Астарта. Предназначение. Книга 3 - Ольга Белышева

Ко мне заглянула Бастет.

— Что с тобой не так? — неожиданно спросила она.

Я отложила ручку с блокнотом и бросила на нее надменный взгляд.

— С чего вдруг решила читать мне нотации? Я тебе кто — девочка-подросток? Совсем забылась?

Меня даже немного удивила собственная резкость, но одновременно она казалась оправданной. Сколько можно позволять собой командовать! Хотя, возможно, Бастет вовсе и не заслужила такого тона — мы все-таки сестры, — и тут же в голове всплыли воспоминания о нашем беззаботном детстве. Да, я часто отталкивала ее из страха привязанности: не доверяла, боялась разочароваться…

Стоп! Откуда у меня эти мысли⁈

Тем временем Бастет смотрела на меня с явным недоумением, а затем приблизилась и почти буквально занюхала воздух вокруг меня.

— Ты из-за игры такая, или вообще гадиной стала, как та, что сеяла зло? — ехидно процедила она.

— Бастет… Я не знаю, голова кругом. Мысли… Слишком много воспоминаний. Я запуталась, где мои, а где…

— Астарты? — резко перебила Бастет, широко раскрыв глаза. — Тебе возвращается память, или ее сознание просыпается? Черт, не пойму. Ты явно Дина, но во взгляде — все тот же знакомый спесь и холод… Воительница-одиночка, которая никого к себе не подпускала, лишь бы лишних сил не потратить. Как будто в тебе теперь живут две личности сразу, и не понять, кто кого пересилит.

— А я думала, просто произойдет смена личности, если вдруг она завладеет мной, — пробормотала я, чувствуя легкий озноб по всему телу.

— Когда сущность вселяется — да, одно замещает другое. Но если божество возрождается — все иначе. Его память, весь эмоциональный груз веков наслаивается на твое «я» как новый виток существования. Это не замещение, а скорее трансценденция.

— Давай без философии. Не мешай — не полезу на стены… — недовольно отмахнулась я.

— Когда начались изменения? — проигнорировала мое негодование Бастет.

— Пошла вон! — процедила я сквозь зубы, указывая на выход. — Или спалю хвост!

— Ой, пукан закипел! — донеслось уже снаружи, пока удалялась Бастет.

Глава 20’Ждать — мучительно. Забывать больно. Но худшее из страданий — не знать, какое решение принять.' (Пауло Коэльо)

Через час в шатре снова собрались все командиры. Воздух стал вязким от напряжения, будто наполнился расплавленным свинцом. Я встала перед картой, резко провела ладонью по лицу — смахивая липкую пелену усталости — и начала, обводя взглядом собравшихся:

— Каждая ловушка — это шестеренка в механизме смерти, — сказала я, проводя кинжалом по карте и оставляя царапины на местах, отмечающих ловушки. — Тридцать, двадцать пять, двадцать минут… Отсчет начинается с первой детонации. Да, я вижу ваш вопрос в глазах: «Почему бы не переждать?»

Костяшки моих пальцев побелели, когда я сжала край стола.

— Пропустим этап — и ловушка превратится в вечный ад. Она зациклится. Представьте: море кислоты по пояс, пилы, которые никогда не остановят свой голодный хоровод… А мины? Они будут рвать плоть снова и снова, пока от вас не останется кровавая каша. До ворот не дойдет никто. Даже крылатые не спасут — стражи превратят вас в кровавый туман одним взмахом.

Я намеренно замолчала, давая каждому прочувствовать ледяной ужас моих слов.

— Поэтому мы идем строго по фазам. Каждый отряд — ключ к следующей двери. Провалите свой этап — похороните всех.

Тишина стала такой густой, что ее можно было резать.

— Таханцы идут первыми. — Мой голос прозвучал резко. — Ваши тела станут живыми громоотводами. Каждый сегмент змеиного строя примет на себя смертоносные заряды. Три корпуса в ширину — этот кровавый след и будет нашей дорогой жизни.

Я медленно обвела взглядом бледные лица таханцев и кивнула Монти, возглавлявшему первую группу:

— У вас тридцать минут до активации второй фазы. Не уложитесь — станете удобрением для тролльих сапог.

Я перевела взгляд к высокому силуэту у входа — командиру драконьей стаи «Воздушный удар»:

— Вторая команда: «Воздушный удар», — я внутренне напряглась. — Через десять минут после старта — прямой прорыв к воротам. Драконы рвут укрепления, гарпии ослепляют дозорных, птерозавры засыпают их шипами. Ваш рев должен заглушить даже стон умирающих таханцев. Ваша задача — превратить их оборону в адский хаос и не позволить противнику добраться до таханцев. Их миссия — самая важная.

Горло сжал спазм, по позвоночнику пробежала ледяная игла.

— Третья команда… — продолжила я сдавленным голосом. — Тролли-камикадзе. Энергосети лопнут под вашей массой, как паутина. Но… — взгляд скользнул к двум огромным головам, нелепо торчавшим из пола (Дима явно перестарался с уменьшением). — Кислота будет разъедать вас, пока вы месите ее ногами, как тесто, копаете ямы и утрамбовываете туда адскую жижу. Двадцать минут — и вы падаете, вдавливая яд в землю своими телами. Четвертая группа пойдет по вашему разлагающемуся мясу. Вы будете для них мостом.

Красные глаза капитана вампиров вспыхнули в полумраке, словно раскаленные угли.

— Четвертая команда — вампиры, — это ваш удар, ваша стихия. Двадцать минут бессмертия в кислотном аду. Ваша кислотоустойчивость даст нам критически важные минуты. Вы расчистите плацдарм для главных сил. Отступать — значит предать всех, кто уже погиб. Вы должны за десять минут до активации третьей цепной реакции добежать до ворот.

Груз последнего приказа давил на плечи тяжелее доспехов.

— Оборотни, вы — пятая группа в цепочке, и на вас третья ловушка Астарота, — голос сорвался на хрип. — Шестьсот шестьдесят шесть фазовых пил. Шесть выходов. Астарот будет смеяться, глядя на это. Если повезет — ничего не почувствуете. Остальным… — я сглотнула ком в горле, — придется слышать ваш вой.

Наконец взгляд упал на хрупкие силуэты у входа.

— Эльфы — наши глаза и стрелы. Шестая группа. Вылетаете последними: координаты, прицельные удары, контроль поля. Если увидите среди трупов что-то еще шевелящееся… — я провела пальцем по горлу.

Воздух в палатке застыл, густой и тяжелый, как погребальный саван.

— Вопросы? — бросила я в эту гробовую тишину, уже зная ответ.

Ответом был лишь скрежет сжатых зубов да сдавленные стоны — командиры переваривали мои слова, будто глотали битое стекло. Их пальцы непроизвольно сжимали рукояти оружия, суставы белели от напряжения.

— Тогда запомните: ошибка — смерть. Не ваша. Всех. —