Хозяйка Северных гор 2 - Адель Хайд

И не успели за герцогом закрыться двери, как Элери фыркнула:

– «Мой военный талант!», – передразнила она герцога, – как быстро он забыл, о том, что наш Алан разбил его армию в Шотландии.

– Наш? – удивлённо приподняла я бровь.

– Наш-наш, у нас же с ним военный союз, – невинно захлопав глазами, сказала Элери, и добавила:

– Почему ты его обнадёжила?

– Я думаю о Давиде, – сказала я, – у меня есть военный союз с Шотландией, и возможно, что я соглашусь на поддержу Аббасидов, и даже вероятно Надд и генерал Сэл создадут регулярную армию Уэльса, но что будет, когда не станет ни меня, ни Алана, ни остальных?

– О! – закатила глаза вверх Элери, – узнаю Маргарет. Это же твой сын, он тоже заключит все договоры и у него будет свой капитан Сэл.

– Да, – сказала я, облегчённо рассмеявшись, – ты права, и у него не будет дядьки архиепископа, который словно скорпион в корзине с фруктами так и ждёт, чтобы укусить.

Решение было принято, но я пока не собиралась озвучивать его герцогу, мне нужны были переговоры в Карнарвоне. И я обозначила, что первым шагом к доверию, будет его поддержка в этом вопросе.

Я не стала ему лгать. Он был красив, иногда умён, и даже время от времени ему удавалось верно оценить ситуацию. Но чаще его горячность подводила его в поспешных решениях, и в собственной, явно завышенной самооценке.

У лорда Джеймса было с лихвой смелости, харизмы и самоуверенности, а вот стремления меняться не было. И в этом он проигрывал Алану, который изменился. Я не знаю, ради чего и что сподвигло его на это, возможно он просто хотел стать лучшим королём, но самое главное, что он осознал, что без изменений стать лучшим невозможно.

Именно измениться, чтобы выжить, а не подстраиваться под кого-то. На мой взгляд герцог меня не любил, и не собирался меняться, но он собирался подстроиться. Как сделал это сменив Стефана на Генриха, а Генриха фактически согласившись променять на меня.

***

Через несколько дней король Стефан сообщил, что готов к встрече на земле Уэльса, но по поводу приезда с супругой написал «если ей позволит здоровье».

Я давно не переписывалась с Викторией, и мне стало не по себе, что там с этой жизнерадостной женщиной, способной преодолеть себя. И обратно с тем же гонцом отправила письмо королеве. Просто дружеское послание.

А спустя ещё несколько дней, на завтраке, герцог Кентерберийский с гордым видом заявил, что Генрих тоже прибудет.

Мы с Наддом переглянулись, об этом мы уже знали. Надд приноровился перехватывать почтовые сообщения так, что никто не мог заметить, что кто-то их читал, до того, как они попадали к адресату.

Информация – это сила, и мы не могли себе позволить терять даже крохи силы. Она была нужна нам вся.

Единственное письмо мы не смогли перехватить, чтобы узнать, что в нём.

После нашего разговора о браке, где я не сказала ни да, ни нет, герцог Кентерберийский отправил гонца. И гонца нам перехватить не удалось.

Глава 89

Малый замок в Кентерберри.

Архиепископ Кентерберийский, который недавно получил от Папы подтверждение, что он остаётся главой церкви в Англии, тоже собирался на переговоры в Карнарвон.

Он уже знал, что Генрих и Элеонора дали согласие, знал он и то, что Стефан тоже подтвердил своё присутствие.

При дворе короля Стефана творилось что-то неладное. Эрлы продолжали сражаться за Блуа, получив от того земли мятежных баронов. Да что там говорить, и земли, принадлежавшие Кентерберийским, тоже были отданы в обмен на верность.

«Интересно, – подумал архиепископ, – как долго они будут хранить верность, когда у них отберут земли?»

А вот в Дуврском королевском дворце вдруг стали происходить изменения. Шпионы архиепископа докладывали, что леди Виктория, которая всегда славилась тем, что долго выбирала людей, а потом не отпускала их от себя... Когда-то архиепископ даже удивился, что она отпустила леди Маргарет.

Королева Виктория распустила всех фрейлин и снова приблизила к себе леди Ребекку, которая набрала новых фрейлин и теперь упивалась вернувшейся властью. Король совсем перестал посещать покои супруги, но и фаворитку пока не завёл. Многие ставили на то, что это будет леди Ребекка, но пока Стефану то ли удавалось хорошо скрываться, то ли он действительно не грешил.

Информация, которую удалось добыть шпионам, была противоречивой. Кто-то говорил, что леди Виктория болела и после болезни лицо её обезображено – именно поэтому отношения с супругом охладели. Но причём тогда здесь полная смена окружения?

По версии одной шпионки: «Королева, вероятно, не желает, чтоб рядом были те, кто помнил её красивой».

«Кто их разберёт, этих женщин?»

Но архиепископа больше волновал его брат. Он получил информацию, что тот вопреки всем их договорённостям решил принести клятву верности леди Уэльса.

Конечно, Ричард хорошо понимал, что брат устал быть вечным оружием королей и сам хочет им стать. Но архиепископ также был уверен, что Джеймс «поставил» не на ту женщину. Эта ведьма, архиепископ теперь иначе и не называл Северную леди, никому не даст власть. Они все будут у неё на побегушках, как Генрих у Элеоноры.

Архиепископ медленно опустился в кресло, словно тяжёлые мысли придавили его. «Неужели брат действительно увлёкся этой женщиной… — мрачно подумал он. — Если ведьма сумеет перетянуть его на свою сторону, сможет ли он пойти против меня, и сломать мне всю игру?»

Губы архиепископа скривились в усмешке.

Может именно поэтому, Джеймс отказался от помощи своего старшего брата и не сказал ему ничего о своих планах.

Архиепископ встал, нервно прошёл по комнате: «Нет, брат не может его предать, и он его не бросит и вытащит из этой ямы, куда младший брат сам себя загнал».

«Это надо же было придумать – в присутствии Вермандуа, этого верного пса Элеоноры, заявить о клятве леди Уэльса, которую Элеонора уже заочно записала во враги».

Надо просто уничтожить ведьму так, чтобы ни один барон Уэльса за неё не вступился. И если кто-то и сможет это сделать, то только он, архиепископ Кентерберийский. За жизнь брата он не пожалеет и короля.

Архиепископ остановился у карты, разложенной на столе. Линии рек и гор, отмеченные талантливым художником, были для него не просто картинками, это была его жизнь, он