Мой хищник - Линда Осборн

Голова раскалывалась на миллиард частиц. В горле будто бы орудовала маникюрщица с аппаратом для ногтей, прохаживалась пилкой, и от того все саднило и болело. Тело сотрясала мелкая дрожь, под веками нависала чернота.

— Очнулась? — дотронулся до моей ноги чей-то палец. Провел быстро от косточки вверх по икре, и я дернула ногу на себя, только бы избавиться от этого прикосновения. Хотела крикнуть, завизжать, отчитать негодяя, но губы не слушались, и все тело, будто бы отдав сохраненные на случай чрезвычайной ситуации силы, снова обмякло.

— Очнулась, — удовлетворённо сказал сам себе этот человек, и от его голоса по моим рукам пробежали мурашки, а на загривке встали дыбом волоски. Проникновенный, глубокий, бархатный, он словно пробирался внутрь мозга, провоцируя на откровенные воспоминания. Я дернулась, не желая вспоминать, как этот извращенец использовал Кэндис для удовлетворения собственных потребностей в то время, как впивался поцелуем в мои губы.

— Это хорошо, — вдруг сказал он сам себе, а мне стало не по себе. Я практически не ощущала свое тело, себя, не могла пошевелить и пальцем, и мне казалось, что мои ладони разбухли до невероятных размеров игрушечных ладоней, которыми болельщики размахивали на игре в баскетбол.

— Умннчччч хххрррщшшш — попыталась промычать я отрицательный ответ, имея в виду, что ничего хорошего в этом не вижу.

Он рассмеялся своим невероятным чарующим баритоном, и я застыла. Господи, кажется, его смех отозвался в капиллярах моих вен, заструившись под кожей горячим золотом. Дернулась, силясь согнать наваждение, от чего мой истязатель рассмеялся еще больше. Мне казалось, что он с любопытством естествоиспытателя наблюдает за моими потугами прийти в себя и только забавляется на мой счет.

Это ужасно взбесило.

И тут меня словно обухом по голове ударила одна мысль, от которой мне стало не по себе.

Перед тем, как потерять сознание, я слышала выстрелы – террорист, Первый, выпустил три пули. Так что, я могу сейчас лежать в больнице, и потому ничего не вижу, практически не чувствую, и совсем не могу пошевелиться, потому что, возможно, перемотана бинтами с ног до головы?

Я снова попыталась открыть глаза, но ничего не вышло, однако на сей раз ощутила, что мне мешает – голова была обмотала повязкой, закрывающей глаза. Не слишком тугая, но достаточно плотная, чтобы не пропустить дневной (или ночной?) свет.

— Успокойся, принцесс, — практически прошептал где-то совсем рядом со мной мужчина. И на меня дохнуло свежестью зубной пасты, ментоловым ароматом мужского геля для душа и легкой влагой. — Ты будешь приходить в себя постепенно.

Мысленно я послала его к черту, решила было отвернуться, чтобы не дать ему возможности насмехаться надо мной своим проникновенным голосом, порождая какие-то странные фантазии в воспаленном мозгу, но ничего не вышло.

Все внутри меня дергается, сжимается. Мне хочется прикрыться, спрятаться от него, испариться, но я понимаю, что просто мечты. Да, с мечтами у меня в последнее время совсем не ладится…

И вдруг я ощущаю, - явственно чувствую! – как он прикасается ко мне. К моей щеке. Языком.