Герцогиня-киллер, или Великое Бедствие Элерона - Натали Лансон

дрожащими руками. — Посланы нам самими богинями, не иначе! Сколько лет мы… — месье Паскаль махнул рукой, первым делая шаг назад. — Пойду… погрею свои косточки, государыня. Это вы верно сказали. Не след мне на холод волочиться. Суставы крутит на погоду… Видать ночью метель будет… Что за жизнь пошла? — старший лакей всё дальше удалялся, и его голос стал звучать приглушённо, однако он не уставал жаловаться на своё здоровье.

«Надо бы узнать: есть ли в рецептах Варьи холодец? А ещё умеют ли здесь делать творог. Надо обогащать рацион населения. Кажется, им не хватает кальция».

Закутавшись в тёплый зимний плащ, я, наконец, вышла во двор. Изо рта тут же пошёл пар, а под ногами заскрипел снег. Две женщины с мётлами активно работали руками, сметая его к стенам серого каменного строения до самой брусчатки, но колючие снежинки с ещё большим упорством падали с неба.

«Похоже, месье Паскаль прав, — я поправила маленькую диадему на голове и посмотрела на снеговые тёмно-серые тучи. — Будет метель! Соответственно, сильный мороз. Надо проверить, как там расположились мои больные…»

— Госпожа? — поклонился мне живо подскочивший страж. — Куда изволите пойти? Сегодня я приставлен к вам.

— А почему ты здесь тогда? — удивлённо моргнула.

— Так стражам не велено без особого на то дозволения заходить в замок. Мы ждём здесь… у главного входа.

Я поёжилась, представляя, как этот совсем молодой паренёк, от силы ему было лет шестнадцать, всё это время мёрз здесь.

Достала из кармана блокнот и, не переставая удивляться работе амулета, быстро вывела пару красивых иероглифов.

«Установить новый распорядок смены у стражей!»

— Идём в офицерские казармы, — уведомила парня, который реально смотрел на меня, как на сошедшую с небес богиню. — Как тебя зовут? Ты не голодный? Как тебе служится здесь?

Так, незатейливо, я вызнала, что моего сегодняшнего спутника зовут Ивар. Он очень хорошо позавтракал, и теперь (уже целых два дня!) его служба напоминает ему аналог христианского Рая.

«Это ж насколько люди измучены властью изверга Морана, что готовы даже женщину принять в свои государи⁈ Так-то до власти слабый пол даже в мыслях мужчины не подпускают! — погрузилась я в мрачные думы. Слова мадам Зои о том, что задача женщины „рожать сильное здоровое потомство“, до сих пор не выходили из головы. — Пусть даже не надеются выдать меня замуж!»

Когда мы вошли в офицерские казармы, нас встретила глубокая тишина, словно время здесь остановилось. Просторный зал, в котором обычно располагались десять кроватей, больше не казался таким просторным. Теперь он выглядел совершенно иначе. Вместо привычного порядка, помещение заполнили более пятидесяти лежаков, на которых лежали раненые солдаты. Их тела были покрыты одеялами, но лица выдавали боль и усталость.

Солдатские глаза пересекались, и в редкие моменты тишины можно было услышать тихие разговоры, полные поддержки и понимания. Они делились своими переживаниями, шутками и воспоминаниями, чтобы хоть немного отвлечься от страданий, которые выпали на их долю.

В углу зала сидели здоровые солдаты, их уставшие лица говорили о том, что они только что закончили тяжелую работу. Ребята переносили всех больных в это теплое помещение, и теперь, отдохнув, смотрели на своих товарищей с сочувствием и заботой. Их руки были красными от работы на морозе, а одежда слегка помята, но в глазах мужчин светилась решимость помочь.

«Бедолаги… — мысленно пожалела я несчастных. — „Бравая дружина“ герцога совсем извела их! Непонятно, в чём дух держится! Худые, уставшие… Кошмар и ужас! Удивительно, как им ещё удавалось давать отпор загадочной расе завоевателей!»

В центре зала, словно оазис тепла, горел камин. Яркие языки пламени потрескивали, излучая тепло и уют. Оно обволакивало комнату, создавая атмосферу надежды и комфорта среди страданий. На лицах изможденных раненых солдат впервые гуляла нерешительная улыбка. Они как будто чувствовали, что в этом месте, несмотря на все испытания, им удастся преодолеть свой недуг.

Тишина, окутывающая казармы, была наполнена не только болью, но и тихой надеждой на лучшее.

Отметив, что Гордея среди стражей не видно, громко спросила:

— Кто из вас старший?

— Хм… — басисто протянул мужчина в возрасте, подскакивая с места. Худой, поджарый, с болтающейся искусно-тонкой кольчугой на груди, страж почесал бороду и пожал плечами. — Наверное, я, государыня. Бо́раном звать, Ваша Светлость. Должности ещё не утверждены, а старые новый начальник стражи упразднил. Сказал, что требуется пересмотр в наших рядах.

Мне только и оставалось, что кивнуть. Хотя инициатива Гордея не очень-то и понравилась.

«Уж слишком лихо парень взялся за дело. Надо бы его расспросить… где его этому обучили? По факту он слишком молодой для подобной науки. Вряд ли в баронстве детей с пелёнок натаскивают на тактику и управление рядов военных сил. Или я загоняюсь? М-да. С доверием у меня реально большие проблемы. Я предпочитаю держать руку на пульсе. И сильно сомневаюсь, что у меня получится вытравить эту привычку».

— Ясно. Рассказывайте, как устроились? Как раненые? Перевязка уже была?

— Государыня, — поклонился мужчина, немного смущая меня. Всё-таки мы, современные люди, давно отвыкли от подобных проявлений уважения. — Устроились хорошо. Пока переносили раненых, согрелись, а тут ещё такой камин на полкомнаты! Просто до слёз… Сейчас чуток отдохнём и приступим к перевязке. Наш Патрик вчера запомнил все указания травницы. Он проследит… У парня талант к этому. — Мой взгляд наткнулся на взрослого мужчину, который прошлой ночью наравне с Шайлой лихо обрабатывал раны бойцов, получив долгожданное лекарство. — Вот думаю предложить капитану Редклифу, отдать Патрика в ученики к мадам Лерк. Иметь своего лекаря в гарнизоне — великое счастье.

— Согласна, — кивнула, поддерживая мысли Борана.

«Ох! Сколько людей! Как бы мне их всех запомнить⁈ Оно, конечно, для леди вряд ли надо, но, чтобы поддерживать человеческие отношения, лучше всё-таки каждого знать в лицо и по имени! Особенно мне: той, которая собирается держать собственную армию в кулаке и под постоянным надзором! Хочу быть спокойной за свою спину, если в будущем придётся воевать с сильным врагом! Недовольных будет слишком много — тут к бабкам ходить не надо!»

— Что с едой? Как вас кормят?

— Очень хорошо, государыня, — бородач довольно улыбнулся, зажмурившись. — Сегодня с утра к нашим кашеварам явилась грозная Варья. Раскритиковала вдрызг завтрак. Взяла меня в оборот. Мы с мадам Варьей сходили в ледник, и она отдала нам одного оленя. Сказала, распределить его на три дня. Потом ещё даст. Мол, вы против не будете, а нам надо поскорее восстановиться, чтобы свою государыню защитить от всех… «прохиндеев, жадных до чужого добра». Это её слова. А ещё дед Володар выкатил нам три ведра молока. Так