Стажировка богини. Дилогия - Милисса Романец

— Кажется, что он может продолжать так вечно. Зомби же, — зло пропыхтел Дзе-Дзе.

После того как зомби добрался до стажёра Дзе, сердечный демон вышел из режима пассивного наблюдателя и стал яростно защищать своего бога. Но даже эта помощь не задержала надолго буйного зомби.

— Выходим по одному, — решил Ежан.

Но и этот план не удался. Стоило богу застыть, концентрируясь на выходе из иллюзии, как его немедленно атаковал зомби стажёра Ши или же всё новые порции забредавших в библиотеку зомби.

— Эта тёмная дрянь специально мешает, — надула губы Сяои.

— Выхода нет. Чтобы покинуть текущую иллюзию, нам придётся покончить с противником одним ударом, — веско заявил стажёр В.

— Что? И с Сяоши тоже?

— Или он, или мы.

— Сделаем, как ты предлагаешь, — согласился с подлым планом Ежан. И жахнул в зомби стажёра Ши огненным шаром.

Зомби отпрянул, его рука осталась в скрюченном положении, местами опалённая до кости.

С другой стороны огненным заклинанием швырнул стажёр В. Рядом с Ежаном встала Сяои и, вскинув руку, подпалила мгновенно вспыхнувшие волосы зомби. Подтянулся стажёр Дзе с сердечным демоном.

Теперь картина выглядела ужасно неприглядно. Четверо богов и один демон окружили зомби и попеременно запускали в него огненные заклинания, словно играя с жертвой и мучая беднягу.

«Нет-нет-нет… Хватит! Прекратите это!» — взмолилась Альфэй, но её не услышали.

— Да что же он никак не загорится? Должно было хватить одного заклинания, — сквозь зубы прорычал стажёр В.

— А тебе часто приходилось иметь дело с зомби уровня «бог»? — вторил ему Ежан.

— Дружище, бог попросту не может стать зомби. Ни в одном нормальном, тёмные боги его побери, мире. Это нереально!

— Правильно говорят, что зараза к заразе не липнет, — влез Дзе-Дзе.

Экзекуция сожжения длилась, кажется, целую вечность. Зомби завалился на покрытый мраморной плиткой пол библиотеки, скрючился, продолжая подёргиваться, и едва тлел, только местами прогорев до костей. Сяои плакала, но ни разу не пропустила своей очереди запустить в несчастного огненным заклинанием. Никто из них не отказался и не возмутился.

«Не надо!» — беззвучно взвыла Альфэй, ощущая, как с её лица кто-то стирает слёзы.

— Ну хватит, он всё равно не сможет подняться, чтобы нам помешать, — топнула ножкой Сяои.

Она отошла в сторону, отвернувшись, стёрла слёзные дорожки со щёк и подбородка. Приблизившись, Ежан положил руку ей на плечо. Сяои обернулась и вымученно улыбнулась ему.

— Ты же знаешь, Сяое, со мной всё в порядке.

— Уходим, — кивнув ей, велел Ежан.

Больше им никто не мешал, боги вместе с демоном собрались в круг и исчезли из этой иллюзии.

Картинка сменилась чернотой, не позволив Альфэй рассмотреть, что же в итоге осталось от стажёра Ши. Окружающая тьма как нельзя лучше отражала отчаяние, затопившее её изнутри.

Альфэй не торопилась влезать в новую, как она подозревала, смертельно опасную иллюзию. Думать о случившемся не хотелось. Возможно, сейчас проще было бы сдаться. Ничего не решать. Никого не спасать и не убивать. Пустить всё на самотёк? Пусть их. Поубивают друг друга. И ладно.

Она даже не могла определиться, кого ненавидит больше. Сибилла, который, похоже, и правда спятил? Ежана и его подельников, которые легко могли пойти на любую подлость и даже убийство ради каких-то своих целей? Или себя за то, что одинаково верила и дорожила всеми? Как выбрать, на чью сторону встать, если любая жизнь для неё одинаково ценна? Хотя… это, наверное, слишком цинично — думать, что жизнь Сибилла, которого она уже пробовала убить, так уж ценна для неё.

Как бы там ни было, внутри разлилось целое море невыплаканных слёз и боли. Тело и мысли налились неподъёмной тяжестью. И всё-таки чуть-чуть жаль, что боги так просто не умирают. Тем более из-за такой ерунды, как печаль, горевание и отчаяние.

Её тело стиснули в крепких объятиях. Макушки коснулось горячее дыхание. И Альфэй вспомнила, что не одна. Сибилл. Точно. Паршивец, из-за которого она опять попала в неприятности. Которого она предупреждала и просила остановиться. Самый умный, как всегда.

Который наверняка и сейчас использовал техники парного самосовершенствования, строил какие-то планы и козни. Мучил других и её саму!

Поговорить с ним? Он не передумает и не остановится. Упрямый засранец. Но и убить его Альфэй вряд ли сможет, даже безумного.

Нужно поговорить с Ежаном.

Слабость ещё прошла не полностью, но Альфэй, не обращая на это внимания, сконцентрировалась, настраиваясь на Ежана и остальных. Она должна положить этому конец, потому что больше попросту некому.

Часть 2

Глава 6. Прекраснейшая богиня

С детства Сибилл ловил моменты и любовался редкими улыбками Альфэй, от которых замирало сердце и перехватывало дыхание. Он восхищался ею, любил и боготворил. Придумывал способы, как мог бы порадовать и развеселить свою «сестрицу», но злить и огорчать ему удавалось чаще. И чем старше он становился, тем отчётливее и страшнее становилась тенденция.

Пока не вскрылось, что само его существование для неё — проблема. Он ничего не мог поделать с её решениями, реакциями и чувствами, оставалось только принять и научиться с этим жить. Эта тактика, в конце концов, себя оправдала.

Последний из сотворённых Альфэй миров остался в памяти как мечта, время, когда они встали вровень, и Альфэй наконец приняла это.

Жаль, что сам Сибилл так и не стал для неё кем-то достойным жизни.

Стоило Верховным богам Небес отдать приказ, и Альфэй тут же согласилась изловить его, как опасную тварь, которой он всегда для неё и оставался. От близости опасного артефакта холодело в груди, а во рту копилась горькая слюна.

Разумеется, он не собирался сдаваться на милость светлым богам. Да и обратного пути не было. С самого начала исход для него предрешён, и не видеть это может только Альфэй, которая верит в какие-то свои иллюзии относительно Небес и светлых богов. Сибилл это слишком хорошо видел и понимал. Ему самому дорого обходились иллюзии, а их сладкий яд оборачивался горечью самых страшных поражений.

И всё же на слёзы любимой смотреть оказалось невыносимо больно, собственные терзания и страхи отошли на задний план.

Что такого в этих светлых богах, из-за чего она продолжала раз за разом их выбирать? В воспоминаниях жертв Лабиринта кошмаров Сибилл не нашёл ни тёплого отношения, ни хотя бы сострадания. Так какой смысл переживать за тех, кто тебя и за человека не считает? Тех, кто не видит тебя достойной и равной личностью? С человечностью и