные руки, - такое оскорбление можно смыть только кровью нечестивца! Хочу посмотреть на поединок! - азартно воскликнул селафь и закрыл лицо краем шейлы, - с дороги!

Альфа тихо рыкнул, но после того, как его толкнули в грудь тонкие руки, унизанные перстнями, с явной неохотой немного посторонился. Айдан проскользнул между двумя охранниками и легкой тенью спустился со ступенек шаттла. Нури опередил омегу и присел у его ног, как сторожевой пес, готовый вцепиться в глотку любому.

- Альби-хатун, вам бы лучше не видеть, как льется кровь, - покачал головой альфа, глядя на встревоженного Альби. - Наш Тигран уже дважды побеждал недостойного Инсара, не извольте беспокоиться и подождите в прохладе шаттла.

- Альби, - Айдан повернул голову, - ты ведь никогда не видел настоящей схватки на мечах? Крови не боишься?

- Нет, - Альби сделал несколько шагов вперед и замер в проеме шлюза, - я видел много драк и крови. Меня этим не испугать, и в своем муже я уверен.

- Я заберу твоих омег по праву меча! - обрадовался Инсар. - Альфа без гарема, который упустил сына Ошая, не достоин звания наследника и не имеет права носить красные штаны! В этом неправильном городе, где любой альфа может получить в супруги омегу, он приравнял себя к простому воину! Я покажу его омегам, как живут наложники в гареме настоящего наследника!

- К бою! - коротко рыкнул Ран и выставил вперед саблю.

Инсар напал на Рана первым. Сабли со звоном скрестились, Ран сделал шаг вперед и, усилив давление на клинок, заставил Инсара отступить на шаг, а следом увел саблю в сторону, разрывая контакт и будто отмахиваясь от надоеды. Инсар отскочил назад и вбок, уворачиваясь от клинка, и сразу же бросился на Рана с криком, как будто пытался его испугать. Но Ран уклонился от шумной атаки и легким касанием отбил удар.

Альби отвлекся от происходящего и прислушался к себе. От Рана слышалось глухое раздражение и ледяное спокойствие, похоже, он решил убить навязчивого дурака и теперь все свелось к техничному исполнению решения. Альби как-то не задумывался о том, что сейчас убьют человека, его больше волновало право меча, о котором кричал недоумок перед боем. Он уже слышал о подобном праве, но не вникал в детали и, кроме того, его поразило, что кто-то собирался забрать его у мужа... Забрать просто так, словно он был вещью…

Несмотря на то, что Инсар был крупнее и явно старше Рана, во время боя он вел себя, как подросток. Резкие движения, громкие выкрики. Ран двигался более сдержанно, но раз за разом заставлял Инсара отступать, размахивать саблей и злиться. Крупный альфа вначале бахвалился, но потом коротко охнул и схватился левой рукой за грудь, по которой расплывалось алое пятно. Запаха крови еще не было, но у Альби в носу появился фантомный привкус крови, пота и немытых коридоров общаги.

Следующая рана появилась на ноге Инсара, это его притормозило. Кроме того, он явно стал уставать. Ран даже не вспотел, был таким же собранным и предельно расчетливым. Он явно не торопился свести схватку к одному удару, а то первый разрез на груди был бы глубже. Ему, как воину и медику, точно было известно, куда именно надо бить для максимального урона. Но Ран подчеркнуто не торопился, как бы давая время Инсару показать себя во всей красе. И тот не упускал возможности говорить раз за разом откровенные гадости и глупости. О какой слабости можно было говорить, когда противник гоняет тебя по площадке, как кот крысу?

Теперь настроение зрителей-альф резко качнулось в сторону Тиграна. Уж больно разителен был контраст между соперниками. Собранный и сдержанный наследник ад Мин и вызывающе наглый Инсар. Теперь зрители поддерживали Тиграна, восхищаясь его техникой боя и мастерством владения оружием. Все как-то резко вспомнили, что Тиграна недаром звали Стражем пустыни, и стали перешептываться, вспоминая каких-то там главарей банд, и имена караванщиков, кто превозносил его храбрость и защиту в пути.

Инсар почувствовал, что его перестали поддерживать и симпатии явно на стороне соперника, и попытался переломить бой, увеличив скорость, но добился только того, что Тигран поймал его на нескольких ошибках и тело противника украсилось несколькими ранами. Теперь кровью запахло на самом деле. Тягучие капли упали на горячие плитки площадки, и у альф хищно раздулись ноздри в ожидании кровавого зрелища чужой смерти. Это понял и Инсар.

- ПОЩАДИ! - Инсар резко упал на колени и поднял над головой саблю двумя руками, - забирай все! Саблю, жеребца, но не забирай у отца единственного сына! Мой отец стар и ему недолго осталось! Моя смерть убьет его!

Сабля Тиграна замерла в полете. Он зло фыркнул и посмотрел на шаттл.

- Альби, отвернись! Тебе не стоит смотреть на кровь!

- Я видел много смертей и крови, - Альби вцепился рукой в створку шлюза, - меня этим не испугать. Но, мой господин, за моей спиной пятеро детей. Пятеро омежек. У них и так был тяжелый день, ты уверен, что хочешь добавить им в детские воспоминания, как они шли по улице, пачкая кровью свою обувь. Когда