Беспокойные помощники - Олег Владимирович Мушинский

этом отдавил хвост Толстяку, а тот - Балаболке и Лохмушке. Дымчатая ташаска между делом наступила на лапу Умнику, а розовая - Хитрецу. Возмущенно попискивая друг на друга, ташасы забарабанили в дверь. Толстяк налегал плечом, остальные били лапками, попеременно путая верхние и нижние. Дверь не поддавалась.

Умник спрыгнул на ступеньку вниз, и озадаченно почесал затылок.

- А что потом?

- О чем ты? – не понял Хитрец.

- Там за дверью эти жадюги, - развил свою мысль Умник. – Они все равно нас дальше двери не пропустят.

Ташасы приуныли.

- Значит, мы так тут и останемся? – печально пропищала Лохмушка. – Как же, маленьких все обидеть норовят.

- А как было бы здорово вырасти, - мечтательно протянула Балаболка. – Представляете, бац – и мы уже выше вон той стены. Или еще выше. Эти жадюги, как нас увидят, так сразу и удерут. А потом…

- А потом ты вымахаешь так высоко, что я больше не услышу твоих глупых фантазий! – фыркнула Лохмушка.

Балаболка хотела плюнуть ей в ухо, но Хитрец вовремя сунул розовой ташаске лапку в пасть.

- Погоди, Балаболка, - скомандовал он. – Всем тихо. Умник, думай. Что нам теперь делать?

Зеленый ташас озадаченно потер подбородок. Другие притихли. Балаболка молча укусила Хитреца за кисть. Тот отдернул лапку и тихо зашипел.

- Дверь маленькая, а Создатель большой, - задумчиво протянул Умник. – Да и тот, губернатор, совсем не малютка. Должна быть другая дверь.

- Молодец! – радостно проревел Толстяк, и так хлопнул зеленого ташаса по спине, что тот слетел с крыльца.

Остальные тотчас запрыгали следом. Умник едва успел отскочить в сторону. Быстро обследовав двор, ташасы обнаружили еще три двери. Первая, приоткрытая, вела в абсолютно пустой сарай с прохудившейся крышей. Вторая была еще меньше, чем кухонная. К этой дверце привалился огромный, с пол нее, амбарный замок – основательно проржавевший и вросший в землю. Создавалось впечатление, что его не отпирали уже несколько веков.

Третья дверь обнаружилась в самой башне. Утопленная в стену и почти неприметная со стороны, она, тем не менее была достаточно большой и для Создателя, и для губернатора, и даже для титана, надумай он посетить великого алхимика. К двери вели три ступеньки, аккуратно выкрашенные лазурной краской с золотыми блестками. Ташасы бодро взбежали по ним… и еще бодрее сбежали обратно. Дверная ручка была выполнена в форме спящего на дереве черного дракона. Змееподобное, с двумя рядами острых шипов на спине, тело обвивало ствол, а кожистые крылья были широко раскинуты в стороны. Как хвататься за такую ручку – не понятно, да оно и не потребовалось.

Едва ташасы запрыгнули на первую ступеньку, дракон отрыл глаза. Два сверкающих рубина недружелюбно оглядели пришельцев. Дракон соотнес увиденное со списком приглашенных, не обнаружил соответствия и угрожающе разинул пасть. Ташасы испуганно замерли. Из пасти вырвалось злобное шипение, за которым последовала струя синего магического пламени. С испуганным писком ташасы отскочили на безопасное расстояние. Дракон рыкнул напоследок, закрыл глаза и притворился спящим. Хитрец швырнул в него камнем. Дракон моментально проснутся, ловко поймал камень зубастой пастью и проглотил его. Ответная порция синего пламени заставила ташасов отскочить еще дальше. Дракон страшно зашипел и угрожающе замахал крыльями, всем своим видом давая понять – здесь прохода нет и не будет!

Ташасы совсем приуныли. Окна в башне начинались довольно высоко. Для маленьких ташасов даже можно было сказать: запредельно высоко. Конечно, ниже облаков, но не намного. К тому же башня, в отличие от стены, не была увита плющом. На втором ярусе окон башню опоясывал широкий балкон. Его решетчатые перила не являлись преградой для маленьких и ловких ташасов, но ведь на эту верхотуру еще залезть надо было.

- Ох ведь йешки-барабошки, и что теперь? – спросила Лохмушка.

- А давайте позовем Создателя на помощь, - предложила Балаболка.

- Как же, услышит он, - проворчал Хитрец.

- Пусть не услышит, - отмахнулась хвостом Балаболка. – Пусть! Но он же должен почувствовать, что с его созданиями случилась беда.

- У него таких созданий целая башня, - сказал Умник. – Если он каждого чувствовать будет, за неделю свихнется.

- Всех не надо, только нас, - урезала свои притязания Балаболка.

Умник, почесывая затылок, зацепил лапкой подходящую мысль. Она ему сразу не понравилась, но деваться от реальности было некуда. Разве что в астрал, да и там, если в целом брать, ничуть не лучше.

- Мурлоны – это не безмозглые големы, им полагается самим выкручиваться, - сообщил Умник остальным.

- Мы не мурлоны, мы – ташасы, - сказал Хитрец.

- Создавали нас по технологии мурлонов, - ответил Умник.

- Но мы же не такие гады, как эти жадюги! - вспыхнул Толстяк.

До того он сидел, мрачнел и ожесточенно грыз сорванную по дороге травинку. Терпение иссякло вместе с травинкой. Толстяк высказался, слепил комок грязи и метнул его в дракона. Не попал. Грязь смачно шмякнулась в дверь, и размазалась темным пятном. Дракон разъяренно зашипел.

- Мы точно не такие, - сказал Умник, и все с ним согласились. – Но относятся к нам так же, как и к ним. Вы же слышали, о чем Создатель с этим губернатором толковал. Отправят нас завтра на новую ферму, и будем мы там новыми мурлонами. Не такими, как эти.

- А там нас покормят? – с надеждой уточнил Толстяк.

- Вроде обещали, - припомнил Хитрец.

Толстяк воспрял духом.

- Только это будет завтра, - грустно напомнила Лохмушка.

- Ой, а я бы уже сейчас чего-нибудь перекусила, - вздохнула Балаболка. – С пустым пузиком даже о прекрасном не думается.

Красный ташас обратно погрустнел. Оглядевшись по сторонам, он выдернул еще одну травинку и протянул Балаболке:

- Держи. Вот эти, с белыми цветочками, ничего на вкус. Не суп, конечно, но есть можно.

- Спасибо, Толстенький.

Ташасы разбрелись, отыскивая траву с белыми цветами. На вкус действительно оказалось так себе. Цветы – вообще пакость, а стебель ничего, жевать можно, особенно, если не концентрироваться на процессе и думать о чем-нибудь отвлеченном. Размышляя о своей магической природе, Умник набрел на практично-полезную мысль.

- Эй, мы же магические существа, - огласил он ее. – Значит, можем питаться от линии.

- А это вкусно? – спросил Толстяк.

- А где взять эту линию? – озадачился более насущным вопросом Хитрец.

- Ой, так вон же целый источник! – радостно пропищала Балаболка. – Не