Раненое сердце - Полевка

руках, чтобы он слышал, - Рафика. Он бета и доверенный человек семьи, и в любом случае, он прорвется, чтобы удостовериться, что с Томом все в порядке. Том, ты услышал? Рафик проведает тебя, не бойся его, он к тебе не прикоснется. Может быть, хочешь чего-нибудь?

- Да, - Том с трудом улыбнулся, - тортик…

- Хорошо, - Ран улыбнулся, - а серьезно, что еще?

- И еще один тортик, - шмыгнул носом омежка, - можно?

Ран тихо рассмеялся и кивнул санитару, чтобы он уносил ребенка. На душе сразу стало легче. Он опасался, что Том захочет найти ТОГО альфу, или позовет кого-нибудь из побратимов. Малик крутился вокруг него и строил глазки… но Том оказался тем еще ребенком, это умиляло и успокаивало внутреннего зверя, все правильно, его нельзя было трогать, нет, все хорошо, тортик – это правильно…

*

Тома осмотрел врач и сделал пару уколов, снять боль и успокоить возбуждение. После этого омежку завели в комнату и оставили в тишине. Тому стало легче и он, успокоившись, уснул на чужой кровати. Проснулся он от того, что дверь открыл санитар, который занес два торта. Один белый и воздушный, пересыпанный кокосовой стружкой, а второй тяжелый ромово-шоколадный, под толстым слоем шоколадной глазури. Санитар спросил, что принести запить, сок или чай, и не надо ли принести еще чего-нибудь. Но Том растерянно рассматривал тортики. Когда он попросил, он не ожидал, что Ран действительно принесет сладости. Он смог попросить только чая и ложку, и со счастливым вздохом воткнул ее в середину белоснежного облачка, а потом позвонил Энди.

- Энди, у меня течка началась, - похвастался омежка, - смотри, что Ран мне принес!

- А ты разве не с ним? - удивился приятель, - ну, ты и лох! Променять такого самца на тортик!

- На два тортика! - похвастался Том и продемонстрировал второй торт, - у нас договор, что он меня не будет трогать. Ран молодец, он честно придерживается договора.

- А где это ты? - Энди присматривался к тому, что находится за спиной Тома, - я не узнаю помещения. Ты что, в верхних комнатах?

- Нет, - Том засунул ложку с бисквитом в рот и зажмурился от счастья, - Ран меня унес в специальную больничку для одиноких омег. Прикинь, вот счастье подвалило! Никто меня не тронет и обнюхивать не будет, как кусок мяса.

- Вот ты лох, - Энди хлопнул себя по лицу и пожал плечами, - у тебя была такая возможность, а ты… такой идиот, а вроде казался умным… ну, да ладно, - Энди покачал головой и посмотрел, как Том наворачивает ложкой торт, - а у тебя жопка от сладкого не слипнется? Может, помочь?

- А тебя сюда не пустят! - Том облизал ложку и счастливо вздохнул, - я попал в рай! Это первая моя течка, когда я совершенно счастлив! Представь, только я и тортики! И никаких альф! Даже не верится, можно дрыхнуть спокойно и не дергаться, что кто-нибудь унюхает и припрется. Кайф!

- Вот вроде и учился лучше других, а самого главного так и не понял, что для омеги самое важное…

- Альфу найти? - Том скептически ухмыльнулся, - ну уж нет, лучше тортик, от него точно не залетишь и он не разобьет тебе сердце. Это он будет меня бояться, потому что я его съем!

- И с кем я говорю? - удивился сам себе Энди и отключился.

- И ты от меня не уйдешь! - Том рассмеялся, как злодей из мультика, и воткнул в середину второго торта ложку.

*

Рафик появился в медучреждении для одиноких омег к обеду. Намир после тренировки с альфами между делом сообщил ему, что Ран какое-то время будет жить в кампусе один, потому что Тома закрыли на время течки, а когда Рафик насел на него с расспросами, с трудом выдал адрес, где можно проведать малыша. Это закрытое учреждение для течных омег Рафику даже понравилось. Все очень строго и серьезно. Охрана на входе из крепких бет, и внутри одни только беты и омеги. Ну, совсем как гарем. У него тщательно проверили документы, и только перезвонив молодому господину, убедились, что это именно тот Рафик, которому разрешен доступ к малышу.

Рафика проводили в комнату к омежке и, открыв магнитным ключом замок на двери, пропустили внутрь. Рафик замер у дверей, как сторожевой пес. Том с самого начала выглядел и вел себя не как все остальные омеги на этой сумасшедшей планете. Он был тихим и вежливым и не лез в глаза, как остальные. Рафик обо всем докладывал уважаемому Айдану. Он писал ему подробные письма про Тиграна и про Лекси, прикреплял к ним картинки и статьи из журналов и газет. Все, что мог найти в печати. Время от времени его подопечные распечатывали ему из шайтан-сети новости про Лекси и фото, которые сам Лекси иногда выкладывал на своей странице.

Сейчас все только и обсуждали разрыв пары Джилбоя и Лекси. Парочка, которая вот-вот должна была объявить о свадьбе, сейчас усиленно поливала друг друга грязью, вытаскивая на свет и суждение публики то, о чем помалкивали раньше. Рафик умел читать между строк, и его вначале очень удивляло молчание семьи Лекси, которая делала вид, что ко всему этому не имеет ни малейшего отношения. И в последнее время о Лекси перестали говорить, как о Лекси Кантарини. Теперь это был просто Лекси. С его скандальной тягой к эпатажу его уже было не перепутать ни с кем другим, и если раньше сам Лекси старательно отмахивался от покровительства фамилии, то теперь сама фамилия пыталась дистанцироваться от такого родственника.

Рафик обсуждал это с мудрым Айданом, который переписывался с кем-то еще. Рафик понял, что Айдан переписывается, скорее всего, с Мадленом. Таким же мудрым, как и Айдан, хотя против Айдана, по мнению Рафика, Мадлен был еще несмышленым ребенком. Ведь он был с Мадленом ровесником, тогда как Айдан был мудрейшим омегой уже в то время, когда самого Рафика принесли в питомник несмышленым ребенком. Именно Айдан выделил его из группы детей и оставил в гареме вначале как мальчика для мелких поручений, потом личным слугой для одного из наложников в гареме, а позже поставил старшим над воспитателями питомника. А когда в гареме появился чужестранный омега Ясмин, Айдан без сомнения приставил к нему надежного человека, который был предан и эмиру, и лично ему, великолепному