Люди Льда. Книги 1-47 - Маргит Сандему

— Какой же это крест? — поинтересовался Марсель.

— Этот крест как будто вырезан в земле на лужайке или каком-то подобном месте, и на нем не растет никакая трава. Просто среди травы видна черная земля в форме большого креста. Говорят, этот крест существует там с давних времен.

— Но ведь финны не верили в христианского Бога!

— Дорогой Марсель, я рассказываю только то, что знаю. Но все это правда, клянусь! Мне об этом говорила мама, а она никогда не обманывала. Она рассказывала много других удивительных вещей о финских лесах, но я уже ничего не помню. В памяти у меня осталось только это. Возможно, потому, что об этом написано в истории Людей Льда.

Небо над мысом затянулось облаками. Все замолчали и уснули. Вернее, попытались заснуть. Свернувшись калачиком, Сага пыталась согреться под своим летним плащом. И заметила, как Марсель потихоньку прикрыл ее краем своего плаща. Пауль уже спал.

Она лежала, не соприкасаясь с Марселем, но все же чувствовала потоки тепла, исходящие от него. И это не давало ей уснуть.

И она долго лежала, прислушиваясь к шорохам леса. Отдаленные крики птиц и животных, шелест ветвей и листвы, порой какие-то торопливые шаги. Она невольно придвинулась к Марселю, но не слишком близко. Он лежал совершенно неподвижно, порой она даже не слышала его дыхания. В этом не было ничего удивительного — шелест и шорохи заглушали все остальные звуки. Может быть, это ветер шумел в кронах деревьев или приносил песнь отдаленного ручья?

Она лежала и думала о своем предназначении, которое отошло теперь на второй план после встречи с этими двумя мужчинами. Ей было трудно сконцентрировать свое внимание на предстоящей ей задаче. Отчасти потому, что она не знала, в чем эта задача состоит, а отчасти из-за потери ее самого сильного оружия — бесстрашия. Вся эта поездка сопровождалась каким-то непонятным ей страхом.

Страх этот был внутри нее, неясный и неопределенный и оттого жуткий вдвойне.

Она заворочалась. Ее уставшее тело никак не поддавалось сну. В воздухе чувствовалась сырость, на мысе было особенно прохладно, над водой клубился туман, постепенно поднимаясь к их лагерю.

Незаметно она уснула.

Саге снился сон — совершенно смехотворный сон, если бы он не был таким мучительным.

Она была дома, в Швеции. Стояла с кем-то из соседей возле большого стога соломы в имении. Но вид, открывавшийся перед ними, был не такой, как обычно: никакой вырубки уже не было, и вместо нее перед ними расстилался странный, кошмарный пейзаж с огромными, гротескными скалами. Между ними виднелась какая-то черная дыра, в которой что-то грохотало. От скал поднимался пар. Каменные громады отбрасывали тень на людей.

— Диммуборгир, — самодовольно произнес один из соседей.

Остальные кивнули с умным видом.

— Вот отсюда он и поднялся, — сказал один из мужчин.

— Кто? — спросила Сага.

Все с укором посмотрели на нее. Как она могла быть такой глупой?

— Люцифер, конечно, — сказали они.

— Люцифер? — растерянно произнесла Сага. — Но ведь он же не существует!

— Еще как существует, тебе следовало бы это знать! Теперь он как раз вышел на поверхность. Чтобы отыскать свою возлюбленную. И это ты, Сага.

Вид у ее соседей был строгим.

— Ты в точности похожа на нее, — сказал другой. — И теперь он ищет тебя, разве ты не знаешь?

Ее ответ свидетельствовал о том, что даже во сне человек способен мыслить ясно и последовательно, несмотря на мешанину картин.

— Но я не хочу, чтобы меня любили за то, что я на кого-то похожа ! Я хочу, чтобы меня любили такой, как я есть!

Одна из женщин посмотрела ей прямо в лицо и сказала:

— Значит, ты хочешь , чтобы он любил тебя? Она вдруг почувствовала себя на высоте и торжествующе произнесла:

— Я мечтаю об этом с детства! Но теперь-то я понимаю, что к чему. Люцифер — это пустая, красивая оболочка, под которой ничего нет.

Все вокруг нее тут же переменилось. Она была в дремучем лесу, совершенно одна. Нет, здесь были какие-то люди. Или это были животные? Вид у них был малоприятный, к тому же они были совершенно обнаженными. Тело и конечности их были покрыты густой шерстью. И из этой растительности торчали их огромные мужские члены. Ухмыляясь, они подошли к Саге, и тут она заметила, что тоже, как и они, обнаженная. На миг у нее мелькнула мысль о том, что это могут быть демоны Людей Льда, но она не была уверена в этом. Они больше напоминали фавнов и сатиров, изображения которых она видела в книгах.

— Ты не уйдешь от нас, — шептали они, пуская от вожделения слюни. — Твой друг и защитник тебе не поможет. Люцифер хочет обладать тобой, его никто не сможет остановить.

Они прикоснулись к ней, и она почувствовала, как в ее теле загорается страсть. И тут она услышала доносящиеся издалека жалобные крики, она услышала, как жестокий ураган относит эти крики в сторону, и отчаянно попыталась понять обращенные к ней слова.

— Сага! Сага! Торопись, у тебя нет времени! Он хочет обладать тобой! Люцифер хочет обладать тобой, и уже ничто не может помешать ему. Беги же! Спасайся!

— Ничего страшного! — кричала она в ответ, высвобождаясь из цепких рук сатиров. — Я не собираюсь отдаваться ему. Потому что он ищет не меня, а женщину из далекого прошлого.

— Ты ошибаешься, Сага, ошибаешься! Он любит тебя, тебе не уйти от него! Беги же, Сага!

— Но ведь вы же послали мне на помощь человека?

— Мы ошиблись в нем, он оказался недостаточно силен.

Грохот урагана и голоса затихли. Она была теперь одна в своей комнате, в доме родителей. Отец тряс ее за плечо.

Она пыталась объяснить ему:

— Да нет же, отец, Марсель достаточно силен. Ведь я же люблю его, и он не позволит Люциферу сделать что-то дурное.

— Проснись, Сага! Проснись!

Вскрикнув, она очнулась ото сна. Отца рядом не было. Вокруг нее был холодный туман, она лежала на земле. Марсель? Марсель был здесь. Это был его голос.

Конечно! Отец давно умер. Ах, как ей не хватало его! Именно теперь!

Она привстала.

— Тебе что-то приснилось, — с улыбкой произнес Марсель. — Ты кричала во сне.

Она испуганно посмотрела туда, где лежал Пауль, но его на месте не оказалось.

— Я говорила что-нибудь? Нет. Ты не выдала своих страшных тайн. В темноте Сага не заметила его улыбки.

— Уже утро? — спросила она, вставая.

— Нет, еще ночь.

Она посмотрела на Пауля, стоявшего на берегу озерца. В