Желанная Шести - Лисавета Челищева

Я вылезла из воды, кинувшись к зеркалу. Мое сердце сжалось. Лицо, смотревшее на меня, было моим, но казалось маской – знакомой и в то же время чужой, сшитой из теней и чего-то порочного.

Я не потрудилась снять насквозь промокшее платье, облепившее меня – мысли были заняты другим. Толкнув тяжелую дубовую дверь, я тихо переступила порог чьих-то тускло освещенных покоев. Воздух был насыщен тревожной тишиной, я не знала, где была, да и с трудом помнила, что произошло накануне.

Тяжелые шторы закрывали лунный свет, который так и просился внутрь. Осторожным движением я раздвинула их, и серебристое сияние хлынуло внутрь, отбрасывая на паркет жуткие узоры.

Подойдя к кровати с балдахинами, я никого там не обнаружила. Она была пуста – простыни смяты и холодны.

Когда я повернулась, меня охватил ужас, дыхание перехватило. Там, на диване у потухшего камина, покоился Моран, грудь его была испещрена глубокими красными царапинами, волосы взъерошены, а на лице – застывшие тревожные морщинки.

Что-то меня завораживало в этой картине. И вскоре, я поняла, что.

Его бледная кожа еле заметно испускала темное свечение. Как дым от потухшего костра, черные тени опутывали его тело. Это свечение гипнотизировало, как будто оно было живым, то появляясь, то исчезая.

Я моргнула, зрение на мгновение затуманилось, и я подумала тогда, что все еще сплю. Но эти тени...... Осознание пришло моментально. Они же исцеляли его, обвиваясь вокруг ран на его груди, медленно затягивая их, словно щупальца ночи.

Должно быть, вурдалак внутри меня снова взбесился, и Моран поместил меня в ледяную ванну, чтобы подавить то пылающее безумие во мне, как он сделал это тогда. Но почему вурдалак повел себя так жестоко с ним? Должно быть, виной тому стала волчья ягода – я хотела предложить ее Морану. А вурдалак, вероятно, желая оставить его себе любой ценой, набросился на него.

«Он мой…» – в моей голове раздался отголосок, далекий, но пронзительный. – «Кто угодно из них, но не он!»

Внезапно тени, исходящие от Морана, казалось, почувствовали мое присутствие и со зловещей грацией заскользили к моим ногам. Стремительно обвиваясь вокруг моих лодыжек, они стали затягивать меня в свои темные объятия.

Я ахнула, пытаясь отстраниться, но тени схватили меня, увлекая в бурлящую бездну воронки, что они образовали подо мной.

В одно мгновение я очутилась в сумрачном лесу, воздух был прохладным, но до боли знакомым. Яузнала его. Нюх у меня был хорош от рождения. Это был мой родной край. Мой лес. Захотелось сразу кинуться в чащу, на поиски моей избушки и бабушки Озары.

Но вдруг, перед моими глазами предстало видение – группа молодых охотников, собравшихся у мерцающего озера, с их губ срывался смех, пока те пили медовуху. Среди них я сразу же узнала моего Лукьяна, его огненно-рыжие волосы показались мне маяком в этих сумерках.

– Смотрите-ка, братцы! Девица! – гаркнул один из охотников, указывая на одинокую фигурку на другом берегу озера.

Я наблюдала, как они обратили свое пьяное внимание на девушку, собирающую морожку.

– Давайте немного порезвимся с красой? – ухмыльнулся Лукьян, его глаза озорно блеснули. – Живем-то один раз, братцы!

Охотники рассмеялись, одобряя сказанное их побратимом.

Их намерения становились мрачнее, когда те приближались к девушке, их пьяная бравада подпитывала их действия.

– Пожалуйста, не надо! – умоляла девица дрожащим голоском. Но мужицкий смех заглушал ее мольбы.

Бедняжка попыталась было сбежать, но Лукьян метко пустил стрелу в землю прямо подле ее ног, пуще запугав бедняжку. От ужаса та оступилась, запнувшись за корень древа. Ее фигурка мгновенно исчезала в канавке.

Неожиданно лес затих. Вокруг нависла мертвая тишина. И даже охотники стали прислушиваться к этой диковинной перемене вокруг.

Громадный белый волк выскочил из теней можжевельника, его клыки сверкнули в угасающем свете солнца. Он набросился на охотников со свирепостью, не оставлявшей места милосердию и спасению.

Истошные крики эхом разнеслись по округе, и лишь одному из дюжины охотников удалось чудом спастись: Лукьян спрятался за валуном, когда зверь, расправившись с его побратимами, обратил свое внимание на девушку, безжизненно распростертую на лесной подстилке в неглубокой канавке.

В мгновение ока волк перевоплотился в стройного молодца, опустившегося на колени рядом с бездыханной девой. Я почувствовала непреодолимое желание подойти ближе к нему и увидеть печаль, отразившуюся на его прекрасном лице.

Но стоило мне пошевелиться, как под моей ногой предательски хрустнула ветка, и беловолосый молодец резко обернулся на звук.

Меня охватила паника, и я отшатнулась: перед глазами все поплыло, видение прошлого помутилось.

Я почувствовала, как кто-то схватил меня за запястье, возвращая к реальности.

Приоткрываю веки и вижу суровое лицо Морана в одной пяди от моего.

– Тебе уже лучше? – осведомился он низким, сонным голосом.

Я уставилась на него, оторопь смешивалась со смущением.

Он ухмыльнулся, отпустив мое запястье и поднимаясь на ноги.

– Переоденься перед завтраком. Жалко смотреть на тебя. Такая мокрая… – его взгляд скользнул по мне, задержавшись на теле так, что у меня по спине пробежала покалывающая дрожь. – И не от меня.

В моей голове промелькнули воспоминания о прошлой ночи, разбитые фрагменты хаоса. Я порылась в карманах в поисках двух волчьих ягод, обнаружив, что осталась лишь одна.

– Что? Тяжело припомнить, что ты вчера натворила? —поддразнил волколак, зажигая свечу, которая осветила царапины на его груди. – Вурдалачка была в ярости, когда ты предложила мне ту ягоду. Хотела расцарапать тебе личико, но я напомнил ей, что она насолит и себе тоже. Пришлось ей выплескивать свою ярость на меня.

Я отвела взгляд, когда он стянул с себя разорванную рубашку, румянец залил мои щеки.

– Любопытно… Мне не нужно даже смотреть на тебя, чтобы знать, что ты сейчас заливаешься краской. Насколько же ты можешь быть застенчивой?

– Моран, ответь мне, прошу… Ты съел ту ягоду? – голос дрожал, неуверенность снедала изнутри.

– Ну, если это ты разговариваешь со мной, а не вурдалачка, значит, что я все-таки это сделал, верно?

Он передернул плечами с небрежностью, которая противоречила напряжению, повисшему в воздухе.

Я вздохнула, крепко обхватив себя за локти.

– Спасибо.

– За что же?

Он нахмурил брови, в его взгляде промелькнуло неподдельное любопытство.

– Ты мог бы воспользоваться мной, но не сделал этого. Благодарю