Серые будни: Забытые Боги - Likitani

Алый рассвет, наконец пробившийся через тучи, тоже был скрыт туманом. Но его свет окрашивал молочно-белую, водную взвесь в розоватый, в то время, как с другой стороны невидимого горизонта она оставалась мрачно-серой. Только благодаря этому свету Охотники ориентировались в пространстве, скача вперёд. Розоватый свет восхода пробивался сквозь туман по правую руку от всадников.

Шум ливня и уходящей в даль бури поступенно стихли. Хакару казалось, что над остывшей степью разносится только дыхание их лошадей, стук копыт и позвякивание снаряжение. И эти звуки казались брильемцу столь громкими, что их наверняка слышат и кочевники, уже спешащие по следам беглецов.

Иво был недоволен окутавшей всадников тишиной и придержал коня, останавливаясь:

— Меняем лошадей. Пока туман не спадет шагом поедем на запасных, потом снова на основных и рысью прочь отсюда.

Хакар соскользнул с мокрого конского бока, ослабил подпруги и запустил ладонь под седло. От быстрой скачки по ужасной дороге лошадь вспотела и разогрелась, брильемец надеялся, что от холодного дождя ей не сделается хуже.

Вторая лошадь под седлом была сухой, да и дышала куда ровнее. Хак забрался в седло и тихим свистом подозвал Добряка. Пёс был мокрый насквозь, но не выглядел расстроенным. Бегство по сырой степи наоборот прибавило ему настроения.

— Готовы? — десятник прямо в седле натягивал тетиву на арбалет.

— За нами погоня? — отжимавшая плащ Ите обеспокоенно оглянулась, заметив, чем занят Иво.

— Просто предосторожность. Вы луки пока не трогайте, они к сырости чувствительнее.

Наблюдавший за десятником Хакар огляделся по сторонам и, заметив подходящий камень, спрыгнул с коня. Опустившись на колени прямо в грязь, брильемец прижался ухом к плоскому, холодному булыжнику. Догадавшийся, что Хакар делает, Иво замер, жестом руки приказав Ите тоже не шевелиться. Это продолжалось не долго и спустя пол минуты Хак поднялся, отряхивая колени:

— Степь кругом дрожит, слишком много всадников.

— Похоже мы всполошили кочевников. Но пока все равно идем шагом, туман укроет от глаз, а звуки не будем издавать сами.

Предрассветную тишину то и дело прорезали отдаленные сигналы рожка, крики и стук копыт по земле. В небе изредка кричали соколы, но разглядеть что-то в плотном тумане птицы не могли.

Отряду Иво пока везло. Один раз конный разъезд кочевников почти налетел на их троицу, но гонцы услышали врага заранее и укрылись в неглубокой балке. Засевший в кустах на склоне Хакар видел, как полдюжины всадников неясными тенями мелькнули в тумане и унеслись куда-то на север.

— Широким фронтом по степи разошлись, ищут нас, — скривился Иво.

— Откуда им знать, что отряд был не один? — нахмурились Ите.

— Потому что, скорее всего, им в лапы попалась хотя бы парочка. А там где два, может быть и третий и даже четвертый… Придется поторапливаться, слишком четкий за нами след, как туман сойдет на него точно наткнутся.

Иво рискнул повести отряд рысью, забирая дальше на северо-восток. Запасных лошадей гнали, стараясь выжать из животных все, пока не сошел туман.

К сожалению вечно укрываться в тумане не получилось. Видимо Охотники ушли слишком далеко от Ущелья, потому что примерно через час видимость вокруг стала куда лучше. Небо к тому времени вновь затянуло, пускай и не ливневыми тучами, а лишь серыми облаками. Теперь Хакар все чаще поглядывал на небо, опасаясь, что степняки могут попытаться выследить их при помощи птиц.

Лошадей гнали почти без остановки, пока на пути не попался ручей, бегущий по дну неглубокого оврага. До сюда ливень почти не добрался, так что вода была относительно чистой и коням решили дать напиться.

Хакар и Иво выбрались из балки, решив оглядеться, оставив Ите приглядывать за лошадьми. С собой десятник взял одну из клеток с голубями, которых не долго думая выпустил наружу. Клетка после этого улетела в кусты, везти с собой лишнюю тяжесть никто не собирался.

Степь кругом дышала спокойствием, но было в нем что-то фальшивое. Хакар ощущал рассеянное внимание, будто кто-то огромный пытался охватить взглядом всю степь, найти всех тех, кто пытался в ней укрыться.

— Смотри, — Иво тоже смотрел по сторонам и первым заметил птицу.

Что-то хищное – коршун или степной орел, не кружил, а целенаправленно куда-то летел, причем не так уж и высоко. Обычно эти птицы держались куда выше, выслеживая свою добычу, и парили кругами. А если уж и спешили куда, то в гнездо к птенцам с добычей в когтях.

— Надо предупредить Ите, — Хакар решил вернуться подальше в кусты.

— Бессмысленно. Лошадей негде укрыть.

— Тогда собьем пташку, — Хак потянул лук из чехла, понимая, что вряд ли попадет в далекую, быстродвижущуюся мишень.

— Успокойся, я займусь, — Иво хмыкнул и поднял свой арбалет, накладывая на ложе не слишком массивный и даже несколько уточенный болт, взамен старого куда более простого на вид.

— Хорошо отбалансирован? — догадался брильемец.

— И не только он…

Десятник выждал, пока птица подберется поближе к оврагу и лишь затем прижал приклад к плечу. Коршун летел не сворачивая, придерживаясь оставшихся за троицей следов. Это его и погубило.

Ложе арбалета полыхнуло какими-то знаками, следом за ним вспыхнули и металлические плечи. Иво навелся на коршуна, взял небольшое упреждение и вжал спусковую скобу. Болт устремился в полет с удивительной скоростью, Хакар даже не смог разглядеть, как тот исчез с ложа. Птица вскрикнула от боли и камнем понеслась к земле.

— Добряк, взять, — скомандовал Хак и замерший у его ног пес тут же умчался в сторону неожиданной добычи.

На этом удивительные вещи не закончились. Когда Добряк принес коршуна с развороченной грудью, болта в нем не оказалось. Иво лишь хмыкнул:

— Один мастер с архипелага зачаровывал мой арбалет. Плечи на скорость болта, потому что в этом стрелометы всегда уступали лукам, а ложе на точность. Снаряд будто по идеально гладкой трубе двигается и сам он такой же идеальной ровный. Так тот мастер объяснял.

— Значит болт навылет прошел?

— Ну да. Упал где-нибудь в степи, в версте отсюда. Жалко, но искать не будем, пора ехать.

Спустя несколько минут троица покинула гостеприимный овраг, вновь сменив лошадей. До самой ночи никто не собирался устраивать привала хоть чуточку длиннее, чем этот.

Сказ тридцать шестой

Опираясь на свое чутье, Церковники, во главе с Пелеем, вели