Князь Полоцкий. Том I - Николай Семенович Тихонов

– Было?

– Ну... так как же... Я ведь... – замялся словенин. Лицо его приобрело бурый цвет, и он стал похож на варёную брюкву.

– Было или нет?! – гаркнул Геллир.

– Да, – промямлил в ответ Струпень, и тут же добавил, – Не тебе меня судить, нурман. Я...

– Голос всего града Плоцка! – передразнил его Геллир, – Знаем, слыхали. Чего надо?

– Мне нужен ваш старший. Честной муж Ядвиг...

– Спит он, – махнул рукой Геллир, – Умаялся вчера. Что передать?

Струпень поперхнулся. Посмотрел на старого норега, раскрыл рот, потом закрыл. И махнул рукой, мол, нурманы, что с них взять?

– Честной муж Ядвиг приглашает старшего вашей дружины в гости. Что передать?

– Придёт, – беззаботно ответил Геллир, в раз утратив к словенину какой-либо интерес, – К полудню проспится, и придёт.

Рёнгвальд пришёл. Несмотря на потрепанный внешний вид, чувствовал он себя прекрасно. Как будто сил дара стало раза в полтора больше. Каждое движение отдавалось лёгкостью, внизу живота грело приятное тепло, ноги сами несли ярла. Отдохнувший после ночных гулянок – умеют варяги провожать своих павших в последний путь, к полудню он прибыл на указанного горделивым словенином подворье.

Ярл накинул дорогой синий плащ из мягкого тёплого сукна, подвязал его золотой гривной, под низ – кольчуга из лучших, боевой панцирь, снятый с убитого свея, широкий воинский пояс с золотыми пряжками, короткий северный меч в простых кожаных ножнах, удобные сапоги на высокой подошве. На руках – золотые браслеты. В общем, принарядился, как и его спутники. Попадавшийся им на встречу простой люд уступал дорогу, женщины кокетливо стреляли глазками.

Честной муж Ядвиг произвёл на Рёнгвальда хорошее впечатление. Маленький, суховатый, седой старец встречал их в небольшой горнице. Он стоял, опираясь на длинный резной посох. Один раз взглянув, Рёнгвальд мгновенно сообразил – этот словенин раньше был воином. Но не варягом.

Ярл определил это по тому, как старик стоит, дышит, смотрит. Взгляд Ядвига, точный, прямой, как удар копьём. В его присутствии чувствовалась особая сила – сила знаний и жизненного опыта. Его морщинистое лицо хранило следы прожитых лет, а в глазах читалась настоящая воинская мудрость. Белоснежные волосы обрамляли лицо, а длинная борода спускалась на грудь.

– Здрав будь, вождь нурманский Роговолд, – чуть склонив голову, поздоровался старик, переложив имя Рёнгвальда на словенский манер.

– И тебе, честной муж Ядвиг, – уважительно поклонился ярл. По знаку старика он и его спутники уселись за широкий дубовый стол. Появившаяся через минуту смазливая девка-подовальщица поставила перед гостями резные деревянные чашки, разлила пиво, и так же быстро упорхнула за дверь.

Расселись. Выпили.

– Варяг Светозар хороший вождь был, – чуть помолчав, начал Ядвиг, – Воин справный, человек честный. Худого про него не слыхал. Своих защищал, живота не жалея. Вечная ему память. Пусть там, в Ирии, будет у него всё ладно.

Рёнгвальд кивнул, соглашаясь. Выпили ещё по одной.

– Однако честны будем, силы большой за ним нет, – продолжил Ядвиг, – Захотел бы вождь сильнее да мудрее, прибрал бы к рукам Плоцк и земли окрестные.

И выразительно так поглядел на Рёнгвальда. Сидевший справа от ярла Геллир пнул того коленом, мол, не зевай. Рёнгвальд чуть прикрыл глаза, понимаю. Ядвиг чуть заметно усмехнулся.

– Свеи да нурманы залётные по нашим землям шастают, как у себя на севере. Людей честных грабят, торговлю портят, смердов в полон берут. И как не брать, земля то богата. А хозяина своего нет.

– А что же конунг Кенугардский Ингварь? – по-нурмански поинтересовался Рёнгвальд, – Почему под его руку не идёте?

– Великий князь Киевский Игорь далеко, – степенно проговорил старик, пригладив бороду, – Да и своих дел у него хватает. Слыхал, чай, степняки в Приднепровье лютуют, так они похуже нурманов.

Рёнгвальд многозначительно покивал. Мол, понимаю, знаю. Хотя на самом деле о кочевниках-печенегах знал самую малость, да и то лишь из рассказов того же покойного Светозара.

– Все они, князья Плесковские, Белоозерские, Ладожские – свой кусок урвать всегда горазды, – продолжал Ядвиг, пристально глядя на Рёнгвальда, – А как вороги набегут, только руками разводят. Мол, не наша земля. Сами обороняйтесь. Князь Игорь тоже, бывает, захаживает. Пирует седмицу, дань соберёт, и в свой Киев.

– И много ли даёте? – спросил Турбьёрн. Рёнгвальд покосился на брата. Внешне тот выглядел совершенно спокойным, однако прежние озорные огоньки так и играли в глазах брата.

– Дань по осени собираем, – усмехнувшись, ответил старик, – Куна с дыма, меха, шкуры, иные богатства лесные. Мёд выдержанный, воск свечной, кожа, иной скарб. Всегда по разному выходит, смотря какой год.

Турбьёрн шумно сглотнул. Рёнгвальд тоже задумался, прикинул: в Плоцке постоянно проживает сотен десять народу. В лесу, по словам того же покойного Светозара, промышляли ещё десятка три-четыре отдалённых поселений, наподобие Перстиного огнища, которые также находятся под защитой Плоцкой дружины.

– Земля наша богата, а порядку в ней мало. Сам видел, вождь Роговолд, – Ядвиг встал, выпрямил спину, – Вороги по нашим селищам ходят, житья от них нет. Хозяина у земли нашей быть не может. Я – честной муж Ядвиг из рода Стужей, говорю голосом всей старшины Плоцкой! Ярл нурманский Роговолд, воин справный, маг могучий, мечом и кровью врагов наших наказывающий! Возьми нас под свою руку, оброни, защити, стань нашим князем!

Сидевший рядом Геллир аж поперхнулся от неожиданности. Да уж, норегу это в голову прийти не могло, как впрочем, и самому Рёнгвальду. Однако сам ярл сумел сдержать лицо, и выразительно посмотрел на дедушку. Тот улыбался.

– Князем? – переспросил Турбьёрн, – Не военным вождем? Не хёвдингом?

– Князем! – подтвердил старик.

– Зачем я вам, Ядвиг? – прямо спросил ярл, – Люди у меня умелые, воины справные, но сам видел, их немного.

– Ты, Роговолд, помыслами и делами чист, – ответил старик, – Земля тебя наша приняла. Перуну Молниерукому ты люб, да и другим словенским богам. И князем добрым да удачливым будешь. А люди справные да сильные за таким князем сами пойдут.

– Что скажешь, Геллир Скулфсон? – спросил Рёнгвальд, обращаясь