Абсолютная Власть. Трилогия - Александр Майерс

Я повернулся и увидел на дороге группу людей. Впереди ехало три всадника, а за ними топали пешие, ведя в поводу осла с нагруженными на него мешками.

— Да это же Артём, — сказал я, приглядевшись. — Похоже, он привёл очередных добровольцев.

— Неужели? — хмыкнул Добрынин. — Быстро. Ну, посмотрим, кого он там набрал…

Рыжий заметил нас издалека. Помахав рукой, он пустил лошадь рысью, отрываясь от основной группы.

— Привет! — выкрикнул он, останавливая скакуна. — То есть, э-э, здрасьте. Здравствуйте. Добрый вечер, гутен абенд, счастлив видеть вас, господа!

Не переставая широко улыбаться, он картинно поклонился, взмахнув шляпой. Да, на Артёме была шляпа — вызывающего бордового цвета. Одет он был в щёгольский костюм для верховой езды и лакированные сапоги.

Сделал всё, как я попросил — купил себе приличную одежду, правда, чуть переборщил с экстравагантностью. Бордовая шляпа на рыжих волосах смотрелась особенно вызывающе.

— Позвольте представить, барон Градов, — Артём указал шляпой на подходящую группу. — Новые воины для вашей дружины! Среди них, между прочим, есть кузнец. Я сам видел, как он подковы руками гнёт!

— Кузнец ковать их должен, а не гнуть, — проговорил воевода. — А солдаты среди них есть?

— Конечно, Никита Сергеевич! Трое из них служили в имперской армии, а один утверждает, что всю жизнь охотится на монстров. У него на руке такой жуткий шрам, что я верю.

Добрынин хмыкнул и тронул коня. Остановившись перед мужчинами, он рявкнул:

— Новобранцы, стройся!

Те недоумённо застыли. Трое бросили заплечные мешки на дорогу и встали по стойке смирно. Остальные, помешкав, последовали их примеру.

— Вот, видали, Владимир Саныч? — с улыбкой спросил Артём. — Послушные.

— Я майор Добрынин, воевода дружины Градовых! — объявил Никита. — Кто из вас служил в армии? Имперская или дворянская, не имеет значения. Шаг вперёд!

Те трое, что построились первыми, одновременно шагнули вперёд. Да, рыжий не обманул — было заметно, что мужчины прошли армейскую муштру.

Однако вышел вперёд и ещё один мужчина. Невысокого роста, седоватый, он терялся на фоне остальных. Приложив руку к козырьку помятой кепки, он прошамкал:

— Воевода, разрешите доложить.

— Докладывай, — кивнул Никита.

— Рядовой Уваров, служил барону Серебрякову! Артефактный расчёт. Умею обращаться со всеми боевыми артефактами и горю желанием отомстить врагу!

— Рад слышать, солдат. Возвращайся в строй.

— Есть!

— Да ты отыскал весьма интересных новобранцев, — сказал я Артёму, пока Никита доносил до мужиков, что им предстоит.

— Ещё бы! — ответил рыжий, перекатывая во рту карамельку. Когда он успел её взять? — Я даже больше скажу: этот Уваров рассказал, где отыскать других бывших солдат из дружины Серебряковых. Они же не все погибли и тоже хотят отомстить Муратовым.

— Отлично. Найди их, — сказал я.

— Непременно. А ещё мне подсказали, что есть группа наёмников…

— Никаких наёмников, — перебил я. — Они служат только своему карману. Мне нужны лишь те, кому я могу доверять.

— Понял, не вопрос. Тогда я здесь заночую, с вашего позволения, и завтра снова в путь, — Артём огляделся и обратил внимание на селян, что ремонтировали конюшню. — А кто все эти люди?

— Здесь много чего успело случиться за пару дней, — я посмотрел на дорогу и увидел, что к поместью приближается ещё кто-то.

Это был гражданский автомобиль с гербом на капоте. Чёрный, блестящий, он контрастировал с потрёпанной машиной защитного цвета, которая тарахтела следом.

Никита тоже заметил автомобили и посмотрел на меня.

— Отведи новобранцев в казармы, — сказал я.

— Есть, — кивнул Добрынин и развернул коня. — За мной, бегом марш! Сохранять строй!

— Всё нормально? — спросил Артём, глядя на приближающиеся машины.

— Да. Я уже догадываюсь, кто это, — улыбнулся я. — Иди в дом, познакомишься с моей сестрой.

Рыжий захлопал глазами и приоткрыл рот так, что карамелька чуть не выпала.

— Сестрой? Так она же… Или ты её воскресил? — громким шёпотом спросил он.

— Езжай, — я мотнул головой в сторону усадьбы и тронул коня.

Когда автомобили подъехали к границе Очага, их моторы начали троить. Заскрипев тормозами, машины остановились. Из зелёной таратайки вышло четверо солдат, вооружённых карабинами, и я тут же приказал, не дав им отойти от машины:

— Стоять! Вернитесь в салон.

— Ты вообще кто? — буркнул один из бойцов.

— Барон Владимир Градов, — вонзив в него взгляд, ответил я. — А ты?

— А я… — растерялся солдат. — Простите, ваше благородие. Мы…

— Сядьте обратно в машину. Это что, вторжение? Какого демона в моё поместье приехали вооружённые люди?

Из чёрного автомобиля вышел водитель, на ходу поклонился мне и открыл заднюю дверь. Наружу показался пожилой мужчина с выпирающим брюшком. Он угрюмо глянул на своих солдат, а затем направился ко мне.

— Добрый вечер, ваше благородие. Я барон Успенский.

— Добрый. Прикажите своим бойцам вернуться в машину и оставаться здесь, барон.

— Это моя охрана, Владимир Александрович, — насупился Успенский.

— В моём доме вам ничего не угрожает, Леонид Олегович. Я разочарован, что вы посчитали нужным взять с собой столько солдат. Неужели вы чего-то опасаетесь? В конце концов, вы мой союзник.

— Об этом нам и нужно поговорить, — пробурчал барон.

— Вы правы, — я спешился и указал на усадьбу. — Пойдёмте. Нам очень многое нужно обсудить.

Глава 8

Покушение

Кабинет отца сохранил прежнюю роскошь — дубовый стол с резными ножками, зелёный бархат портьер, картины в золочёных рамах. Я занял кресло хозяина и скупым жестом указал на стул напротив.

Успенский, стараясь сохранять невозмутимость, уселся и посмотрел на карманные золотые часы. Вероятно, хотел намекнуть, что времени на разговоры у него немного. Наверняка он хотел завершить неприятную встречу как можно скорее, по этой же причине он приехал ко мне такое позднее время.

Только он забыл, должно быть, что находится в доме магического рода. Его часы либо сбоили, либо вовсе не работали. Скривившись, он убрал их обратно в карман.

— Чаю, ваше благородие? — поинтересовался я. — Может быть, желаете сначала отужинать?

— Нет, спасибо.

Пальцы Успенского забарабанили по коленям, но он тут же остановился и провёл рукой по жидким седым волосам. Залысины на лбу барона были тщательно зачёсаны, но выглядело это нелепо.

По мне, если мужчина начинает лысеть, ему лучше сразу начать брить голову наголо. Попытки скрыть проплешины, как правило, выглядят жалко.

Мы молчали. Каждый раз, когда наши взгляды пересекались, Успенский быстро отводил глаза к окну, за которым уже начали мерцать первые звёзды.

— Владимир Александрович… — начал он, поправляя воротник рубашки.

Я поднял ладонь, прерывая. Открыл ящик стола и вытащил оттуда свинцовый тубус, а из него — кровный договор.

— Ваша подпись, Леонид Олегович?

— Моя.

— Вы подписывали этот документ в здравом уме и твёрдой