Из сказок, еще не рассказанных на ночь... - Мира Кузнецова

— Ха. Вот только для меня загадка, почему он в бой вступает не всегда. Ведь не трус же и стрелок отличный. Попасть кружащему дракону в глаз не каждый сможет. Это же он попал? В том бою, когда Эрл сошел с ума?..

— Он, — Хэлтор кивнул и тихо, будто продолжая разговор с самим собой, добавил, — только боюсь, что Эрл не сошел с ума … А, если и сошел, то не он один. Тогда и я — тоже…

Гуннар присвистнул:

— Так, и что я пропустил? — и кивнул другу, приглашая съехать с дороги.

— Ты хорошо помнишь тот бой? — Повелитель в упор посмотрел в глаза другу.

— Весь целиком? Вряд ли. Только то, в чем сам принимал участие. Ты же помнишь, мы тогда только встали на привал и все уже валились с ног от усталости. Я взял нескольких парней, и мы ушли в лес за валежником. Другие распрягали лошадей, разводили костры, кто — то свежевал настрелянных по дороге зайцев. Когда началась эта свистопляска, мы были достаточно далеко от лагеря. Когда я добежал, — он досадливо рубанул рукой воздух, — над лагерем уже бесновались драконы. Я не помню, чтобы драконы нападали сразу втроем. Ни разу такого не было… Сосны горели, лошади метались… Когда я вступил в бой, он уже шел полным ходом. Эйнар выпустил свой болт в черного дракона. И он начал заваливаться на бок… Ты заметил, что черные драконы самые свирепые? Но, когда он падал на фоне красного закатного неба — это было красиво, чертовски — красиво! — воин прищурился, будто продолжая видеть, только что всплывшую в памяти картину боя и даже запрокинул голову, словно провожал взглядом падающего исполина.

— Они напали не втроем. Напал один. Черный. Когда я его заметил, дракон был огромным пятном на багровом закатном небе. Он приблизился стремительно и сразу же начал плеваться огнем. Деревья вспыхивали одно за другим… — Хэлтор вздохнул. На окаменевшем лице заиграли желваки от сдерживаемой ярости, — А тут вдруг появились еще два дракона. Я… знаешь, на какой — то миг наступило оцепенение. «Всё!» — думаю, сейчас нас и изжарят. Но они… стали его отгонять! Темно — серый кружил и кружил вокруг него, не давая ему нападать. Конечно, я тогда этого не понял. Решил — сговариваются, что ли? А красный кружил по еще более широкому кругу. И они теснили его в поле… Но тут ребята начали приходить в себя. И арбалетчики заработали, и лучники. Серому болт прошил насквозь крыло. А он шел на подъем, и шкура начала рваться, как тряпка. Парни сосредоточили на нем стрельбу и — завалили. И «черный» опять повернул в сторону лагеря! И вот тогда началась драка. Красный понесся ему наперерез и выпустил струю огня. Потом еще одну и еще! А серый рухнул недалеко от Эрла и тот побежал к нему с занесенным над головой копьем. Распластанный на земле дракон неотрывно смотрел на приближающегося воина. Я видел, как он его метнул и замер перед мордой дракона. Копье пробило шею, и кровь хлынула из раны, дракон взревел и издох. А Эрл кинулся к нему и закричал: «Отец?! Я убил отца!»…

— Он так и твердит это с того момента. Но, я не понял… Ты — то тут причем? — Гуннар поскреб ногтями давно не мытую бороду и глянул на друга. — Ты? Причем?

Повелитель какое — то время молчал, собираясь с мыслями. Только играющие желваки на лице выдавали, как ему трудно дается то, что он собирался сказать:

— Помнишь дракона, который кружил над местом гибели Сванвейг? Красного дракона. Так это был он, тот красный дракон. Я надеялся, что я достану его в этом походе. Найду. И нашел его. Вернее, это он меня… Когда Эйнар всадил болт в глаз черному, и тот стал заваливаться, красный дракон вдруг круто взмыл вверх. Я понял, что уже не достану его и в сердцах отбросил копье. Думал все — уходит. Но он… он начал снижаться и пошел на меня. Прямо на меня. Я смотрел и не мог оторваться, и наши взгляды встретились, и я… я больше не видел дракона. Это Сванвейг летела мне на встречу. Это ее волосы развевались, словно крылья…, и она что — то мне кричала. Будто молила, о чем — то. Но я не слышал ничего. Я только видел, как она открывает рот в крике. Я невольно закрыл глаза, не веря, а дракон прошел надо мной, почти касаясь крыльями, и снова ушел ввысь. В закат. Хоть убей меня, но я знаю, что это она. Не знаю, как это возможно, но я уверен…

— Может, это был морок?..

— Не знаю… Но именно отец Эрла сопровождал Сванвейг, когда ее не стало. И его тела тоже не нашли…

Обрывая разговор, Хэлтор махнул рукой и, пришпорив коня, сорвался с места…

05 — Хэлтор

Метель весь день крадучись подбиралась к отряду Хэлтора. Волочилась за последней телегой и бредущими по хлюпающему месиву людьми, изредка выдавая свое присутствие стелящейся поземкой. И когда тяжелые тучи полностью затянули небо, она, как последний резерв зимы бросилась в бой с весной, а люди в этом бою были лишь…разменной монетой. Хорошо еще, что они успели засветло добраться до покрытого лесом предгорья, и теперь спешно ставили намёты, разводили костры и устраивали лежанки из лапника. А метель уже резвилась вовсю… Только деревья, привычные к забавам вечных противников — зимы и весны, стойко выдерживали их жестокие игры.

Правитель, убедившись, что воины закончили обустройство лагеря, завел своего коня под полог намета и вытер его вздрагивающую спину насухо. Конь давно стал другом, а друзей нужно беречь — это Хэлтор знал наверняка. Поэтому, торба овса на морду, и охапка лапника под бок для друга находились всегда.

…Привалившись к лошадиному боку, Хэлтор задремал. Вьюга пела и стонала за натянутой кожей шатра, и в ее песню, казалось, вливался голос Сванвейг. Да и она сама, как прежде сидела на краю ложа и всматривалась в его лицо.

— Что я могу знать о твоей гибели? — произнес он, приподнимаясь на локте.

— Что ты хочешь знать о моей гибели? — Она села поудобнее и чуть наклонилась, чтобы взять его ладонь в свою.

— Там были развороченные догорающие сани… — он дотянулся своей рукой и коснулся ее ладони, — Холодная… — он прижал к губам кончики пальцев и