Апофеоз - Игорь Воробьёв

Наше внимание привлекла группа солдат, которая с крайней жестокостью заталкивала нескольких человек в зарешечённый фургон. Люди эти были закованы в цепи по рукам и ногам и сильно избиты, но солдаты не стеснялись дубасить их при малейшем поводе, а иногда и просто так… одного из несчастных солдат отправил внутрь фургона пинком; закованный пленник не мог выставить руки и со стоном проехался лицом прямо по дощатому полу повозки.

К этой группе подошла другая группа, только что вышедшая из города, и передала ещё двоих задержанных. Видимо, фургон направлялся как раз туда, куда мне и надо. Мы обновили невидимость и подобрались к повозке, когда она уже трогалась. Осторожно зацепившись за решётку сзади, мы повисли на фургоне и вместе с ним въехали во внутренний двор цитадели.

Повозка остановилась у мрачного проёма со ступенями, уходящими вниз. Пленников выгрузили и повели внутрь, мы пошли следом. К счастью, цепи пленников создавали столько шума, что услышать наши осторожные шаги практически не представлялось возможным.

Наконец пленников вывели в небольшой зал, где уже находились несколько местных стражей

— Ещё мясо? — оторвался от бумаг один из них. — Важные есть?

— Да, вот эти двое и ещё дама, — один из солдат выдернул из толпы троих пленных, причём действовал он так грубо, что избитая женщина не удержалась на ногах и повалилась на пол. — Ещё трое опасных. Остальные так, обыкновенные… подозрительные.

— Ага, — стражник что-то записал и подозвал товарищей. — Так, этих двух наверх, к Виртуозу. Даму, я гляжу, уже оприходовали, — платье на всё ещё лежащей женщине действительно было порвано в говорящих местах, — так что её сразу к Госпоже. Опасных в камеры, а мясо пока в общих помаринуйте.

Стражники начали растаскивать пленных, а солдаты помогали им, если, конечно, можно назвать помощью побои и понукания, которыми они подгоняли несчастных страдальцев. Я поражался, насколько мерзко вели себя эти люди по отношению к таким же, как и они сами, горожанам. Двое стражников подхватили женщину и потащили её к лестнице, уходящей наверх, и я поспешил за ними. Госпожа здесь, похоже, самая главная, и начинать следовало именно с неё.

Тюремщики притащили женщину в коридор, где наткнулись на симпатичного парня, одетого лишь в окровавленный кожаный передник на голое тело.

— Что тут у нас? — поинтересовался он, и стражники протянули ему листок. — Лоиса, наложница скрывшегося мага Дорфа. Куда спрятался хозяин, не говорит… Ничего, у нас всё расскажет. Подвесьте её в третью, а Глова оттащите в мусор, он уже бесполезен.

— А Госпожа? — с некоторым трепетом спросил один из стражников.

— Госпожа отдыхает, — успокоил тюремщиков парень. — Я пока займусь её любимицей, а потом подготовлю Лоису. Вы, как выбросите Глова, свободны.

Стражники поволокли женщину в третью по очереди камеру в коридоре, а парень зашёл в первую, куда, очевидно, и направлялся до того, как встретил коллег. Дверей в камерах не было, я вошёл вслед за ним и обомлел. На противоположной от входа стене висела обнажённая девушка, всё её тело представляло собой сплошную рану, не было ногтей, местами кожа была содрана, многочисленные порезы… но даже несмотря на столь страшные увечья, изменившие её облик, я сразу узнал это нежное детское лицо — Руна! Это была та самая связная культистов, которая помогла нам сбежать из города.

— Ну что, дорогая, — парень подкатил к стене столик с инструментами и внимательно осмотрел ноги Руны. Его рука схватила было щипцы, но потом он выпрямился и взял тонкое лезвие, — ты всё ещё не хочешь рассказать, где прячутся твои друзья-культисты?

— Я ничего не скажу, — прошептала девушка искалеченным ртом.

— Скажешь, — рассмеялся парень. — Рано или поздно все рассказывают. Вот вернётся Госпожа, и всё ты ей расскажешь… Хотя удивительно, как долго ты держишься! Ладно, ноготки у тебя ещё не выросли, а вот рёбрышки уже зажили… сейчас я тебе помогу!

Я чувствовал, как внутри меня раскручивается какой-то свирепый вихрь, будто спелёнатый ранее ураган срывал сейчас все преграды, грозясь вот-вот вырваться наружу. В то же время логическая часть рассудка тщательно анализировала все детали. Руна была растянута на стене многочисленными цепями, но вот шею её охватывал торчащий из стены ошейник, и он был не простым, я видел в нём магический контур. Шипы на внутренней стороне артефакта вонзались в шею девушки и выпускали в её тело нити магии. Я бы не сказал, что это было лечение, скорее регенерация… а вот контур поддерживал в жертве жизнь и оставлял в сознании… Что же тебе пришлось пережить, малютка?

— Ярна, — сказал я каким-то не своим голосом. — Убей стражников, этот — мой!

— Слушаюсь, мастер! — услышал я за спиной, и драконица выбежала из камеры; уровень у местных тюремщиков был максимум 16-ый, я не сомневался, что она справится.

— Кто здесь? — обеспокоенно воскликнул парень, обернувшись.

Я не стал отвечать, захлопнул забрало, материализовал посох и, шагнув вперёд, с размаху ударил мучителя точно в коленную чашечку. Мощная атака, усиление критического удара и прочие воинские способности сработали, его нога переломилась, и он рухнул на пол, вереща и в ужасе уставившись на череп, взирающий на него из-под капюшона; при атаке невидимость с меня слетела. В унисон ему зазвучали вопли из коридора.

Я взглянул на его полоску жизни (ещё один удар выдержит), после чего опустил посох на его второе колено и также разбил его вдребезги. Визг парня достиг новой фистулы. Я же вытянул руку и послал поток позитивной энергии в его тело, заполнив полоску жизни, но не залечивая увечья. Затем бесстрастно наступил ему на руку и раздробил локоть. Парень забился в конвульсиях и сам удачно подставился: я придержал его сабатоном и сломал вторую руку. Оставив скулящего тюремщика на полу, я подошёл к Руне.

— Мор? — прошептала она, и я с ужасом разглядел, что её веки были отрезаны и отросли лишь частично. — Ты пришёл спасти меня?

Я раскрыл забрало и начал снимать с неё цепи, даже не замечая, что оковы легко ломаются под моими перчатками, точно сухие ветки.

— Всё закончилось, малышка, — нежно сказал я ей. — Я заберу тебя с собой, всё будет хорошо!

— Неназываемый!