Навола - Паоло Бачигалупи

карталедже. Никто из нас не защищен. Я испытывал огромную жалость к ней, к девушке, которая попала в сеть, откуда не могла выбраться, к девушке, которую швырнули на скалы отчаяния.

Она годится.

Отличался ли я от калларино? Или был точно таким же? На самом деле я не знаю. На самом деле существу, в которое я превратился, было все равно. Я уподобился дракону. Мы пожирали целые деревни без колебаний и сожалений. Что в сравнении с этим одна девушка?

Я потянулся к ней. Используя силу драконьего глаза, я не дал ей покинуть библиотеку. Точно так же, как когда-то драконий глаз позвал меня, теперь я позвал ее.

Аллессана.

Подойди ко мне. Взгляни на меня. Подойди. Подойди ближе.

Ближе...

Я напевал, соблазняя ее. Эту уловку дракон использовал на протяжении всей своей жизни, чтобы выманивать добычу из густых лесов и глубоких каменных пещер, а потом обрушиваться на нее сверху. Это была гипнотическая песнь, и я использовал ее, без сомнений и стыда. Я звал Аллессану. Приказывал. Манил.

У дверей Аллессана остановилась. Повернулась, обвела взглядом комнату, чувствуя, что не одна. Крепче прижала к себе порванное платье, прикрываясь от присутствия, которого не видела, но четко ощущала.

Аллессана...

Ее взгляд упал на драконий глаз.

Подойди ближе.

Она не могла устоять перед моим зовом. Она шла с опаской — но шла. Приближалась к столу. Приближалась к глазу. Приближалась ко мне...

Наклонившись, она вгляделась в мой глаз. Я страстно зашептал, призывая ее коснуться меня. Она неуверенно подняла руку, готовая погладить кристаллическое ископаемое.

И остановилось.

Невероятно, но она остановилась. Ее рука замерла в дюймах от меня — и больше не приближалась. А потом, словно кролик, осознавший, что подступил к волчьему логову, Аллессана отпрянула.

Фаты свидетельницы, я мог бы впасть в ярость. Будь у меня лапы, я бы схватил девушку и затащил к себе, но я мог только заклинать. Я был подобен фатам, которые соблазняли людей прыгнуть со скалы. Я мог заклинать, мог уговаривать, мог соблазнять — но я не мог заставить Аллессану пересечь мой порог.

И она правильно сделала, что остановилась, потому что я был для нее опасен. Я думал только о себе. Я был чудовищем. И собирался идти до конца.

Аллессана, я стану тебе другом.

Я помогу тебе...

Ее прикосновение потрясло меня.

Все случилось так быстро, что я едва не утратил контроль. Вот она пятится, готовая убежать, а вот ее лицо искажается решимостью, она делает шаг вперед и уверенно кладет руку на драконий глаз.

Ее мягкая ладонь словно легла на мою обнаженную грудь.

Шок человеческой плоти, человеческого прикосновения захлестнул меня.

Женщина, столь интимно прикоснувшаяся ко мне...

Ай. Это всколыхнуло чувства, которые я держал глубоко внутри после той судьбоносной ночи с Челией, чувства, которые я считал изничтоженными. Меня так потрясло предательство Челии, что я полностью закрылся от желания, от влечения, от доверчивой близости. Но сейчас, когда Аллессана коснулась меня, я невольно раскрылся перед ней.

Я был подобен сейфу, распахнувшемуся от прикосновения опытного вора. Я пытался соблазнить Аллессану и манипулировать ею, но теперь, подобно охотнику, ухватившему льва за палец, осознал свою ошибку. Я подпустил ее слишком близко.

Внезапно мы стали одним целым, сплелись так плотно, как будто лежали в постели. Най. Сильнее. Аллессана была внутри меня. Она знала меня. Все мои желания оказались на виду. Она легко могла прочесть мою изнасилованную, разъяренную, отчаявшуюся душу. Могла почувствовать внезапное влечение к ней, переплетенное с гневом на Челию, мои путаные фантазии о мести врагам, намерение использовать ее...

Она отпрянула, словно обжегшись.

Я вскрикнул, пристыженный, разгневанный и напуганный тем, что она так хорошо меня разглядела. Я был как Скуро перед Эростейей. Уродливый, ущербный, отвратительный. Она увидела меня целиком. Каждый промах, каждую страсть, каждое предательство, каждый голод, каждый страх, каждый позор, каждое жестокое желание...

И конечно же, пришла в ужас. Убежала от меня, словно за ней гнались волки.

Кинув последний испуганный взгляд назад, она распахнула дверь библиотеки и скрылась.

Глава 61

–Давико?

Меня разбудил шепот. Я с удивлением осознал, что уснул. Потянувшись к драконьему глазу, сообразил, что стоит глубокая ночь. Странно, что, проведя столько месяцев в темнице без дня и ночи, я захотел узнать, который теперь час. Заключив союз с драконом, я вновь стал зависеть от восхода и захода солнца.

— Давико?

Снова шепот. Я узнал его, но не мог понять, откуда он доносится, потому что он звучал не в библиотеке.

— Давико?

Аллессана. Она здесь, в моей тюрьме, так близко, что я могу протянуть руку между прутьями и коснуться ее. Внезапно я осознал, что грязен и воняю. Потом меня охватил ужас от того, что она заглянула в мою душу. Я отполз в дальний угол камеры и скорчился там, дрожа в темноте.

— Это вы! — воскликнула она.

Я понял, что у нее свеча. Я чувствовал дым. Конечно же, мне не спрятаться. Какой же я глупец.

— Добро пожаловать в мою обитель, — сказал я, собрав остатки достоинства. — Жаль, что не могу предложить вам вина.

— Я... — Она подавила рвотный позыв. — Я понятия не имела...

— Нас всех запачкали связи с калларино.

Я слышал, как она поднимает свечу и как разбегаются от света мои крысиные друзья.

— Фаты милосердные! — пробормотала она.

— Все так плохо?

В ответ она вновь подавила тошноту.

— Зачем вы здесь? — спросил я. — Как нашли меня?

— Я... — Она помедлила. — Я просто знала. Увидела путь к вам. Увидела дверь в коридоре для слуг. Увидела — и поняла, что знаю каждую ступеньку вниз, а потом — что мне известен путь по коридорам. Это было похоже на сон, размыто и не совсем правильно, но путь оказался верным... Это вы со мной говорили, да? Это вы были в библиотеке?

— Да.

— Я это почувствовала. Я почувствовала... Вы хотели сделать со мной ужасные вещи.

— Я превратился в чудовище. Вам не следовало приходить.

— Вы не тот человек, которого я знала.

— Освободите меня — и узнаете.

— Вы ничуть не лучше калларино. И этого священника Гарагаццо. — Она содрогнулась. — Зачем вы меня позвали?

— Вы знаете зачем. Я хочу сбежать.

— И сделаете что угодно, чтобы добиться этого.

Я не смог сдержать горькую улыбку.

— Лучше так, чем поджариваться и есть собственную плоть.

— Я не могу вам помочь.

— Можете, — сказал я. — Если соблазните существо по имени Акба, которое меня кормит. У него есть ключ от клетки. Соблазните его. Принесите мне ключ.

Она долго молчала.

— Вы чудовище.

— Я тоже могу вам помочь, — сказал я.

Она мрачно усмехнулась.

— Помочь в том, в чем не поможет калларино, — сказал я. — Ему нельзя доверять.

— А вам можно?

Я подобрался к решетке и прижался лицом к прутьям, обратив к Алессане грязное, слепое лицо.

— Вы заглянули мне в душу. Я чудовище, но я не лгу. Я использую вас как свою скрытую карту. Использую ваше тело и честь ради своей выгоды. И не стану за это извиняться. Но я сдержу слово — и это делает меня лучшим союзником, чем все, кого вы найдете в этом палаццо.

— И что вы предлагаете?

— Я знаю человека в Мераи, который поможет вам, укроет вас. Стилеттоторе. Опасный. Полезный.

— У вас еще остались союзники? Я думала, они все мертвы.

— Возможно, он мертв, — признал я. — Но он из тех, кто умеет выживать, так что есть надежда.

— Всего лишь надежда? Так вот какую помощь вы мне предлагаете? Человека, который то ли жив, то ли мертв?

— Я также знаю, где закопаны деньги.

— Ага, теперь драконьи сокровища? — Она фыркнула. — Вроде того ужасного глаза в библиотеке калларино? Как вам удалось говорить со мной через него?

— У меня всегда была связь с плетением Вирги. Еще с детства. Много лет назад дракон позвал меня — и я услышал, когда другие ничего не слышали.